Чародейка вспомнила о магистре Хольберице и его племяннике, служащем под началом Лёдериц. Вспомнила, как его красивое лицо, которое стоило запечатлеть на новой мозаике в подземной галерее, для неё преобразилось в считанные мгновения, когда за призмой внешности показалась корысть, не свойственная акадари. Было ли то единичное проявление Хаоса в стенах академии, города, префектуры или всего доминиона Акадар Фрадур? Или Овроллия не замечала того до тех пор, пока не возникал конфликт интересов?

– Я не хочу разочаровываться в тех, в кого верила всю жизнь... – озвучила она свою мысль. – И боюсь представить, что подставить меня хочет человек, которого я бесконечно уважала и... продолжаю уважать. В академии нет тех, кому бы я могла не доверять.

– Тем не менее, кто-то устроил настоящую интригу в наших стенах, – профессор качался с носков на пятки, – кто-то, кто хорошо знает здешние порядки, где лежит журнал учёта посетителей с посторонними предметами, какими коридорами можно избежать встречи со стражей.

– Не это самое загадочное, профессор, – Ови сцепила пальцы в замок и положила на них подбородок. Кенциль уселся на место. – Злодей исчез абсолютно бесследно, допустим, затаился где-то и воспользовался потайным ходом. Но почерк убийства принадлежит мужчине, крепкому, сильному, тогда как в главных подозреваемых – хрупкая девушка. Нет таких чар, которые насыщают мускулатуру рук и спины силой, точностью и рефлексами для сражения на мечах. Пусть сторона противника использовала жезлы.

– Его или её мотивы станут известны, когда ты соберёшь мозаику, – сказал он. – Я знаю почти всех студентов в лицо, и нет среди белокурых и светлоглазых в массе своей акадари с овальными лицами голубоглазых шатенок с заострёнными подбородками. Ни разу в своей жизни не видел акадарку с выделенными скулами, как у тебя. Мужчины встречаются, правда, но для нас скулы – это украшение, признак мужественности. Единственный из доступных нам, как мужчинам... Возьми себя в руки, девочка, не позволяй эмоциям брать своё. Предполагаю, что злодей теперь будет следить за тобой с особым вниманием. Поглядывай вокруг, но не делай поспешных выводов. Они сейчас только вредят, как показывает практика.

Девушка сразу подумала о брате Илеса и старшине юстициаров, но также в голову закралась мысль о магистре Хольберице. Возможно, у него имелась своя правда касательно мотивов участия племянника в поимке преступника.

– Будешь искать тех двух мастеров из-за пределов наших стен? – спросил наставник. – Есть идеи, как покинуть академию?

– Есть одна, перед моим приходом к вам надоумила Кресци, едва мы проснулись. Возможно, мне потребуется ваша помощь, профессор.

– Сходи на завтрак, не нужно начинать очередной день поисков на голодный желудок. Встретимся через две четверти часа у кабинета Альциры. Ты со своим другом ведь туда хотела отправиться?

Она кивнула.

– Кстати, к стражнику Вирцелю, который единственный уцелевший, начали пускать посетителей. Магия старшего лекаря творит чудеса, печень начала восстанавливаться. Заглянешь к больному?

Ови изобразила удивление, но всё же кивнула ещё раз.

***

В назначенное время Овроллия и Илес добрались до кабинета заместителя архимага. Кенциля поблизости не было, а беседующие в стороне академские стражники осторожно посматривали на друзей, хотя и без злобы или подозрения. Из-за дверей раздавалась оживлённая беседа, и чародейка, постучавшись и получив разрешение, вошла внутрь, так и не уговорив полурослика пойти вместе с ней.

– Присаживайся, – флегматично проговорила магистресса, перевернув песочные часы. Девушка села справа от профессора. – Твой наставник, Ласточка, в двух словах объяснил мне, что происходит. У тебя... есть идея, как покинуть стены академии и отправиться к следующему подозреваемому?

