Тогда Марина сменила тактику:

— Знаете, мне очень неудобно здесь трапезничать, — сказала она. — Идти далеко, и тропинки, мягко говоря, грязные: каждый раз за туфли переживаю. Могу я получить немного продуктов на общей кухне и готовить у себя? Хотя бы яйца для завтрака — очень люблю глазунью.

— Ну, если только немного, — ответил ректор, сделав вид, что недоволен этой идеей. — Вы — первая женщина-учитель в этом учебном заведении. Пожалуй, можно сделать небольшое исключение. Как считаете, господа?

Господа не выразили особого протеста и подоплеку вопроса явно не поняли. Только один веселый толстячок пошутил что-то про лишение дамского общества, да конеподобный высказался:

— Вы правда собираетесь готовить своими руками, уважаемая Мар… Марина Игоревна? — спросил он.

— Зачем же? — снова принялась она изворачиваться. — У меня восемнадцать человек в классе. Неужели хоть одного из них я не сумею натаскать до уровня домашнего повара? И мне польза, и они профессию освоят.

— Да, социализация не помешает, — отозвался господин Тельпе. — Слышал, Вы заставили их драить старый корпус? Похвально. Пожалуй, с таким подходом класс магиков действительно станет полезен обществу. Мыть, готовить, ремонтировать, может быть стирать — все это очень полезные навыки для тех, кому не суждено построить карьеру. А хоть как-то обученных рабочих всегда не хватает. Вы молодец, Марина Игоревна. Не ожидал, что Вы так быстро и эффективно вольетесь в работу. Все-таки, артефакт не случайно Вас выбрал.

«Высокомерие так и прет, — подумала Марина, стараясь не подать виду, как ей не нравится местный завуч. — Ну ничего, мы подумаем, как утереть ему нос».

— Да, а еще я собираюсь научить их шить, — продолжила она вдохновенно вешать лапшу на уши этим снобам. — Что-нибудь простенькое, типа комбинезонов или плащей для рабочих. Правда, у меня совсем нет ткани, а также ниток и иголок.

— А вот это, как мне кажется, не слишком хорошая идея, — поморщился господин Тельпе. — Плохо представляю себе этих лбов за вышивкой.

— У меня в классе четыре девочки, — напомнила Марина. — Не столярному же делу мне их учить.

— Ну, если только девочек, — с неохотой согласился проректор.

— А нельзя ли для этого дела заказать немного ткани и прочих материалов? — тут же взяла быка за рога Марина.

— Бюджет на этот месяц уже закрыт, — безапелляционно отрезал господин Тельпе. — Да и не уверен, что господин ректор будет согласен.

— Ну, почему же? — с непроницаемым лицом отозвался старик. — Я не против. Если дети при деле, они меньше шастают по территории. Пусть сошьют себе, скажем… форму. Чтобы видно было издалека, когда кто-то из магиков покидает корпус. А то сейчас их слишком легко спутать с прочими студентами.

Марина бросила на ректора короткий одобрительный взгляд. Все-таки, мудрый дядька — сразу понял, что к чему, и подыграл.

— Ну, хорошо, — смирился проректор. — Включу в бюджет ближе к осени. Пришлите мне список необходимого, Марина Игоревна.

— Да, конечно, — с трудом сдерживая довольную улыбку, закивала девушка.

«А в этом что-то есть, — подумала она. — Я как будто в старую браузерную игру играю: обдури врагов и построй свой замок с нуля. Хотя, тут, скорее, не замок, а поместье».

— Вот еще что, господин Тельпе, — неожиданно спохватился ректор. — Оформите коллегу, пожалуйста: скоро очередная комиссия, а у нас все еще официально нет учителя для нового класса. Давайте это исправим. И у меня в столе лежит мешочек с небольшой суммой. Выдайте его коллеге, пожалуйста — на обустройство, так сказать. Дама, все-таки.

«Дама» сделала вид, что смущена. Марина пока не знала, зачем ей деньги и какая это будет сумма, но с деньгами в чужом мире определенно будет спокойнее, чем без них. И только поразмышляв о том, есть ли в деревне торговые лавки, или за каждой мелочью придется мотаться в город, Марина вдруг спохватилась, что на полном серьезе планирует свое здесь будущее!

