— Быстрей! Быстрей! Еще быстрей! И это все на что ты способен, малыш⁈ Шагом! — надрывается Старший в голове. Бон Хва переходит на шаг, чувствуя, что его руки падают вниз безвольными хлыстами. Навстречу попадается угрюмый парень в спортивке, он коротко кивает ему в знак приветствия и бежит дальше.

— Шагом! Семь секунд! Шесть! Пять! Четыре! Три! Две! Бегом! Бегом! Шевели задницей, малыш, никто не будет тебя ждать!

Бон Хва ускоряется, он не может даже подумать в ответ, не то, чтобы сказать что-то. Сейчас у него в голове — оглушительная пустота. Есть только он и мягкое покрытие пешеходной дорожки вдоль набережной, есть только крик в голове «Бегом! Быстрее! Быстрее!». Он бежит, выжимая из себя все, что еще осталось, бежит, передвигая ноги и ожидая только команды «Шагом!».

Потом — он идет домой, едва волоча ноги. Старший запрещается садиться сразу после пробежки, говорит, что лучше пройтись. Вот он и идет. Пьет воду, которую купил в автомате на набережной, обменивается кивками с парочкой женщин, которые только-только выбрались на пробежку.

— Малыш, помнишь ты говорил насчет того, что у нас в гостях Юна и все такое? Знаешь почему ты каждое утро встаешь, заправляешь свою кровать, моешь себе лицо и бежишь на пробежку, а уже потом — принимаешь душ и завтракаешь?

— Потому что ты любишь надо мной издеваться? — гадает Бон Хва: — нет смысла в том, чтобы каждый день заправлять кровать так, как ты меня заставляешь! Чтобы уголки на кровати были как у прямоугольника! Можно же просто покрывало сверху бросить и все. Зачем превращать все это в искусство, вроде чайной церемонии? У меня и так дел полно, а ты меня заставляешь кровать заправлять!

— Ну… в том числе. — усмехается Старший: — что поделать, ты легкая добыча, малыш. Но на самом деле — нет. Понимаешь, если ты заправляешь свою кровать с утра, заправляешь ее как только встал, заправляешь как положено, а не просто так, бросил покрывало сверху и все… если ты делаешь это — то ты уже сделал свое первое задание. Выполнил первую задачу. Понимаешь? Если ты заправил кровать с утра — ты уже достиг чего-то. С этого все начинается. С этого начинается твой день — с выполненной задачи. И если так — это дает тебе силы, чтобы выполнить еще одну задачу. И еще одну. И еще.

— Тоже мне задача — кровать заправить!

— Если ты не можешь справиться с такой простой задачей с утра — как ты можешь справиться с задачей посложнее? — резонно вопрошает Старший: — действительно, это простое задание, но выполнение этого простого задания дисциплинирует тебя, задает тебе рутину дня, которая выручит тебя в том случае, если мир вокруг будет разваливаться и у тебя не будет ориентиров — ты всегда будешь знать, что делать.

— То есть вокруг будет зомби-апокалипсис, а я кровать буду заправлять?

— Это всегда помогает, малыш. Не заправлять кровать, а иметь процедуру в голове, которая выручит тебя. Здорово выручает. Может не помочь от зомби, но точно поможет навести порядок в голове и обрести хладнокровие. А это — самое важное, малыш. Неважно что именно происходит вокруг тебя, важно, как ты это воспринимаешь. Чтобы встать перед расстрельной командой у шербатой стены, застегнув все пуговицы на мундире и глядя своим палачам прямо в глаза — нужно обладать этой силой и внутренним покоем. Уверен, что если в утро того для, когда тебя будут расстреливать — ты сперва заправишь свою кровать — ты сможешь выпрямиться и взглянуть в глаза своим палачам.

— Да какая мне тогда уже будет разница⁈

— Поверь мне, будет. Смерть вообще одна из самых важных событий в жизни человека, как и рождение. Но уж в рождении мы не были осознаны и просто орали в этот мир… так что в смерти нужно будет постараться, чтобы уйти достойно. Так что… мелочей не бывает, малыш. Заправляй свою кровать каждое утро. И если у тебя вдруг будет ужасный день, когда все валится из рук, а несчастья ждут за каждым углом, то когда ты вернешься домой — там тебя будет ждать заправленная постель. Заправленная тобой. И это значит, что завтра будет не таким уж и дерьмовым. А даже если оно будет дерьмовым, ты все равно встанешь с утра и заправишь свою чертову постель. Изо дня в день, малыш. В этих ваших фильмах и манге показывают, что победить просто — нужно просто быть самым яростным, найти какие-то внутренние силы, разозлиться как следует. Это все чушь. Настоящие победы куются именно так — изо дня в день, одними и теми же скучными действиями, каждый раз на грани возможностей, год за годом и через некоторое время то, что ты можешь и умеешь — будет казаться чудом со стороны. Ты чего расселся?