– Есть, мессира, – она достала из наплечной сумки потрёпанный блокнот. – Я веду эту книженцию больше трёх лет, здесь все мои заметки об исследованиях, интересных фактах обучения и прочем. Иногда академия проводит выездные лабораторные исследования, в которых проверяются навыки студентов по работе с опасными материалами, артефактами и не только. Я сдала экзамен по конструктологии на пятом курсе, получила «хорошо». Пусть та оценка не идёт в итоговый зачёт, но всё же влияет на рейтинг. Профессор Альцира, прошу вас организовать выездной семинар на заводе по производству стальных големов в городе Бласимэр с возможностью исправления итоговой оценки. Для конспирации предлагаю взять всех, кто получил плохие...

– Ещё чего! – вспылила великанша, скрестив пальцы перед собой. В её ясных глазах пробежал огонёк. – Устроить экспедицию на несколько десятков человек во время комендантского часа?

– Моя подопечная неверно выразилась, Альцира, – вступил Кенциль, незаметно для заместителя ректора взяв Ови за руку, – отправить туда только тех, чьи силы положительно влияют на... имидж академии Белого Пергамента. Пусть это будут Овроллия, Кресци и... не помню, но, кажется, оценку «удовлетворительно» получил тот юноша с вечно красным носом. Однако его навыки в воссоздании иллюзий, в противовес умению работать с големами, достойны похвалы.

– Рицент! – вспомнила юная чародейка. – У вас хорошая память, профессор. Мессира, три человека не вызовут никаких подозрений, тем более, что нас будут обыскивать как при выезде, так и по прибытии.

Магистресса, несколько поёжившись на месте, взглянула на часы, ещё не отсчитавшие даже половину. Казалось, её широкое тело едва помещается в узкое кресло.

– Да, я понимаю, что даже если такое возможно, то с нами отправятся юстициары. Но риск оправдан, клянусь... клянусь... своей выпускной квалификационной работой.

Маленькие глаза огромной дамы-профессора расширились. Овроллия не помнила, удавалось ли ей когда-нибудь удивить это флегматичное существо в огромной мантии, напоминающей узорчатый гобелен.

– Нужен приказ, подписанный... задним числом, Ласточка, – сказала великанша, вновь скрестив перед собой пальцы. – Я могу написать его за четверть часа, не больше. Могу отнести к архимагу, и он, понимая, что нарушает правила, часть которых придумал сам, даже способен подписать приказ. Но если с вами отправятся стражники, то они будут следовать за тобой по пятам, не упуская из виду. А о твоём расследовании не должны знать посторонние. Хватит уже и того, что они учинили за три дня.

– Прощения, мессира, – сказала девушка, – я видела, как из естественнонаучного корпуса юстициары выносят какие-то большие свёртки, не говоря о начавшихся допросах и вчерашнем столкновении у кабинета магистра Хольберица. Что происходит?

– Они формируют так называемый «свод доказательств». Часть академского имущества отправляется в исследовательскую лабораторию при городе. Учитывая то, что изучить улики можно было и в стенах академии, у меня и ректора возникли некоторые подозрения, не собираются ли... Ох, девочка, вижу огонёк в твоих глазах. Забудь о том, что слышала.

Ови переглянулась с наставником. Альцира тяжело вздохнула, утерев лицо могучими ладонями, и заявила:

– Сначала я предложу твою идею ректору. Если он согласится, мы вызовем старшину ополчения. Но помни, Ласточка: без разрешения говорить нельзя. Это стальной закон.

Молодая чародейка кивнула.

– Будь здесь в полдень, когда большой колокол прозвонит пять раз, ни раньше, ни позже. Теперь – не задерживаю вас.

В коридоре Ови в двух словах описала другу разговор с магистрессой, изредка прерываясь на выслушивание изречений профессора. Перед тем, как попрощаться, он напомнил воспитаннице:

– Птицу свою проверять не будешь?

Девушка прочла заклятье. Родившийся на ладони вихрь постепенно нарастал скелетиком, внутренним органами, мышцами, кожей и перьями. Как и всегда, последними появились чёрные пуговицы-глаза.

– Хвала богине магии, всё ещё достойна, – выпалила Овроллия.

Пернатая уселась на ладони хозяйки, покрутила головой, испытывая интерес к снегопаду за окном, и защебетала в сторону полурослика: