Феечка и правда глазела по сторонам так, что не видела, куда идет. Похоже, она либо давно не была в городе, либо вообще впервые в нем оказалась. Первое время ее вела Кассандра. Но затем девушка-орк и сама принялась отвлекаться на ряды лавочников.

— Ксавьер, я думаю, нам надо задержаться в торговых рядах, — заметила Марина, притормаживая и тем самым останавливая и своего провожатого: Ксавьер еще у ворот любезно предложил ей идти под руку.

— Ищете что-то конкретное? — тут же деловито уточнил мужчина.

— Я — нет, — многозначительно сказала Марина и кивнула на девушек, вчетвером облепивших какой-то стол.

Ксавьер пожал плечами и повернул в ту сторону, увлекая ее за собой.

Девочки зависли возле лавки сладостей. Запах тут стоял умопомрачительный. На столе громоздились затейливые пирамидки из мармелада, стояли вазы с карамельными завитушками, горой был навален колотый шоколад, поблескивали глазурью неизвестные Марине конфеты.

— Как думаешь, это марципан? — шепотом спросила Кристел сестру.

— Не знаю. Может, зефир? — также ответила Бристел. — Никогда не пробовала.

— И я не пробовала.

— Уа! — Флокси просто восторгалась без всяких слов и лишь швыркала слюнками, схватившись за щеки.

— О, «оленьи рожки»! — Кассандра по-простому ткнула пальцем в приглянувшиеся ей конфеты. — Говорят, кто их ест, в тот же день обязательно целуется.

Флокси пихнула подругу в бок. Та нагнулась, подставляя ухо. Феечка что-то зашептала ей, сложив ручки рупором. Когда она договорила, обе девочки развернулись в сторону Марины и Ксавьера и радостно расхихикались.

— Кхм, — вежливо прокашлялся в ответ на этот неприкрытый намек Ксавьер. Марина же только головой покачала: какие же они еще мелкие, эти девчонки. Даром, что в Касси полтора центнера мышц и стальных костей. Но уж Флокси-то точно не дотягивала даже до звания семиклассницы.

— Ксавьер, а сколько Флокси лет? — решила уточнить Марина. Вообще-то, она не собиралась выпытывать у магиков их тайны и личные истории, но этот вопрос показался ей важным: надо же знать, на какой возраст ориентироваться при подборе песен.

— Восемнадцать, — спокойно ответил Ксавьер.

— Сколько? — Марина аж глаза выпучила. — Я думала, лет десять, максимум — двенадцать!

— А что Вас удивляет? — не понял мужчина. — В Академию берут только с шестнадцати. Уильям Цеперти — первое и пока единственное исключение за много-много лет.

— Но она выглядит… — Марина замялась, не зная, стоит ли продолжать: Флокси стояла совсем рядом и могла их слышать.

— Феи взрослеют иначе, — пояснил Ксавьер, поняв, что она имеет в виду. — Как и у вампиров, у них большая продолжительность жизни, и воспитание подрастающего поколения требует определенных… условий. Флокси — сирота. О ней позаботились добрые люди, но, увы, ей нужна настоящая мать.

— Понятно, — задумчиво протянула Марина, рассматривая солнечное создание. Днем Флокси будто знать не знала о своем сиротстве: светилась, как медный самовар, и то и дело оглашала округу золотистым смехом. Вдвоем с Кассандрой они составляли самую колоритную пару: крохотный ангелочек и брутальная крупная девица.

Касси изо всех сил пыталась казаться женственной, но у нее это плохо получалось ввиду природных особенностей: чем больше она себя наряжала и раскрашивала, тем сильнее бросались в глаза грубые черты лица, мочалкообразные волосы и серо-зеленая шершавая кожа с синевой в углублениях.

Валькирии на ее фоне казались просто королевами красоты: девчонки хоть и были мускулистыми, но фигуры имели соблазнительные, волосы — мягкие, а черты лица — изящные. Правда, от них все равно шарахались. Хотя Марина и не понимала, как окружающие распознают в них валькирий.

— Мы здесь надолго? — уточнил Ксавьер, видно, устав стоять на месте.

— Девочки выбирают, — пожала плечами Марина.

— Ну, покупать-то они все равно не будут, — сказал Ксавьер. — Пора оттаскивать, пока лавочник не взъярился.

