Совладав с собой, следопыт разжал пальцы и с силой оттолкнул старейшину. Хед же скрылся в толпе. Люди сгрудились вокруг него и взволнованно загудели. Пока они решали, как поступить с Гулом, друзья не сводили с того пристального взгляда, на случай если ему вздумается бежать. Но он, видно, смекнув, что это бесполезно, решил не пытать судьбу. Наконец кузнец появился вновь.

– Мы рассудили, – просто сказал он и устремил на Гула холодный давящий взгляд.

Тот сверкнул глазами, как ощерившийся зверь.

– Что бы вы ни рассудили, казнить меня не имеете права, – выплюнул Гул. – Я никого не убивал. Это делали хорги.

Хед кивнул.

– Здесь ты прав. Если по твоей вине погиб человек, тебе полагается изгнание.

Уголки губ старейшины самодовольно дернулись.

– Но, – продолжил кузнец, – людей погибло много. И ты сам отправил их в руки мучителям. Поэтому мы приговариваем тебя, Гул Верный, к изгнанию в Сумрачный лес. Хотя впору тебя будет теперь звать Гул Подлый.

На лице старейшины промелькнула тень страха.

– Кишка тонка убить меня самим?

– На что? – пожал плечами Хед. – Руки марать о твое гнилое нутро, а вот тварям из Сумрачного леса такое придется как раз по вкусу. – Он оглянулся на упыря. – Мар, поможешь сопроводить в лес нашего почетного гостя?

Упырь сурово кивнул.

– Непременно.

Формэра подошла и прошипела Гулу в лицо:

– Я верила тебе. А ты… Нелюдь!

А привратник только рукой махнул.

Корды скрипели ветками, точно заключенные заржавелыми цепями. Шишки под ногами хрустели: «клац-клац», словно норовили вгрызться в сапоги подобно капканам.

Мар, Хед и Гул шли уже больше часа. Старейшина, с мешком на голове, то и дело спотыкался. То ли взаправду, то ли тянул время, чтобы выдумать план побега.

Хейта снабдила друзей волшебным светильником, но в этой глухой части леса толку от него было чуть. Они старались держаться подальше от лощины, поэтому смрадная вонь их не преследовала. Зато отовсюду слышался леденящий сердце треск жуков-мясоедов.

Если обычные жуки предпочитали личинки и фрукты, эти опасные твари питались только мясом. Иногда зловещее клацанье разбавлял жалкий предсмертный писк – очередному мясоеду удавалось добраться до зазевавшейся мыши.

– Куда вы меня ведете? – промычал Гул.

– В трактир, – брякнул Мар и приложил руку к сердцу. – Ой, прости, – с наигранным раскаянием произнес он, – мы же в лесу, и тут нет никаких трактиров.

– Смешно, – прошипел Гул.

– Тогда на что ты спрашиваешь? – огрызнулся упырь. – Вперед мы идем. Вперед. А ты держи свой поганый рот на замке.

Скоро Хед и Мар сбавили ход и наконец остановились. Кузнец привязал Гула к стволу корявого корда, сдернул мешок с его головы.

Старейшина глухо закашлялся, вскинул связанные руки.

– Вы ведь понимаете, что обрекаете меня на мучительную смерть.

– Ой, да ладно, – скривился упырь. – Я не удивлюсь, если такое дерьмо, как ты, здесь приживется. И потом, – он вплотную подошел к Гулу, – мы ведь не такие безжалостные уроды, как ты, и дадим тебе это. – Мар бросил в ноги старейшины небольшой нож. – Против тварей из Сумрачного леса это так себе защита, но в твоем положении выбирать не приходится. Если очень повезет, даже путы разрезать сможешь. – Он криво ухмыльнулся. – А если нет, будет чем перерезать себе горло, если вовсе станет невмоготу. – Упырь сверкнул глазами. – И не смей следовать за нами. Не то такая участь постигнет тебя намного раньше. – Он махнул рукой. – Ну, бывай.

Хед и Мар скрылись под сенью разлапистых кордов и не увидели уже, как в тот же миг Гул стал отчаянно стараться дотянуться до ножа носком сапога.

– Как думаешь, он протянет до утра? – спросил упыря Хед.

– Сложно сказать, – пожал плечами тот. – Я бы на это не надеялся. Но от такой падали, как Гул, всего можно ожидать.

