«Немного пораньше. Не успел попрощаться. Люблю тебя, малявка. Не скучай. И не жалей ни о чём».

Ну…нет! Нет, Эймери Дьюссон, этого… этого от меня требовать ты не вправе.

***

Я взяла деньги, всё, что у меня было, попрощалась с Олви, вышла из общежития, но направилась отнюдь не к учебному корпусу, через который можно было бы попасть в КБД. Нет, я пошла к выходу из КИЛ, всё ускоряя шаг, то и дело ожидая окрика в спину. Обошлось – всё же сейчас всем так или иначе было не до меня, а отец явно просто ещё не успел приехать.

К домику с красной крышей я прибежала в рекордно короткий срок – но он оказался заперт. Я чувствовала его нежилую пустоту так отчётливо, так явно, как если бы видела всё изнутри своими собственными глазами. Возможно, довольно скоро здесь появится новый жилец, но Эймери уже сюда не вернётся. Я затрясла головой так же яростно, как несколькими минутами ранее трясла ручку двери. Прижалась спиной к двери.

Вот и всё.

Я стукнула кулаком по двери, ещё и ещё, почувствовала боль, оглянулась, глянула на дверь, на ладонь – не замеченный раньше крошечный торчащий гвоздик оставил неглубокую царапину. Кровь не текла, скоро заживёт, следов не останется. Благая кровь...

Хотелось зажмуриться, провалиться в ничто, как парой часов ранее, после успокоительного укола.

Он не вернётся, а я его не найду. Не успею найти. Возможно, именно сейчас, когда я бестолково мечусь вокруг домика, в котором мы с Эймери столько времени провели вместе, Эймери уже мёртв. Инфекция, вырвавшаяся из своего кокона, убивает его, мучительно, стремительно и неотвратимо. И мне некому задавать вопросы, не у кого получить информацию, не с кем поделиться догадкой, некуда бежать... Некуда?!

Я вышла к воротам КИЛ, где по будним дням нередко останавливались экипажи – и мне повезло. Во-первых, я не встретила ни директора, ни отца. Во-вторых, экипаж действительно имелся, и сонный возница не возражал против незамедлительного отправления. Но я не думала о везении и вообще почти ни о чём не думала, кроме одного: где найти Эймери и что предпринять. Вышла во Флоттершайне напротив здания Сената. Охранник при входе был знакомый – я наугад спросила о Рабрае Карэйне, ни на что особо не надеясь, ведь сегодня был вторник, а не четверг – но к моему изумлению, хотя сил на изумление не было никаких, охранник кивнул. Мальёк Карэйн был на месте, однако меня к нему не проводили, учёный вышел ко мне на первый этаж сам.

- Вы удивительно точно чувствуете время, милая Хортенс, – дребезжаще засмеялся он. – Удивительно, что вы пришли сюда именно сегодня, именно сейчас!

- Это просто совпадение, – ответила я, пытаясь собрать мысли в кучку.

- Я где-то слышал, что совпадениями руководит судьба. Возможно, это действительно так... Сегодня мой последний визит сюда, моя дорогая. К сожалению, состояние здоровья не позволяет мне продолжать работу даже в том малом качестве и количестве, что было до того. С сегодняшнего дня я на пенсии. Поедем с женой куда-нибудь на юг... Но у вас что-то случилось, верно? Иначе вы бы не прибежали такая запыхавшаяся и... грустная.

- Мне очень нужно поговорить с вами. Поговорить и попросить о помощи. Именно сегодня. Прямо сейчас. Завтра уже будет поздно. Сегодня уже, наверное, тоже слишком поздно...

- Это касается того скверного мальчика? – приницательно прищурился Карэйн, а его руки отплясывали, будто он дирижировал безумным оркестром.

- Да. Понимаете…

- Не здесь, дорогая. Мой кабинет, собственно, уже не мой, но… А знаете, пойдёмте-ка в зал заседаний! Там, конечно, не совсем нужная атмосфера, зато никто не потревожит.

Мы устроились на длинной скамье, и я уронила тяжёлую голову на руки. Бессонная ночь давала о себе знать, мысли упорно расползались в стороны.

- Эймери… забрали. Мне нужно найти его. Мне нужно его спасти. Любой ценой.