— А? — Бон Хва оглядывается и понимает что он — заговорившись со Старшим — не заметил как сел на лавочку.

— Бегом!

— Но…

— Бегом! Бегом! Марш-марш! Шевели задницей, улитка!

— О. Вернулся. — приветствовала его Чон Джа, когда он — ввалился домой, хватаясь за дверь: — что опять он тебя загонял? Ну, тебе полезно, ты же молодой. Файтин! — она выбрасывает вверх сжатый кулак.

— Угу. — кивает он и снимает кроссовки. Ноги дрожат. Нужно пройти в душ, он весь потный.

— Юна уже ушла. Сказала, что у нас завтра первое судебное заседание, а сегодня она дела свои с работы перенесет.

— У нее есть дела? — спрашивает Старший и чешет в затылке: — вроде же она на ресепшн сидела.

— Не знаю. Что слышала — то и передала. — пожимает плечами Чон Джа: — иди в душ и завтракать. У тебя сегодня занятия до скольки? Сможешь в офисе помочь?

— Конечно. Сразу после школы и пойду. — он идет в душ и раздевается. Включает воду и становится под прохладные струи — сперва нужно холодной водой, а уже потом… он опускает взгляд и…

— Старший! А у тебя точно ничего с Юной не было⁈

— Конечно же не было. Поверь мне малыш, спать с партнером по работе, да еще когда она выпила — это такой вот здоровенный фугас под здание собственного благополучия. Сперва вы переспите по пьяни, а потом начнется. Нет, Юна слишком уж хороший партнер и сейчас от нее наше будущее зависит. Так что я с ней не спал. Тем более что, в отличие от тебя — я прекрасно понимаю, что там такое и чем все закончится. Оно того не стоит, малыш, поверь мне. Ей нужен хороший человек рядом, а не параноидальный шизофреник с раздвоением личности. Воспользоваться ее минутой слабости, чтобы залезть в трусики — это был бы не самый хороший поступок. Так что нет, ничего между нами не было.

— А трусы почему задом наперед и шиворот-навыворот были⁈

— А… трусы. Ну это ты у Чон Джа спрашивай.

— Что⁈ Ты с Чон Джа⁈

— Кхм… давай-ка ты лучше воду зря спускать не будешь, у нас же счетчик стоит, а ты ее льешь почем зря. Мойся уже и пошли завтракать.

— Старший! Как ты мог⁈

— Ой, заткнись малыш. Мойся уже. Нам в школу пора.

В школе все было немного по-другому, чем раньше. Во-первых, Ёджон заметно сторонился его, даже пересел за другую парту, поменявшись с Нари, той самой девушкой, что ходила с ними в караоке. Она вроде, как и не принадлежала к основному составу «Лоллипоп», но всегда рядом с ними крутилась. Бон Хва конечно же сказал Ёджону, что все в порядке и что Хан не сердится и даже сказал, что никаких последствий не будет, достаточно формальные извинения принести, но Ёджон все равно его сторонился. Кивнул, не глядя в глаза, поклонился и был таков. Чон Ё — не изменил своего поведения, но он никогда особо дружелюбным и не был. Это Ёджон был социальным клеем их группы, всегда шутил, всегда как будто объединял их, а теперь они вроде, как и рядом, а вроде и нет.

А еще почему-то его стала сторониться Соен. Вот только недавно каждую перемену они обязательно двумя-тремя словами перекидывались, а на большой даже ели рядышком — они и все «Лоллипоп», Соен, Минсе и Ю Джин. А теперь — Соен стала его избегать. Вот так явно стала избегать, даже на его «Доброе утро, Соен!» — сухо приветствовала его в ответ. Ни следа на улыбку, никакой теплоты в словах. Как будто на лице написано «Отвали, Бон Хва». И… если Соен стала его сторониться, это значило что и Минсе с Ю Джин — тоже. Потому что они втроем подруги не разлей вода, куда одна, туда и все.