Еще раз нажимаю дозвон, гудки и ничего.

Да, что ж такое! Он просто занят или больше не хочет со мной даже разговаривать?

Что там Лисянский ему отправил?

Хрен с ней, со свадьбой! Я просто не хочу, чтобы Марку было больно. Он совершенно точно этого не заслуживает. А учитывая, что Игорь сильно уязвлен и тем, что дядя Гера погнал его поганой метлой, и Олеговскими наездами, да и вообще тем, что его послали лесом, он может выдумать что-то кошмарное, и приукрасить это так, что меня можно будет сжигать на костре! Воображение у Лисянского отличное!

Господи, ну какие у него могут быть доказательства, если ничего не было?

Блин, если ничего не было, доказательством этого «ничего», может быть, что угодно!

Какая же я дура! Надо было или настоять и отложить эту свадьбу, или не позволять себе душевных метаний! Вела себя, как идиотка неопределившаяся, и вот результат!

Мечется, как разведчица, – это про меня.

Ну же, Марк, возьми трубку!

И в ответ на мои мольбы гудки в трубке сменяются голосом.

– Алло.

Приятным женским голосом.

Так не паникуем, Эля. Мало ли кто и по какой причине ответил на звонок? Я Марку доверяю.

– Здравствуйте, я бы хотела услышать Марка…

– Здравствуйте, – приветливо отвечает мне девушка. – Он ещё спит. Что-нибудь ему передать?

Растерявшись я кладу трубку.

Бестолково хлопаю глазами, пытаясь осознать, что я только что услышала. Вряд ли у них там на стажировке практикуют совместный корпоративный сон.

Марк спит у какой-то девушки. Или какая-то девушка не спит у Марка. Это измена? Опять?

Я злюсь, но почему-то не на Марка, а на Лисянского и на Раевского.

На Раевского за то, что отправил Марка в эту чёртову командировку. На Лисянского за то, что тот портит мне жизнь. Ну и на Марка за предательство, но не так сильно, когда должна бы. На Игоря я в своё время злилась сильнее.

Может, дело в том, что у меня самой рыльцев пушку? А может, в том, что мне не больно. Я разочарована, мне неприятно, но мне не больно. А ещё я испытываю облегчение, что не одна я такая плохая, Марк тоже не идеален. Малодушно? Да. Но зачем врать себе? Я и так всё время грызу себя за то, что не заслуживаю такое совершенство, как Марк. А в свете последних событий мне было совсем тошно.

И всё же, мне тяжело поверить, что рассудительный Марк, который собирается жениться, вот так, очертя голову, бросается во все тяжкие в первую же командировку.

Да, бабуля дело говорит – мальчик год на сухом пайке, но это на него не похоже. Даже не знаю, чему верить: своим ушам или представлениям о Марке. Вот и бабушкино странное предчувствие оправдывается…

Помявшись немного, я отправляю Марку сообщение: «Нам надо поговорить. Проснёшься – позвони мне. Это важно».

Всё-таки чересчур стрессовый у меня день сегодня.

И зло сорвать не на ком.

Хотя, почему у неё на ком?

Побарабанив пальцами по столешнице, набираю Юльку:

– Юль, привет! Не в службу, а в дружбу, где у нас чаще всего зависает Игорёша? Ага, сейчас гляну. Спасибо!

И как это я не додумалась? Игореша же постит все в своих сторис.

Ну вот, точно. Теперь я знаю, где ты, голубчик! Ты портишь жизнь мне, а я тебе. Око за око. Всё по-честному.

Я подхватываюсь и вызываю такси. За время пути я так себя накручиваю, что в бар влетаю, как фурия. Во мне активизировались те самые бракованные гены, которые дядя Гера называет итальянским доливом.

Выискивая глазами Лисянского, я взглядом наталкиваюсь на знакомое лицо. На Лютаева, сидящего с каким-то мужиком за кружкой пива. Заметив меня, он приветственно кивает. Проходя мимо него, уточняю на всякий случай:

– Сегодня планируется камуфляжная вечеринка?

Макс хохочет:

– Нет, можешь расслабиться. Я просто пью с другом пиво.

Отлично. Не будет камуфляжной, будет моя фирменная.

Сейчас я кое-кому скрашу вечерочек и жизнь. Надо было ещё в прошлый раз нос ему доломать! А вот и наш герой. Как всегда, весь в сиськах!

