И вдруг… С треском отлетел от неё тот, кто чуть не лишил её чести. Мужчина появился ниоткуда. Одним рывком он содрал нападающего со Стеллы и врезал ему так, что несчастный влетел в пень и сполз на землю. Страшный звук удара, чавкающие, булькающие звуки толчками выливающейся крови из головы бедолаги напомнили девушке, что она не у себя дома. Она в гостях и по всему видно, ей здесь не рады.

Мужчина в латах, весь закованный в кольчугу, огромный как кафедральный собор, приблизился к Стелле. Она вжалась в дерево, сжимала на груди разорванные куски платья. В темноте ничего нельзя было разглядеть, да девушка и не старалась. В страхе ждала что будет дальше. Незнакомец приблизился к ней, снял кольцо с пальца, вложил ей в ладонь.

— Откупишься в следующий раз. С тебя поцелуй.

Наклонился к лицу девушки, жаркими плотными губами забрал ее губы, требовательно разжал языком. Ласкал её, наслаждаясь пленницей, слизывая мёд с девичьих губ. Отстранился:

— Возвращайся к себе. Гулять ночью опасно.

Стелла смотрела ему в след. Сердце бешено билось, губы горели, её всю потряхивало.

Непередаваемое чувство нежности ударило в сердце, горячим потоком рвануло по спине, по бёдрам, собралось в животе. Порхало бабочками, кружило голову, она всё ещё чувствовала запах мужчины, сорвавшего с её губ поцелуй благодарности. Первый поцелуй в её жизни. Если всё остальное, что пишут в книге так же прекрасно, то может быть, она сохранит жизнь Винченцо. Простит ему ошибку.

В этот момент Стелла услышала хрип. Тот, что лежал возле пня с разбитой головой захрипел, пробовал встать. Стелла с омерзением смотрела как дёргается насильник, что напал на неё. Только что она чуть не распрощалась с честью, а может быть и с жизнью (живой бы она не далась), попав в его руки.

До сих пор с ужасом вспоминала его мерзкое дыхание, вонь кожаной перчатки, зажавшей ей рот. Грубые, грязные прикосновения к бёдрам. Его бы за такое отец… Стелла запретила себе думать про отца. Она бы никогда не призналась ему в таком позоре. Сама виновата, выперлась без охраны болтаться в чужом саду. Про такое она в книгах не читала, но так и она не в книжной сказке!

Тут до девушки дошло, что пора бы вернуться в реальность. Она в чужом мире, никто ей не рад, охраны нет, а неприятностей плюс опасности хоть отбавляй.

Стелла перевела дух. Вспомнила про кольцо, разжала ладошку. В серебристом свете луны бриллиант сверкнул ярче солнца, Стелла спрятала кольцо в лиф нижней сорочки.

Поспешила назад, в спальню к девушкам. Для себя решила: осторожность и осмотрительность. Надо будет со временем разыскать мужчину, что её спас и когда вернётся в свои небесные чертоги отблагодарить по-королевски. Например, подарить ему мешочек бриллиантов. Или как там принято благодарить за подвиг? Надо будет расспросить у мамы.

Воодушевившись своей королевской щедростью, Стелла спешила в общую спальню. Совершенно не представляя, в какие дебри приведёт её собственная наивность. Коварство, зависть, ревность давно раскинули свои липкие сети на её пути.

— А ну иди сюда! — с шипением старшая фрейлина Агнесс сорвала одеяло со Стеллы, тыча в неё разорванным платьем. Утро обещало стать недобрым, Стелла не совсем проснулась. Протирая глаза в недоумении смотрела на старшую фрейлину. Чего ей надо?

Учитывая, что Стелла никогда не оправдывалась, она вообще не понимала речь в подобном тоне. Сейчас просто сидела и хлопала глазами, глядя на взбесившуюся Агнесс:

— Где ты изодрала платье?

Вместе с вопросом платье влетело в Стеллу. Разум включился быстрее гордости, внутренний голос Стеллы велел молчать о ночной прогулке. Приложив руку к груди девушка нащупала спрятанное кольцо. Значит это был не сон, тот поцелуй.

Из романтических флюидов её выкинула Агнесс. Продолжала шипеть, старшая фрейлина наступала:

— Что прикажешь мне с ним делать с этим платьем? Через пять минут завтрак, потом построение.