«Надо, что ли, плюсы и минусы прикинуть», — остановила она этот радужный поток фантазии.

Со старым миром все было ясно: политическая, экономическая и социальная задница необъятных размеров на ближайшие лет пять-десять. Нулевые перспективы, явное выгорание и потеря вкуса к жизни. Но, с другой стороны, свой мир она знала, как облупленный, и даже политико-экономические бедствия худо-бедно могла спрогнозировать, и потому они ее не пугали.

Плюсы и минусы же нового мира выглядели довольно смутно. Самым большим минусом было как раз отсутствие знаний о мире. Конечно, это был лишь вопрос времени. Но ограниченность в пользовании телепортами не давала ей этого самого времени. Нужно было решить сейчас, с какой целью она использует телепорт — для того, чтобы уволиться с предыдущей работы, или забыть, как сон, эту.

Из плюсов были свобода действий и потенциально высокая зарплата (по крайней мере, никто из прочих учителей на нее не жаловался и даже сторож был своей жизнью вполне доволен). Еще к плюсам можно было отнести необъяснимый душевный подъем. Хотя, почему же необъяснимый? Все вокруг было совсем другим, и даже привычные школьные проблемы в классе магиков обретали какой-то особый колорит, не давая хандре даже шанса.

«Может, еще на денек задержаться? — подумала Марина. — На старой работе все равно уже ждет нагоняй за прогул, так какая разница, один день этот прогул будет длиться или два?»

«Ага. Даже после одного дня ты завучу в глаза смотреть не сможешь, — ехидно прокомментировал внутренний голос. — Потому и отложить хочешь».

«А ну, цыц!» — приструнила Марина внутренний голос, а сама мельком подумала, что нежелание объясняться по поводу прогула тянет на очень серьезную причину против возвращения в родной мир: пусть думают, что пропала без вести. В этом мире у нее хотя бы совесть чиста.

— Я, наверное, никогда не выберу… — вздохнула она вслух… и пошла за трудовым договором. Это ж не сделка с дьяволом, всегда можно расторгнуть… наверное…

Необходимость подписывать документы вновь напомнила девушке об одной серьезной проблеме: она пока так и не научилась пользоваться местным алфавитом и очень переживала, что подпишет что-нибудь вроде «обязуюсь отработать пятьдесят лет». Признаваться господину Тельпе в пусть и легкой, но безграмотности ей отчего-то не хотелось. Вот ректору она, пожалуй, призналась бы, а тут…

В итоге, соврав, что ей надо тщательно прочитать трудовой договор и должностную инструкцию, Марина утащила листы с собой в старый корпус, надеясь, что разберет их там с помощью Леама. Раскрывать свой секрет ребятам было тоже не самой лучшей идеей. Но кто-то же должен был научить ее читать и писать?

Вернувшись в корпус и обнаружив там компанию разомлевших под солнышком да после обеда магиков, она слегка шугнула их: работы впереди было еще полно. А затем попыталась было выцепить Леама, но спохватилась, что сама же назначила его завхозом. Ставить на эту должность кого-то другого, пусть и временно, было неразумно.

Окинув взглядом ленивую толпу «уборщиков», она заметила еще одно подходящее лицо — Ксавьера. Вряд ли он, как и Леам, был «домашним мальчиком», обученным всему и вся. Но мужчина производил впечатление образованного человека, а значит, хотя бы читать должен был уметь. А еще он выглядел неболтливым. Или, правильнее сказать, довольно угрюмым.

— Ксавьер, можно тебя на пару минут? — пряча смущение, попросила она.

Тот пожал плечами и поставил на пол ящик с серебряными кубками: похоже, наградными. Марина мельком глянула на них и подумала, что на кухне они пришлись бы кстати — вместо стаканов. Хотя, пить чай из наградных кубков — это, конечно, крайне оригинально.

— Идем, — Марина поманила его в аудиторию. — Садись.

Она указала на первую парту. Затем достала письменные принадлежности, положила листы, села рядом… и тяжело вздохнула.

— Я не умею читать и писать, — сходу призналась она. — То есть умею, но не вашими буквами. И мне нужно, чтобы кто-нибудь прочитал мне эти документы.