Игорь явно не ожидает меня увидеть, потому что, когда я вырастаю перед ним, как черт из табакерки, он застывает с недонесённый до рта кружкой.

– Эля? – пьяненьким голосом удивляется Игорь.

– Мерзавец! По бабам шляешься, когда дома дети папку ждут на день рождения!

– Какие дети? – таращит глаза Лисянский.

– Те, которым ты алименты не платишь! Девчонкам, вон, глаза пыль пускаешь, а на детей денег жмёшь! Девули, даже не ведитесь! Ни хрена у него нет, кроме долгов и борзоты! А ну пошли!

– Что ты несёшь?

Но девочки уже тактично линяют, а на Игоря со смешком посматривают соседствующие мужики. Лютаев ржет со своего места и не вмешивается.

– Ты что творишь? – злиться Лисянский.

– А что? Тебе можно врать моему жениху, а мне твоим блядям – нет?

– А я не врал!

– А чего ты тогда Марку наплел, если не вранье?

– Что видел, то и рассказал.

– Игореша, поздравляю, ты – почетная бабка на лавочке: увидел, придумал и побежал доносить.

– Что тут придумывать? За версту видно, что ты трахаешься с Раевским.

– Зрение проверь, идиот! Я девственница!

– До сих пор? – вылупляется на меня Игорь.

– Представь себе, да! Так что ты Марку написал, хрен моржовый?

– Ну про Раевского, – мнется Лисянский. – И от себя пару фоток отправил, ну тех самых, чтобы ему верилось легче.

Я зверею:

– Ну всё. Я теперь всем расскажу, что я девственница, потому что у тебя тогда не стоял!

– Эля! – ревёт он.

Знает, что за мной не заржавеет, но я уже пулей вылетаю из бара.

Фотки – это не страшно. У меня есть их копии. Здесь я смогу объясниться.

Но каков мерзавец!

Вернувшись домой, я долго не нахожу себе места. Проклинаю всех мужиков скопом и по отдельности. Чтобы успокоиться, приходится даже принять таблетки. Мощная вещь, кстати. Я даже не понимаю, когда меня вырубает.

А будит меня под утро телефонный звонок. Сон как рукой снимает. Марк.

Во рту сразу пересыхает, и холодеет в животе, как это всегда у меня бывает перед неприятным или тяжёлым разговором, а сейчас похоже будет и то, и другое.

– Алло?

– Эля? – голос Марка немного напряжённый, но не злой. Может, он ещё не видел послание Лисянского? – Ты хотела поговорить?

– Да. Ты случайно ничего не получал такого специфического? Типа анонимки?

– Анонимки нет, – сдержанно отвечает Марк. – А вот письмо от Игоря Лисянского получил.

– И… Что ты думаешь по этому поводу? – с замиранием сердца спрашиваю я.

– Сейчас уже не знаю, что думать. Сначала не поверил. Я в курсе ваших тёрок с Лисянским, но… потом… Всё сходится, Эля. У меня в последнее время было много вопросов, а теперь, когда я знаю про командировку…

Чёрт, а это как Игорь разузнал?

– Я с ним не спала.

– Это дело десятое. Ты его любишь?

– Ты задаешь странные вопросы, – увиливаю я от ответа, потому что и сама его не знаю. – Я тебя на него не променяю. Если мы расстанемся, то не из Раевского.

Марк молчит.

– Скажи… Я тебе вчера звонила. Трубку взяла девушка…

Ещё одна пауза.

– Это Оля.

– Оля? Кто она? Вы вместе ночуете?

– Оля тоже проходит стажировку. У нас просто очень много общего, и мы тесно общаемся.

– И вместе спите, – не выдерживаю я хождение вокруг да около.

– Мы не спим. Я вчера напился…

– И так само вышло, – продолжаю я его фразу, причём, в моём голосе нет издёвки. Слишком хорошо я понимаю, как это бывает с человеком, к которому тянет.

– Я люблю тебя, Эля.

– Может быть, недостаточно сильно? А может быть, тебе просто так просто кажется?

– Что мы будем делать?

Теперь пришла моя очередь молчать. Немного подумав, я предлагаю:

– Не приезжай на эти выходные. Нам надо подумать и принять решение. Обоим.

И хотя я сказала Марку, что нам надо подумать, думать мне ни о чем не хочется.