— Прикажу тебе дать мне другое! — Стелла, ответив, встала и так глянула на Агнесс, что та мгновение замолкла.

Потом брызгая слюной подступила к Стелле:

— Ты? Мне? Прикажешь?

— Ну да. ( Ангел-хранитель Стеллы схватился за голову.)

Внезапно Агнесс сообразила, что за ними наблюдают другие девушки и они почему-то на стороне Стеллы. Чтоб не потерять своё лидерство, Агнесс приняла независимую осанку, сменив тон ласково прошипела:

— Ты у нас новенькая, не знаешь правил. Я тебя научу всему и пока не буду наказывать.

Стелла молча отодвинула Агнесс и направилась в ванную комнату.

Агнес ухватила её за руку:

— Слушайся меня, мои наказания могут быть суровыми.

Стелла медленно переводила взгляд с пальцев Агнесс на своей руке к лицу фрейлины. Девушки сцепились взглядами.

Весь набор папиного воспитания ледяным сполохом сверкнул в глазах Стеллы. Агнесс выпустила её руку, прикусила язык. Делая вид что урок закончен, отправилась за одеждой для Стеллы. Однако злость уже пробила брешь в её сердце. Теперь она точно знала чем займётся в ближайшее время: сделает всё, чтоб уничтожить эту белобрысую непослушную тварь.

А вот Стелла забыла об этом через пару секунд. Она опоздала на завтрак, дожидаясь новой одежды, потом опоздала на построение, чем взбесила уже не Агнесс, а саму хозяйку — королеву!

— Твоя непочтительность приведёт тебя к краю бездны. Как ты посмела опоздать.

— Агнесс долго выбирала для меня одежду, миледи.

— Я не требую ответа, несчастная! Только повиновения. Склони голову и стой молча передо мной, перед своей королевой.

Стелла обдумывала ответ, к счастью, ей не удалось блеснуть красноречием, к королеве подбежал посыльный:

— Ваше величество, король Генрих ждёт вас в переговорной.

Женщина подхватила юбки, помчалась вслед за посыльным.

"Наверное, этот король на самом деле резвый на всю голову", — думала Стелла: "Надо же, родная мать его боиться".

Размышлять было некогда.

Всё бы ничего, но хобби королевы-матери омрачало жизнь девушек. Генриетта, мать короля Генриха, вероятно, в прошлой жизни была капралом и сейчас вымещала навыки на девушках в декольте.

Подъём в семь утра, утренняя гимнастика это было ещё полбеды. А вот конкур, выездка, пробеги на лошадях доставляли немало хлопот. Стелла к лошадям была привычна, не сказать, чтоб любила, но и не переживала.

Само собой, Агнесс специально вручила ей самую вредную кобылу.

Действительно, отношения с гнедой у Стеллы не заладились. Лошадь была плохо объезжена, упрямая, норовистая. Часто опускала голову, от малейшего звука шарахалась из стороны в сторону.

Гнедая как специально дёрнула поводья, когда Стелла спускалась с неудобного дамского седла и вот результат. Девушка подвернула ногу и чуть не плакала.

Нога болела нещадно, девушка хромала, лошадь стояла как ни в чём не бывало.

" Моя лошадь -дура!" — сделала вывод Стелла и прихрамывая поковыляла к скамейке. К ней уже шла Агнесс сузив в непримиримые щелки чёрные глаза:

— Ах ты паразитка! Ты специально это делаешь! Теперь ещё и будешь на ногу жаловаться?

— Чего ты разоралась. Задай вопрос лошади. — Стелла потирала ногу, кстати, та болела всё сильнее.

— Ты привлекаешь к себе внимание. Мне это не нравится!

Агнес помахала рукой. К ним подбежали две младшие фрейлины, подхватили Стеллу под руки и помогали допрыгать до общей гостиной.

Пришёл врач (наверное это был врач, хотя внешне он напоминал ящерицу в белом халате), наложил тугую повязку на ногу Стеллы. Он уже хотел уходить, она несмело коснулась его рукой:

— Постойте.

Он удивлённо взглянул на Стеллу, приподняв складки зеленоватой кожи над глазами. В первую секунду, взглянув ему в глаза девушка оторопела. Они..с ними было что то не так, с этими глазами. Зрачок! До Стеллы дошло — зрачок вытянут как у козы. Или как у змеи. Ужас какой.

— Что вы хотели? — врач сделал попытку уйти.