Вскоре прилетела ласточка, доложившая об оставленном сигнале на одном из этажей выше. Девушка посадила птицу на плечо и осторожно поднялась наверх, стараясь не ругаться на предательский ветер, стучащий в окна и словно желающий предупредить хозяина башни о посторонних. Когда разговор канцлера и полурослика слышался совершенно отчётливо, будто они беседовали на следующем этаже, Ови остановилась и смахнула крошки с пространства перед лестницей наверх под ближайший стол. Ласточка вспорхнула с плеча хозяйки и присела на спинку кресла у рабочего стола. Кажется, основное рабочее время канцлер проводил здесь, хотя на столе лежал раскрытый альбом с рисунками магических реликвий.

– Книг много, – прошептала волшебница. – Посмотри корки трактатов на полках и стеллажах, я изучу то, что сокрыто за дверцами комодов и в сундуке под тем гобеленом.

Судя по звону посуды, Илес начал накрывать стол. На непонимающий вопрос канцлера, почему напиток пришлось принести не в глиняном или стеклянном сосуде, а во фляге, полурослик пожаловался на то, что новичку пока не доверяют бьющиеся предметы. Овроллия закончила с содержимым комодов и принялась за сундук. Однако, открыв крышку, она не увидела, как тяжёлая защёлка со звоном стукнулась о стену.

– Что происходит? – раздался монотонный голос.

– Мастер, выгляни в окно, ветер шалит, наверняка что-то упало внизу!

– Все окна закрыты, мессир полурослик! – отозвался тот. – Я схожу проверю.

Девушка побледнела. Её птица взглянула на ступени лестницы, ведущей наверх, и приготовилась ко взлёту, как голос Илеса прервал шаги канцлера:

– Не утруждайте себя, мастер! Вам ещё много работать, ведь ваша работа – сродни работе библиотекаря или лектора! Это ведь настолько тяжёлое и ответственное занятие, знать и помнить даты, события и названия всех этих учётных книг внизу! Вы не канцлер, а настоящий хронист академии!

Птица переглянулась с хозяйкой. По лестнице раздались шлёпающие шаги, вскоре показался и сам полурослик с не менее бледным лицом, чем у подруги.

– Великие предки, – прошептал он, подойдя к окну, – мой язык зашёл не слишком глубоко в его профессиональные дебри?

– В самый раз, – улыбнулась Ови.

– Ох, мастер Орбериц, в самом деле, ставни плохо закрыты! – вскрикнул Илес и демонстративно стукнул по раме окна. – Ничего, теперь порядок!.. Заканчивай, любезная подруга, – прошептал он, вернувшись к лестнице. – У меня уже заканчиваются идеи, чем его отвлекать! И не шуми, ради великих предков!

Полурослик скрылся на лестнице, наверху вновь раздалась оживлённая беседа. Волшебница изучила содержимое сундука и поняла, что здесь нет ничего.

– Пусто, что у тебя, ласточка?

– Тоже ничего, хозяйка, – ответила птица, присев на раскрытый посреди стола альбом в виде книги. – Обманул твой друг что ли? Или этот старик забыл, где оставляет учётные книги?

– Подожди... Зачем ему вообще эти рисунки? Он писарь, а не сборщик артефактов... – Овроллия подошла к альбому, осмотрела изображения.

– Слева какой-то посох, а справа – магический орёл, – заметила пернатая.

– Не просто орёл, это симург – могущественный дух, облечённый властью над магией, – пояснила девушка. – Смуглокожие чародеи юга, если не ошибаюсь, умеют призывать таких чудесных созданий. Народ акадари долгие века пытался выведать у южан секрет контроля и призыва этих созданий из эфира магии, но те всегда обводили лучших акадарцев вокруг пальца. Сами акадари сумели создать только жалкие копии – спектральных духов, которые, однако, довольно сильны, хотя и бесполезны против магов... М-да, всё же стоит отметить, что у канцлера талант к рисованию, – она кивнула на разноцветные карандаши в подставке. – Ах, стоило догадаться!

Ови пролистала несколько страниц и обнаружила, что канцлер рисовал прямо в необходимом журнале. Проверив надпись на переплёте, она пролистала несколько страниц, прикинула в голове даты и события, достала свою записную книжку и переписала туда важную, на первый взгляд, информацию.

