— Как и ты — будем страдать вместе.

— Давай так: я покупаю билеты и попкорн, а идём мы на «Призрачный дом», — он жалостливо приподнял тонкие и изящные от природы брови домиком, — пожалуйста. Я давно хочу его посмотреть.

— Давно — это пять минут, как мы подошли к афише?

— Я летом видел трейлер фильма. Тут играет Микальсон, а режиссёр — Стелбек. И там почти не будет кровавых сцен.

— Ладно, пошли на «Призрачный дом»… но билет я сама себе куплю. С тебя хватит молочного коктейля.

— Договорились.

Не то, чтобы София ненавидела фильмы ужасов — несколько культовых картин ей даже нравилось: «Сонная лощина», «Багровый пик», «Ворон» и «Константин». Скорее проблема заключалась в том, что она не отличалась крепкими нервами. Как и многие другие девушки, легко пугалась. И если дома ещё можно было смотреть ужастики с включённым светом, то в зале кинотеатра тебя погружали в темноту и потом оглушали громкими звуками под вылетающую на весь экран страшную рожу. В таких условиях у любого сердце в пятки убежит.

А вот Эрнест получал какое-то извращённое удовольствие, когда его пугали. Правда, и напугать его — задачка не из простых. Там, где она, Брэнди и Кевин дико верещали, либо немели от страха, он и бровью не вёл. Лишь смотрел потом на их перепуганные лица с задорной улыбочкой.

Они подошли к двери нужного зала за двадцать минут до начала сеанса. Вокруг уже собралась толпа. Сначала София его не заметила, но потом взгляд всё же выцепил знакомую модно взлохмаченную причёску и остроскулое лицо, и у неё внутри что-то оборвалось.

Доминик стоял в окружении троих богато разодетых девушек, готовых разорвать друг друга голыми руками, судя по свирепым выражениям лиц и языкам пламени в ярко накрашенных глазах, и отстранённо говорил с высоким парнем в чёрной панаме. Вёл себя так, будто не видел их. А может, наоборот — наслаждался их соперничеством за возможность согреть его койку нынче ночью.

Тем не менее сейчас Софию занимал совсем иной вопрос. Как он отреагирует, если заметит её? Проигнорирует или помашет ручкой? В худшем случае подойдёт, чтобы обняться — этого она ни в коем случае не могла допустить. Иначе красотки сожрут её заживо.

Если попробовать отойти и спрятаться за колонной, то Эрнест точно заинтересуется причиной чудаковатого поведения. А объяснять, почему она прячется от Доминика, не только долго, но и сложно. Он не сделал ничего, за что его можно было убедительно притянуть к ответственности. Всё, что происходило между ними, находилось на уровне полутонов и намёков — все доказательства Софии больше напоминали догадки и предположения, чем объективные суждения.

— Всё нормально? — встревоженно спросил Эрнест, видимо, заметив её внезапное оцепенение.

— Да. Почему ты спрашиваешь? — она заставила себя улыбнуться ему и отвлечься от тревожных мыслей. В конце концов, может, её просто обуяла паранойя. — Или в тебе проснулась совесть и ты решил меня не тащить на ужастик?

— Не дождёшься, — по-доброму усмехнулся он. — Вдруг он тебе ещё понравится?

— Не-а, тоже не дождёшься. И вообще, чего ты сегодня такой улыбчивый?

— Настроение хорошее.

— Да ладно тебе, рассказывай.

— Честно. Радуюсь тому, что иду с тобой в кино.

— Злодей, — понятливо протянула София, сощурив глаза в стиле: «я разгадала твою грязную тайну». — Ждёшь, что я умру там со страху? По-любому предвкушаешь уже, как завтра будешь в красках рассказывать о моём позоре Бри и Кеву. А эти предатели будут хохотать как ненормальные.

Заметив периферическим зрением сбоку движение, она повернула голову и, к своему ужасу, увидела в шаге от себя Доминика.

— Привет, — он улыбнулся ей. Долго-долго смотрел в глаза, а потом всё же перевёл взгляд на Эрнеста, коротко ему кивнул и снова переключил внимание на неё. — Как дела?

— Привет, нормально, — проживала без особого энтузиазма София, убеждаясь, что вся его компания смотрит в их сторону. Девушки выглядели особенно оскорблёнными оттого, что всеобщий объект обожания заговорил с невзрачной девицей. И теперь они всем своим видом демонстрировали, что конкретно для девицы это ничем хорошим не закончится. — А ещё минуту назад было и вовсе замечательно.

