Однако причиной тому был не страх. И даже не осторожность. Оборотень чувствовал это. Опасная гостья беззвучно торжествовала. Упивалась собственной недосягаемостью и его отчаянной беспомощностью. Она дразнила и насмехалась, выжидая. Вот только чего?

Вдруг налетел холодный ветер. Раскачал деревья, бросил в лицо яркие листья. Когда Брон вновь обрел возможность видеть, неведомая гостья уже исчезла. Сбитый с толку и порядком раздосадованный, Брон потерял бдительность и слишком поздно почуял движение позади себя. Напрягшись, обернулся в мгновение ока.

– Попался! – На него смеющимися глазами глядела Хейта.

Оборотень ничего не ответил. Только порывисто шагнул вперед и крепко ее обнял.

– Ой! Чего это ты? – вырвалось у нее.

Брон отстранился, вгляделся в ее растерянное лицо.

– Рад, что ты нашлась.

– Так я и не терялась, – озадаченно проговорила она. – Ты что, подумал… – Запоздало смекнув, что к чему, Хейта залилась краской. – Прости, пожалуйста. Я не нарочно. Пошутить вздумала.

– Вышло не смешно, – серьезно ответил тот. – Больше так не делай.

– Не буду, – заверила его девушка. – А с чего ты сразу подумал о плохом?

– Ты никого тут в лесу не встречала? – вопросом на вопрос ответил оборотень.

– Зверей всяких, – живо отозвалась Хейта. – Обычных и волшебных. Пару раз пастырей леса видела. И больше никого. – Она окинула его изучающим взглядом. – А тебе, стало быть, кого-то встретился?

– Явилась тут одна, – задумчиво произнес Брон. – В плаще с капюшоном, лица не видать. И по запаху не распознать, кто такая. Меня от нее мороз до костей пробрал. Вот я и подумал, может, это она тебя сцапала.

– Меня так просто не сцапаешь, – ухмыльнулась девушка, но тут же озабоченно нахмурилась. – Странно, что я ее не заметила. Ведь прогулялась знатно, пока следы запутывала.

– Так это я по твоей милости кругами ходил? – Оборотень нарочито сердито сдвинул брови, но губы его улыбались.

– Есть такое дело, – ответила девушка и лукаво сощурилась. – Но я знаю, как загладить перед тобой вину. Закрой глаза.

Брон опешил сперва. Но тут же овладел собой и послушно смежил веки.

– Вот так, – ласково прошептала Хейта и взяла его за руку. – Следуй за мной и глаз не открывай.

– А долго нам идти?

– Нет, – был ответ.

– Я же упасть могу, – улыбнулся оборотень.

– Это ты-то?! – прыснула девушка. – С твоим-то волчьим чутьем? Навряд ли. Полагайся на него и на меня. Пойдешь еще лучше, чем с открытыми.

Брон бережно сжал в ладони тонкие девичьи пальчики и неспешно двинулся следом. Первые несколько шагов его были слегка неуклюжими, потом он приноровился и неожиданно остро ощутил, как же приятно идти вот так.

Он чувствовал игру солнечных лучей на своем лице. Робкий, свежий ветерок слегка холодил кожу. Терпкий запах спелых лесных орехов бесцеремонно лез в нос. Время от времени его перебивал бодрящий аромат душистой мяты. Под ногами ворчливо шуршала густая лесная подстилка. Тонкие веточки податливо расступались, бережно касаясь тела, точно боялись навредить.

Оборотень сжал руку Хейты в своей руке. Чувство было непривычным, но таким желанным, дурманящим и одновременно щемящим. Он вспоминал о том, что совершил, и его помимо воли захлестывала волна утробного страха. Но тепло, исходящее от девичьих пальцев, баюкало и утешало.

Волосы девушки сладко пахли вишней и пряной древесной корой. Он и раньше знал это, но так близко и ясно ощутил впервые. Ему хотелось вдыхать этот запах, пока вконец не закружится голова. И до конца дней дышать только им одним. Он не мог видеть, но отчего-то твердо знал, что Хейта изредка взглядывает на него и улыбается при этом.

Внезапно его и без того растревоженные чувства взбудоражило звонкое журчание воды. Воздух стал медленно насыщаться влагой. Земля сделалась мягче, листья шуршали глуше. Солнечные лучи же, напротив, напитались силой, а потом, неожиданно, бойко ударили в лицо. Брон невольно сощурился, но не растерялся и шагу не сбавил. Вода же грохотала уже вовсю.

