- Если бы, - вздохнул Лажен и уставился на собственные руки.

- А, тебя опять привлекали? – Леа повернулась ко мне. – Они там хотели, чтобы мы были тихими, покорными и не доставляли проблем, а когда кого-то требовалось, по их мнению, наказать, часто не желали собственные руки марать. Вот он, - она ткнула она пальцем в Лажена, - плескался своей волшебной водичкой в провинившихся ребят. Незабываемые ощущения. Мне тоже досталось один раз. Ожог со спины до-олго не сходил.

Мне стало совсем не по себе.

- Какой у тебя дар? – спросила я у Лажена, а тот поморщился.

- Специфический. Водный. Умею превращать воду… во всякое. В основном, не очень полезное для здоровья.

Я прикрыла глаза. Сделала вдох, мысленно досчитав до двадцати. И начала всё же издалека:

- В четверг я была на заседании Сената, и там упомянули Джаксвилль. И двух девочек, которые… которые…

- При побеге заметили только меня и Двадцатую, - спокойно кивнула Леа. – Насколько мы поняли потом, много позже, по слухам, они решили, что сбежавших было только двое. При пожаре тогда погибла тьма народу, тушить его было нечем, здание было старым и ветхим, детские комнаты на ночь запирали, воды было мало, ночь, паника. Останки вряд ли идентифицировали все до последнего, кого не нашли – тот и погиб.

- В Сенате говорили, что вы… убивали людей.

Четвёрка переглянулась. Леа пожала плечами:

- Нам же надо было выбраться. Охранников пришлось убрать, всего двоих. Ну, может троих.

- Это всё Двадцатая, - подал голос Дикьен. – Мы никого не убивали.

- Ну-у-у… - неохотно протянула Леа. – Я бы так не сказала. Мы были все вместе. Она сделала это ради нас всех. И вина лежит на нас всех. Кроме Ноэль, конечно. Эли была без сознания всё это время. Она тут совершенно точно не при чём.

- На всех – значит, на всех, - не глядя на подругу, отозвалась Ноэль, продолжая болтать в воде ногами.

- Какая вина? – визгливо воскликнул Дик. – У нас не было другого выбора! Агравис хотела сжечь нас заживо! Все кричат о детях-убийцах, и никому нет дела до этой старой чокнутой суки!

- А как же Тьериш? – горько хмыкнула Леа. – Мы виноваты и в смерти Тьериша. Особенно я.

- И я, - неожиданно добавила Ноэль и стала болтать ногами сильнее.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Это был несчастный случай!

- Подождите, - попросила я, испытывая острое желание заткнуть уши и помотать головой, чтобы привести мысли в порядок. – Кто хотел сжечь вас заживо? Кто такой Тьериш?

- А ты молодец, Хортенс, - после паузы сказала Леа. – Не тушуешься, не впадаешь в морализаторство или истерику. Странно. Такие, как ты, богатые и благополучные, редко обладают подобной… широтой взглядов. И тому тоже есть причина, верно?

- Верно, - сказала я, глядя ей в глаза. – Хотя не стоит грести всех богатых и благополучных под одну гребёнку, как и всех скверных. Я…

- Да нет, не надо, не говори. Тьериш был сыном тогдашней директрисы Джаксвилля, малье Агравис. Не знаю, что она там забыла, сквернцыз она тоже ненавидела, как и прочие преподаватели, но сперва было… терпимо. У неё сын был больной на голову, умственно отсталый, вероятно, из-за него она там и обреталась – отверженный среди отверженных, и всё такое. Ну и платили им, думаю, неплохо – кто бы добровольно пошёл к скверным за малые деньги? Хотя наши малыша Тьера тоже шпыняли, но так, не со зла. Вообще-то, он был безобидный, просто тупой. Однажды я приказала ему спуститься в подпол и принести нам поесть, - Леа помолчала, а Ноэль неожиданно приобняла её за плечи, и она всё же продолжила. – Мы не знали, что там чинили лестницу… в общем, он сорвался. Шею себе сломал, наверное, он неуклюжий был, жуть, старше нас, толстый такой, большой, а мозгов как у младенца. Мы… мы не хотели, чтобы так получилось.

- Директриса была не в себе, - продолжил Лажен. – Она сына любила, на самом деле любила. И после того, как он погиб, окончательно съехала с катушек. Может быть, поняла как-то, что это мы… хотя как она могла узнать? Может, просто разозлилась на всех. Короче, она подожгла Джаксвилль. Пришла в нашу комнату, орала что-то… А потом всё вспыхнуло.