— Извини, здесь довольно шумно. Я не услышал, что ты сказала. Можешь повторить? — продолжая слащаво улыбаться, попросил Доминик. Однако холод в глазах выдавал, что он всё прекрасно расслышал.

— Она сказала, что у неё всё нормально, — ответил за неё Эрнест.

— А ты?..

— Можете проходить в зал, — объявила работница кинотеатра, распахивая перед толпой дверь. — При входе, пожалуйста, предъявляйте свои билеты.

— Ещё увидимся, — загадочно бросил Доминик и в числе первых вошёл в зал.

Компания красоток моментально переключила своё внимание на парня в панаме. Они окружили его плотным кольцом и, кажется, пытались обменяться билетами. Каждая старалась его уговорить по-своему: блондинка кокетливо строила глазки, шатенка пихала деньги, но самой находчивой оказалась красотка с пышным каскадом рыжих кудрей. Она что-то прошептала парню на ухо, отчего тот ухмыльнулся и обменялся с ней билетами.

Однако даже после этого девушки не разошлись. Блондинка и шатенка вцепились в рыжую, не давая ей уйти.

— Скажи, Эрн, мне одной всё это кажется странным? — смотря на мини-потасовку, в задумчивости прокомментировала София.

— Нет, я тоже думаю, что это уже за гранью.

— Правда?.. Они совсем из другого мира.

— А чего главный инопришеленец от тебя хотел?

— Без понятия, — буркнула она, отводя взгляд.

Чего он хотел? Дровишек хотел подкинуть в разгорающийся костёр из проблем в её жизни. Редкостный подонок. Ему, очевидно, скучно жилось, а в ней он увидел источник бесконечного веселья.

В зал они с Эрнестом зашли в числе последних. Уселись на своих местах практически по центру, и София оглянулась по сторонам. Заполненность для вечера пятницы была небольшая: половина мест пустовала. А вот задний ряд выкупили весь — там сидела компания Доминика. Сам он расположился напротив прохода и смотрел прямо на неё, игнорируя рыжую красотку, любовно прильнувшую к его боку.

Отвернувшись, она переключила своё внимание на экран, на котором уже начали крутить рекламу.

— Комедия во вкусе Бри, — подметил Эрнест, скучающе смотря тизерный ролик ещё не вышедшего в прокат фильма, где шебутная блондинка раз за разом сталкивалась в неловких ситуациях с красивым парнем, живущим по соседству.

— Мне тоже нравятся романтические комедии.

— В следующий раз пойдём на эту комедию.

— Кев заканючит. Он же у нас терпеть не может розовые сопли.

— Значит, пойдём без него.

— Как у тебя всё просто!

Экран погас, погружая зал в темноту и тишину, и спустя несколько секунд появились вступительные титры фильма, а за ними и начальная сцена, где ребёнок, радостно хохоча, бежал по пустому коридору нового дома.

Яркая, сочная картинка летнего погожего дня резко сменилась мрачной, тёмной ночью, задавая первые тревожные нотки. Женщина лежала в постели и смотрела в потолок, прислушиваясь к слабым, почти незаметным звукам, доносящимся из кладовки. Они напоминали мышиную возню или ветер, гуляющий между старыми полыми стенами.

На следующий день жена за завтраком пожаловалась мужу, что отвратительно спала из-за ночных шумов в доме. И тот пообещал ей разобраться с этой проблемой на ближайших выходных. Пока он находился на работе, её день пролетел в суете переезда: за уборкой, расстановкой мелкой мебели и заполнением шкафов. А уже перед сном она выпила захваченное им по возвращению домой снотворное.

Однако даже сквозь медикаментозный сон женщина услышала быстрый топот голых детских ножек по паркетному полу. Она проснулась встревоженная тем, что её сын бегает посреди ночи по дому. И, не будя мужа, тихонько вышла в коридор. Само собой разумеется, включать свет отчаянная дамочка и не думала, почти на ощупь двигаясь в зловещей темноте по направлению к детской комнате. Большей жути нагоняла ещё и царящая при этом тишина: никакой мрачной музыки на фоне или гула проезжающих мимо дома машин. Лишь звук её собственных шаркающих шагов, редкий скрип половиц и тяжёлое дыхание.