- Дорогая, я понимаю… ваши чувства. Но мы ещё в прошлый раз выяснили, что…

- У меня есть новая информация. Мне нужно поговорить с кем-то из отдела контроля за скверными, – наконец сформулировала я. – С кем-то, кто работал там десять лет назад, когда Эймери сбегал из приюта, когда он заразился этим вашим… Брастерсом.

- Инфекцией Брастерса!

- Не важно. Есть одна мысль… Безумная, не имеющая никаких оснований, но я должна её проверить.

- Поговорить? С кем угодно?

- Это должен быть человек на высокой должности. Тот, который знает всю подноготную. Тот, который знает то, что остаётся за кулисами. Человек, который может принимать решения. Есть такой? Только не… мальёк Лайкур Вестор.

- О, вы знаете Лайкура? Вы удивительная малье, Хортенс. Что ж, пожалуй, обращаться к нему действительно не стоит. Но есть ещё один человек. Возможно, он… Но при всём уважении к семье Флорис, он не станет с вами говорить, если не будет указания вышестоящей инстанции.

- А кто является вышестоящей инстанцией для этого человека?

- Верховный Сенатор. Мирук Трошич или… Корб Крайтон. Впрочем, Корба сегодня нет, он у нас отменный семьянин, кажется, сегодня день рождения у его старшего внука...

- Лучше Трошич, – сразу же сказала я. – Как мне его найти?

- Попробуем, о, настойчивая юная малье, – хмыкнул как-то даже немного помолодевший Карэйн. – Разумеется, я тут уже не работаю, но взашей старика пока что никто не гонит…

Время уходило, убегало. Формально двадцать один год Эймери исполнялся только послезавтра, но раз его уже забрали… Что для них какие-то два дня?! А для меня и для Эймери это целая жизнь. Нет, я не верила до конца, что у меня и у него ещё есть какой-то шанс. Но я должна была попытаться.

Мальёк Трошич был занят. Конечно, я была уверена в его хорошем ко мне отношении, но эта поверхностная симпатия вряд ли стала бы больше, если бы я ворвалась к нему в кабинет посреди рабочего совещания его фракции. Я стала ждать, искренне надеясь, что всё это скоро закончится, но заканчиваться оно явно не желало. Через полчаса или сорок минут – время я не засекала – из запертых дверей донёсся громкий беззаботный смех, и моё терпение оглушительно лопнуло мыльным пузырём.

Я постучалась в двери и тут же толкнула их, не дожидаясь ответа.

Внутри относительно небольшой и совершенно пустой, если не считать мебель, комнаты, было человек десять-двенадцать. Все мужчины, все в возрасте, с сытыми довольными лицами. На меня они взглянули примерно так, как если бы я ворвалась в мужскую купальню, то есть с нескрываемым эстетическим удовольствием.

- Малье Флорис! – воскликнул сидящий на небольшом возвышении Трошич, улыбаясь мне так, что глаза превратились в две щёлочки, излучающие неимоверное дружелюбие. – Какой внезапный и приятный визит! Вы ворвались к нам, как тёплый летний ветер... Простите, джентльмены, эта юная малье, вероятно, собирается меня похитить!

- А Корб не вызовет тебя на дуэль, а, Мирук? – фыркнул один из стариканов. – Это же девочка его дорогого племянничка.

- Эта девочка ещё себя покажет, помяни моё слово, Азальт. Так что, дорогая, вы хотите приватный разговор или публичное выступление? Вы же уже закончили обучение? Вам нужна работа?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Мне нужно поговорить с вами, – голос дрогнул, как бы я ни старалась выглядеть пробивной и бодрой. - Простите за беспокойство, но это очень срочно.

- Что ж... Вы же не будете против, если я провожу вас в свою скромную обитель? Не будем разгонять почтенное общество, им есть, что обсудить, к сожалению, даже без нас с вами. О, вы ещё поймёте, что это за неповоротливые тюлени, тяжёлые на подъём...

Увидев трясущегося за порогом Карэйна, Мирук Трошич явно не обрадовался, и весь как-то подрастерял свою доброжелательность, прикрыл глаза.

- Зашёл попрощаться, Рабрай?

- Нет, что ты. Я не прощаюсь, ты же знаешь. Такие старики, как мы с тобой, навсегда не уходят, так, отпрашиваются на вечность-другую... Собственно, я хотел замолвить пару слов за девочку.