- Но мы сбежали, - закончила Леа. Испытующе посмотрела на меня, не без вызова. – Никого не предупредили о пожаре, хотя могли бы. Просто воспользовались суматохой и смылись, Двадцатая прикончила охранников, кажется, всё же всего двоих. А Джаксвилль сгорел дотла. Все сгорели: дети, учителя и слуги, которые там жили постоянно. И малье Агравис.

- Может, и не все, - подал голос Дик. – И не надо тут биться головой о стену! Нам было по девять лет! Кого мы должны были спасать?! В чём мы виноваты? В том, что родились такими, как есть?

- Пожар, конечно, тоже потом повесили на нас, - Леа положила голову на плечо Ноэль. – Если считать, что останься Тьериш в живых, ничего бы не было – то так оно и есть.

В воцарившейся тишине был слышен только лёгкий плеск воды – подчиняясь безмолвному приказу Лажена, вода в чаше бассейна купальни шла волнами, заворачивалась маленькими водоворотиками.

- После побега мы выживали, как могли, учились, как могли, - проговорила Леа. – Иногда применяли свои дары, если не было другого выхода, но редко и очень осторожно. Меня, например, удочерила одна пожилая дама из Бранницы… Да, врали, воровали, конечно, по первости. Но, во всяком случае, никого больше не убивали.

- Ребята, - тихо проговорила я. – Мне… мне очень жаль, что в вашей жизни всё так сложилось, и я… я никого не осуждаю и ни в чём вас не виню. Не мне вас судить и осуждать. Особенно за прошлое. И за ваши дары. Но на самом деле я пришла поговорить о настоящем. В конце февраля на территории КБД убили мальёка Реджеса Симптака. Скажите, вы… - я набрала воздуху в грудь и выпалила:

- Кто именно из вас к этому причастен?

- Реджес мёртв?! – пискляво выкрикнул Дикьен. Остальные молчали, но это было настолько напряжённое молчание – хоть ножом режь. Я снова подумала о том, что никто не знает, где я и с кем. Но слова уже были сказаны, и отступать поздно.

- Мёртв. Только об этом никто не знает, почти никто. Но подозревают, что в деле замешаны скверные. И если это так… вам нужно бежать отсюда.

- А ты, стало быть, знаешь, - Лажен так быстро оказался за моей спиной, что я не успела даже выдохнуть. Подумала о том, что ему ничего не стоило сейчас толкнуть меня в воду, а Леа – приказать не сопротивляться. Или… у них была масса способов заставить меня молчать, особенно, если в убийстве мальёка Реджеса действительно замешаны мальчики. Но зачем им было убивать его?

- Знаю. Но вас не выдала.

«Почти».

- Всё интереснее и интереснее, - Леа и Дикьен тоже подошли ближе. Ноэль продолжала болтать ногами в воде, а я чувствовала себя так, словно меня окружили волки. – А почему?

- Хотела сначала услышать вашу версию событий. Поймите, все улики указывают на вас. У него на лице и руках были следы какой-то кислоты. А после мальёк Симптак запросто вышел с территории Колледжа, будучи уже мёртвым… Он что-то узнал о вас, да? И поэтому вы заставили его замолчать?

Лажен отвесил сокурснику здоровенную оплеуху:

- Идиот!

- Мне было нужно выйти! – заскулил Дикьен. – Откуда я мог знать, что он потом умрёт?!

Рыжий задохлик повернулся ко мне.

- Хортенс, сама подумай, я не такой уж дурак! Если бы мы были причастны, неужели я стал бы подставляться так глупо?!

- Одежда, - сказала я, чувствуя, как волчье кольцо вокруг смыкается сильнее. – Ты был в той самой одежде, в которой его нашли.

- Да он постоянно в одном и том же ходил!

- Во что был одет мальёк Флотарис сегодня на лекции по лайгону, помнишь?

- Ну… - забормотал Дик. – Ну… как и все, как и всегда: рубашка… белая, нет, бежевая. Жилет… ну, такой, обычный…

- Жилета на нём не было. И потом, - я посмотрела на Лажена, стараясь выглядеть уверенно. Надо было соврать им про то, что я оставила кому-то письмо, где я и с кем… хотя Леа запросто могла бы проверить. Небесный крот! – Кислота.