— Пойдем дальше, — спокойно ответил Роггвер.
— Куда дальше?! Тут везде дальше!
— Ну пойдем дальше и куда-нибудь придем, — вздохнул Роггвер. — Главное не прекращать двигаться.
В тяжелом и подорванном душевном состоянии друзья продолжили свой непростой путь. Совершенно уставшая Химира захирела и буквально на каждом шагу спотыкалась. Когда она совсем не могла идти (что стало происходить довольно-таки часто), ребята устраивали привал. Есть было особо нечего — большая часть припасов осталась на прежнем месте отдыха. Да и живность в этих краях не стремилась вылезать наружу…
***
Шел проливной дождь, непривычное явление для княжества Ольх — в последнее время стояла сильная засуха. Дождь однако не прекращался ни на минуту, только слегка затих через пару часов. Анаис шла впереди, с ног до головы мокрая, застревала в грязи и всхлипывала. Холодно, голодно, темно и безнадежно. Не было понятно даже, что было за время суток. Роггвер вел больную лошадь, смотря вперед невидящим взглядом. Внезапно из-за дерева вылезла лысая голова какого-то тощего абсолютно голого существа с огромными на все лицо пустыми светящимися глазами и с дыркой вместо носа. Оно страшно оскалилось, обнажив свои уродливые клыки, и издало протяжный жуткий скрипучий крик. Анаис заплакала навзрыд, съежилась, закрыв руками лицо. Роггвер резко подбежал к ней и кинул топор на удачу в сторону чудовища — он не попал, но существо испуганно заверещало и ускакало на своих длинных когтистых лапах. Анаис горько и отчаянно плакала и тряслась, когда Рогги обнял ее всем своим телом и безнадежно посмотрел вдаль.
***
К вечной темноте, мерзлоте и мороси прибавились еще и повсеместные туманы. Роггвер уже давно снял с себя накидку из волчьей шерсти и накрыл ею Анаис, но она все равно мерзла. Вдобавок ко всему прочему она постоянно плакала и сильно кашляла. Химира отощала. Есть было нечего совсем. На мерзлых землях несмотря на летнее время года не росло ничего. Звери не появлялись. Анаис и Роггвер постоянно цеплялись за ветки — одежда их была разорвана в нескольких местах. Грязные, мокрые и смердящие они бродили во тьме, уже не надеясь куда-либо прийти.
— Ауууу!
У Анаис впервые за последние дни в глазах блеснул лучик надежды. Она двинулась в сторону зова, но мрачный Роггвер ее остановил:
— Не иди!
— Там человек! — радостно крикнула Анаис. — Там жизнь! Мы скоро придем в тепло, к еде…
— Это не человек, Аня, — вздохнул Роггвер, посмотрев на нее совершенно опустевшими глазами.
— Что ты такое говоришь?! А кто тогда?
— Аука, — ответил Роггвер. — И он тебя не к ночлегу зовет, а чтобы ты заблудилась и погибла. Идем дальше.
Анаис снова заплакала. А Роггвер смотрел вперед отчаянным, испуганным взглядом…
***
Идя все дальше и дальше, ребята стали больше ощущать, как земля под ними становилась мягкой и опасной. Они застревали на месте, буквально тонули в ней. Откуда же здесь…
— Болота! — с горечью воскликнула Анаис.
— Да, я тоже это понял, — угрюмо подтвердил Роггвер. — Идем осторожно, не останавливаемся.
Но бедная изголодавшаяся Химира снова “приказала” всем устроиться на невольный привал. Найдя не топкое место, небольшую тропку друзья остановились и стали ждать, когда можно продолжить путь. На их счастье в болоте жили лягушки. Роггвер ловко поймал несколько штук, с трудом соорудил костер и поджарил их. Никогда в своей жизни Анаис не думала, что с такой радостью будет пожирать жаренных лягушек. Но выбирать было нечего.
***
Пройдя некоторый путь после привала, Анаис вдруг резко упала и закричала — что-то тянуло ее вниз. Внезапно из-под топкой болотистой земли вылез огромный серый, склизкий, чешуйчатый безглазый черт, издававший отвратительные хлюпающе-мычащие звуки, из носа которого вылетали пузыри. Роггвер яростно отрубил ему руку, похожую на большущий ласт, но та стала заново расти. Пока он поднимал Анаис, из-под земли вылезли собратья черта и окружили ребят со всех сторон. Роггвер и Анаис, встав спиной друг к другу и схватившись крепко-крепко за топоры, стали отчаянно сражаться с существами, размахивая оружием направо и налево. Анаис вдобавок еще и пронзительно кричала, чем немного отпугивала чудовищ. Головы и ласты их летали туда-сюда вместе с огромными грязно-зелеными пузырями, вылезавшими у них из носа, но они все равно довольно быстро восстанавливались. Анаис окончательно выбилась из сил. Роггвер сунул ей шапку-невидимку в руку и крикнул:
— Беги!