Марина глянула на него в недоумении, но спустя пару секунд до нее дошло: у них же, наверное, денег нет! Девчонки просто стоят и пускают слюнки на недоступные им сладости!

— Слушай, Ксавьер, а это все дорого? — Марина потянулась за кошелем, который ей вручили «на обустройство» и который она на всякий случай предусмотрительно взяла с собой, собираясь в город.

— Полагаю, с учетом праздника цены задраны не в меру, — подумав, признал мужчина. — Вас что-то заинтересовало?

— Да, я бы взяла что-нибудь недорогое — девочек угостить, — она, наконец, развязала мешок и запустила в него руку, ухватывая горсть монеток сложной формы.

— Не советую их баловать, — серьезно сказал Ксавьер. — Во-первых, этим купите — другие запросят. А во-вторых, где один раз — там два, где два — там десять, где десять — там наглеют и начинают требовать. Лучше обрубить эту цепочку в самом начале: меньше разочарований и обид с обеих сторон.

— Я только девочек угощу, — сказала Марина, поднимая горсть монеток к лицу и принимаясь их разглядывать в попытках разобрать, что означают символы. — Один раз в честь знакомства. И больше ни-ни.

— С ума сошли? — зашептал вдруг Ксавьер и надвинулся на нее, сжав своими ладонями ее руки так, чтобы спрятать деньги от чужих глаз. — Сколько вы с собой взяли?

— А что, это много? — также зашептала в ответ Марина, проникшись неожиданной сменой настроения мужчины. — Я просто в местных деньгах совсем не разбираюсь.

— На одну монетку можно весь стол скупить и поллавки, — пояснил Ксавьер уже куда более спокойным тоном, но все еще закрывая ее от окружающих своим телом. — Я надеюсь, у Вас при себе нет целого состояния?

Марина красноречиво промолчала, мысленно оценив количество монет в мешочке. Похоже, ректор выдал ей не аванс, а «подъемные». Причем «подняться» предлагалось довольно высоко.

— Спрячьте поглубже в складках платья, — сухо посоветовал Ксавьер. — И не вынимайте больше — пусть люди думают, что там мелочь. Девочкам я сам что-нибудь куплю.

— А, хорошо, — кивнула Марина. — Ты мне покажи, где можно разменять, я тебе верну.

Ксавьер только со вздохом махнул рукой. Подошел к лавочнику, отсчитал несколько монет — помельче и другого цвета — и указал на сахарные завитушки. Лавочник вынул из вазы четыре штуки. Сладость оказалась на палочках, как карамельные петушки.

Девчонки, поняв, что угощение для них, радостно завизжали и затопали на месте, прославляя щедрость Ксавьера. Тот даже бровью не повел: раздал леденцы и вернулся к Марине.

«Мог бы и тебе купить», — недовольно откликнулся внутренний голос.

«Я не просила», — напомнила Марина.

«А догадаться? — стоял на своем невидимый собеседник. — В конце концов, ты тоже дама. Раз девчонок угостил, то и тебя должен был. Тоже мне джентльмен».

«Зубы целее будут», — мысленно отмахнулась Марина. Хотя тень какой-то детской обиды на несправедливость все-таки ощутила. Но быстро отмахнулась от нее: похоже, Ксавьер счел ее богатейкой. А угощать богатеев — бессмысленно. Во-первых, они и сами себе могут купить что угодно. Во-вторых, богатеев ничем не удивишь. А в-третьих, будет выглядеть, как попытка поухаживать. В общем, на месте Ксавьера девушка тоже не стала бы покупать себе сладости. И все же…

Марина покосилась на неизвестные ей конфеты. А потом вздохнула и отошла от прилавка. Раз Ксавьер сказал деньгами зря не светить, значит, и не надо ими светить. Лучше заняться чем-нибудь более полезным. Конфликт, например, предотвратить.

— С магиками не торгуюсь, — неприятно ухмыльнулся крупный мужик, нависая над щуплым Леамом подобно утесу.

— Ему вы продали то же самое в три раза дешевле, — вежливо, но уже довольно пронзительно возразил Леам. — А он со мной в одном классе!

Эльфенок укоризненно ткнул в сторону Уильяма, который завязывал в узел свои покупки.

— Э, я человек! — возмущенно отозвался тот. — Не примазывай меня к своей уголовной братии!

Сказать-то сказал, однако поспешил убраться: а ну как лавочник решит пересмотреть цену и вернуть товар силой?