Под ногами застучали камни. Сперва попадались лишь мелкие голыши, потом пошли камни покрупней, а потом и вовсе огромные. Хейта взобралась на один. Брон играючи вскарабкался следом. Какое-то время они ловко переходили с камня на камень. Наконец девушка остановилась. Повернулась к оборотню и прошептала:

– Можешь открыть глаза.

Брон послушался. Хейта стояла перед ним, с головы до ног облитая ясным солнечным светом. За ее спиной, мерно роняя со скал прозрачные воды, шумел водопад. И тихо кружились вокруг сине-лиловые листья.

Оборотень оцепенел. Всё это казалось слишком чудесным, чтобы быть правдой. Не то чтобы вообще. Правдой именно для него. За свою жизнь он крепко-накрепко уяснил одну вещь – хорошо бывает у других. Другим везет, другие находят любовь, заводят семьи, растят детей. Он же обречен. Обречен блуждать во тьме, всеми покинутый и одинокий.

Одно время он почти убедил себя, что смирился с этим. Даже больше – уверовал, что ему по нраву такая участь. Он смеялся над другими. Называл их мягкотелыми глупцами. Жалкими неудачниками. Слабоумными. Сейчас смеяться ему не хотелось.

Оборотень вновь вспомнил о страшной тайне, и сердце его пронзила острая боль. Конечно, мелькнуло у него в голове, это же он, с ним и не могло быть иначе. Он проклят. Неведомо кем и неведомо когда. Проклят навеки. Обречен терять то, чем дорожит. И нет в мире средства, которое могло бы его спасти.

– Ты чем-то расстроен? – неожиданно спросила Хейта.

– Нет, – солгал Брон. – C чего ты взяла?

– На твоих губах улыбка, – ответила она, – а глаза печальны. – Девушка вгляделась в его лицо. – Дело во мне? Это из-за того, что я учудила в лесу?

– Что ты! – воскликнул он. – Даже думать об этом не смей!

Она облегченно вздохнула.

– Тогда в чем дело?

– Я… – Он бережно провел пальцами по ее вишневым волосам, тяжко вздохнул и потупился. – Я тебя недостоин.

Хейта округлила глаза.

– Что за глупости! – Она ласково коснулась ладонью его щеки. – Если ты боишься, что меня оттолкнет твое прошлое, это пустые страхи. То, каков ты сейчас, – лишь это имеет значение.

– Если бы ты знала, что я совершил, – через силу проронил он, – ты бы так не говорила.

– Это неважно, слышишь? – настойчиво повторила Хейта. – Что бы ты ни сделал, я смогу это понять.

– Даже если это что-то совершенно ужасное? – с отчаянной надеждой вопросил Брон.

Губы девушки тронула мягкая улыбка.

– Одна из способностей Фэй-Чар – чувствовать других. И поверь мне, я знаю: какие бы вещи ты ни творил в прошлом, ты не способен на истинное зло.

Брон не ответил. В его сердце и разуме шла ожесточенная борьба. Он почти уже решился сделать то, о чем говорил Гэдор. Рассказать обо всем, и будь что будет. Оборотень открыл было рот, но Хейта заговорила первой:

– После всего, через что ты прошел, думаешь, ты не заслужил хотя бы чуточку счастья?

– Я вообще не думаю, что счастье можно заслужить, – тихо ответил Брон. – Оно либо приходит к тебе, либо нет.

– Тогда послушай меня, – прошептала Хейта, придвинувшись ближе. – Счастье наконец пришло. К тебе, ко мне, к нам обоим.

Брон почувствовал ее дыхание на своих губах. Глаза Хейты источали тепло. А от всего ее существа исходил какой-то незримый, но ощутимый свет. Не тот, от которого рождаются чудеса. А тот, что согревает сердце и завораживает искренностью и чистотой. Готовность Брона поведать девушке о своем злодеянии утекала капля за каплей.

Он подался вперед и прикоснулся к губам Хейты так нежно, как только мог. Пальцы его утонули в ее мягких волосах. Девушка прильнула к нему всем телом, такая маленькая и хрупкая. И он вдруг ясно понял, что отныне и впредь будет ограждать ее от всякого зла и напасти. И внутренне ужаснулся, что каких-то несколько мгновений назад был готов причинить ей нестерпимую боль.

Оторвавшись от теплых девичьих губ, он привлек Хейту к себе и бережно обнял за плечи. Девушка прижалась к его груди. Жемчужные глаза ее, озарившись волшебным светом, сияли от счастья.