— Нет-нет! — ошарашенно произнесла Аня, яростно покачав головой и посмотрев на него испуганным, полным слез взглядом.
— Беги, Анаис! Прошу!
Анаис, плача, трясущимися руками надела шапку-невидимку, взяла поводья и, потащив Химиру и собрав остаток сил в кулак, побежала по болоту, как могла. Прибежав на безопасное расстояние, она обернулась. Позади продолжающего отбиваться от тварей Роггвера вылез еще один черт, намеревавшийся его добить. Анаис, покачав головой, шепнула:
— Нет!
Затем достала единственную в колчане серебряную стрелу, натянула тетиву, прицелилась и выстрелила. Вдалеке послышался пронзительный и жуткий вопль, а потом и вовсе громкий хлюпающий звук, будто бы чудовище разорвало на мелкие кусочки. Надев лук обратно, Анаис взяла поводья и побежала дальше вглубь болота, пока ее не спохватились.
Глава XXVI
“Плывя” по бесконечным туманам, увязнув в бескрайних болотах, Анаис и Химира с огромным трудом пробирались без остановки. Аня совершенно забыла об усталости; внутри нее то разгоралось дикое пламя, то вмиг затухало, отчего становилось невыносимо холодно и мерзко. Поясницу больно и нестерпимо тянуло. На ходу всхлипывая, трясясь всем телом и спотыкаясь на каждой кочке, она говорила:
— Зачем… зачем я согласилась… лучше бы я ничего ему не писала… зачем я это сделала… лучше бы я осталась, зато он бы… зачем?! За что меня так?!. Почему!? Лучше бы я умерла…
Схватившись за шею так, будто ее что-то душило, Анаис вконец разрыдалась и закричала. На секунду она уткнулась в лошадиную гриву; Химира была непривычно смиренной. Скорее всего она уже устала бороться за свою жизнь. Совсем исхудавшая серебристая кобылка, сливающаяся в сером тумане и средь таких же невзрачных сучковатых голых и безжизненных деревьев, плелась вслед за хозяйкой, ни разу не остановившись.
В, казалось бы, абсолютно “бездонной” тьме мертвых земель Анаис померещились голубоватые шарики света, невероятно контрастирующие средь серого пейзажа и ведущие по какому-то определенному маршруту. Протерев измученные слезами глаза, она присмотрелась и поняла, что ей они не показались. Они действительно вели куда-то. Анаис устало пожала плечами и наудачу последовала за голубыми огоньками.
***
Пройдя некоторый путь, Анаис внезапно остановилась и присмотрелась. На небольшой опушке сидела тоненькая, как веточка, девушка примерно её возраста, может, постарше, а, быть может, и чуть помладше. Беловолосая, бледная, в длинном платье сизого цвета, слегка чумазая и растрепанная. Чем-то напоминала Анаис Милку из Ольха, только у этой девушки вместо худенькой косы были длинные густые и распущенные волосы. Анаис осторожно подошла к девушке; та, повернувшись, немного отстранилась, приоткрыв от удивления тонкие розоватые губки и приподняв темные брови. Глаза у девушки были светло-серыми, слегка безжизненными и стеклянными. Подол платья был разорван. Поймав на этом месте взгляд Анаис, девушка печально, виновато улыбнулась, трясущимися слабенькими ручками прикрыла подол и нервно заморгала.
— Как тебя зовут? — спросила Анаис.
— Аня, — ответила девушка высоким голосом, будто птичка.
— Меня тоже Аней звать, — удивленно произнесла Анаис. — Куда путь держишь?
— Да разве это уже важно? — устало усмехнулась Аня. — Куда-то. Приткнусь где-нибудь — уже хорошо. А ты?
— Так же, — ответила Анаис. — Идешь за светом?
— Это блуждающие огоньки, — сказала Аня. — Они — есть символ надежды. Быть может, они приведут нас к крову, не знаю. Больше и идти-то некуда.