Старейшина тем временем исхитрился достать нож и принялся отчаянно тереть лезвием толстые веревки. Насилу справившись с путами, он лихорадочно огляделся. Треск жуков-мясоедов становился всё громче. Один из них заполз ему в рукав и болезненно впился в запястье.

Гул вскрикнул, силясь скинуть кровожадное насекомое, но жук сидел, точно приросший. Оторвать его старейшине удалось только с мясом. Гул побелел и попятился. Дыхание его сделалось прерывистым и частым. Приметив на земле с десяток жуков-мясоедов, он развернулся и бросился наутек.

– Мар! Хед! – заорал он. – Не бросайте меня с ними одного!

Упырь, заслышав вопли издалека, болезненно поморщился.

– Вот же изворотливый гад!

Хед недоверчиво оглянулся.

– Скажешь, он освободился?

Мар кивнул.

– Освободился, несется в нашу сторону и своими воплями сейчас всех здешних тварей позовет на пир. – Он досадливо сплюнул. – И ведь предупреждал его под страхом смерти не идти следом!

Кусты терновника затрещали. Гул был уже почти у цели, как вдруг несколько острых палок взметнулось с земли. Со свистом взрезав воздух, они пронзили старейшину насквозь. Гул захрипел, изо рта полилась кровь. Недоуменно он оглядел побуревшую грудь, пробитую в нескольких местах. Голова его поникла, и он затих навеки.

Мар и Хед ошарашенно переглянулись, но вскоре верх взяла тревога.

– Это еще что такое? – нахмурился кузнец. – Мы ведь только тем путем пришли.

Мар осторожно приблизился. Палки походили на старательно наточенные копья, только без железных наверший. Но исходили они из-под земли. Это не было хитроумным капканом. Это было растение.

Упырь в раздумье склонил голову набок, как вдруг глаза его широко распахнулись. Он оглянулся на охотника, жестом приказал ему не приближаться и двинулся назад, стараясь при этом не издавать ни звука. Лишь оказавшись подле Хеда, Мар перевел дух.

– И что это было? – тихо спросил его Хед.

– Меч-трава, – ответил упырь.

– Меч-трава? – недоверчиво вскинул брови кузнец. – Впервые слышу о такой.

– Она очень редкая, – ответил Мар. – Отзывается на движение и громкие звуки. Мы шли тихо, а Гул вопил как блаженный. Вот она его и забрала.

– А что она будет с ним делать? – вопросил Хед.

– Пить его кровь, – ответил Мар. – Так меч-трава наполняется соками.

Кузнец вдруг отшатнулся и указал пальцем в сторону тела.

– А эти, видимо, будут есть.

Упырь пристально пригляделся и снова цокнул языком. К телу Гула уже сползались жуки-мясоеды.

– Именно. Кровь и мясо. Кто бы мог подумать. Гул и вправду закончил как его несчастные жертвы.

– Как бы и мы не погибли с ним заодно, – отозвался Хед. – Пойдем уже отсюда. У меня от этой картины кровь стынет в жилах.

У ворот их уже поджидали. Тэя сперва бросилась к Хеду, потом обхватила руками тощего Мара.

– Она тревожилась о вас, – мягко улыбнулась Хейта.

– Не уходите, – с чувством проговорила Тэя. – Вы нужны здесь, на границе.

– Мы бы рады остаться, – тепло ответил Гэдор. – Но таких границ в мире немало. Наша помощь нужна и там.

– Ты будешь в надежных руках, – улыбнулась Хейта, кивнув на Хеда.

Тэя непонимающе покрутила головой.

Хейта округлила глаза.

– Ты ей не сказал?

– Не успел, – ответил тот.

Положив руку на острое плечико девочки, он ласково заглянул ей в глаза.

– Мы с сестрой хотим, чтобы ты осталась у нас.

Тэя переступила с ноги на ногу.

– А я вас не стесню?

Хед рассмеялся.

– Ну что ты! Как такая маленькая девочка может кого-нибудь стеснить? – пошутил он.

Тэя довольно заулыбалась.

– Благодарю. – И она повисла у него на шее.

Распрощавшись с Тэей, Дэйром и Хедом, друзья вышли на дорогу. Кузнец, снискавший после похода против хоргов уважение всей деревни, распорядился одарить странников за помощь сокровищами из тайника Гула. Они отказываться не стали, но и много не взяли, ибо хорошо понимали: зима не за горами, а после такой беды людям требовалось много средств, чтобы оправиться.