– Что ты делаешь? – вопросительно прощебетала ласточка, присев рядом на стол.

– Архимаг сказал, что нужно искать зацепку. Убийца использовал длинное клинковое оружие, скорее всего – меч. В стенах академии запрещено нахождение холодного оружия, а ножом с кухни бы такие раны убийца не оставил. Так... Здесь, здесь и... здесь! Кажется, ничего не пропустила...

– Три человека?

– Три подозреваемых, – поправила волшебница. – За последние два года три человека проносили оружие в стены академии и...

– Это мой любимый ковёр! – раздалось наверху. – А ну пошёл вон отсюда!

– Хозяйка, у нас проблемы, – обернулась птица. Ови почувствовала, как кровь прилила к вискам, а потому ускоренным темпом продолжила выписывать важное.

– Прощения, мастер! – на этот раз Илес не играл. Его голос выражал искреннее беспокойство. – Я отнесу ковёр в прачечную, моя знакомая отмоет и высушит его к вечеру!..

– Ни один полурослик ещё так не обращался с посудой! Пошёл отсюда, негодяй! Неряха! Варвар!

Ласточка ущипнула Овроллию за палец, та помотала головой, спрятала свою запись во внутреннем кармане мантии и бросилась вниз. За спиной раздавались ругань и льстивые извинения, что никак не могли умолить гнева писаря.

Прикрыв дверь, девушка спряталась за углом. Непогода набирала силу, ветер хлестал по лицу чародейки, заставляя укрыться капюшоном. Ласточка дематериализовалась и скрылась в двери склада напротив. Вскоре хлопнула дверь и, словно получив пинок, во двор вылетел Илес. Послышался щелчок в замочной скважине. Волшебница взяла полурослика под руки и потащила к складу. Спрятавшись за дверью, они проводили взглядом огонёк, бредущий в окнах башни наверх.

– Что же ты натворил? – вполголоса спросила Ови.

– Я не разбираюсь в сортах чая! Ну перепутал, ну бывает! Чем ему морс не угодил? – раззадорился он, потирая лоб. – Представляешь, старик склонен к рукоприкладству! Он говорит, что это необходимо в воспитательных целях!

– В академии запрещено физическое насилие, а также... – заметила подруга, но её прервал скрип в замочной скважине справа. – Ох, вовремя...

На другом конце двора в массивных воротах открылась дверь. К канцелярии, переваливаясь с ноги на ногу, направилась укутанная в шерстяную куртку женщина-полурослик. На спине она несла рюкзак, а в левой руке – стеклянный сосуд с каким-то ягодным напитком. У входа в башню полуросхиха позвонила в дверь, и колокольный звон, видимо, отправился по связующей системе наверх. Друзья, не теряя времени, закрыли дверь и заперли на ключ.

– Он запомнил моё лицо... Боюсь, сегодня же вечером я вылечу из академии, – Илес уселся на ящик и схватился за лоб. – Столько лет работы – и с вещами на выход!

– Архимаг знает, чем мы занимаемся, – успокоила чародейка. – Ты не видел ласточку?

– Я здесь, – прощебетала птица, появившись из темноты и подлетев к полурослику. Тот попытался погладить её, но она ущипнула его за палец.

– Действительно, изменилась она, – заметил полурослик. – Что ж, любезная подруга, дело нужно доводить до конца, и пока я ещё служу академии, то помогу тебе, даже если вновь придётся устилать лестью чей-то затуманенный вековой пылью разум.

– Не нагнетай, – заявила Ови, положив запись на пол и поднеся к ней фонарь. – Итак... Что мы имеем: за последние два года три господина привозили оружие в академию. У мастера Омольреца был зачарованный клинок почти полтора года назад, в конце осени позапрошлого года. Профессор Жерацир – имя знакомое, но лично никогда не встречала – также привозил уже вполне обычный клинок длиной не больше двух с половиной футов. Это было... Не записала, но по памяти вспомню, что упоминалось прошлогоднее лето. И последним из подозреваемых является некто мастер Царвель. По-хорошему, нужно начинать с него, так как он был в академии всего четыре месяца назад, но...

– Но ты ничего не знаешь ни об одном из них, – пропела ласточка. – Нужна информация, хозяйка.

– Согласен с ней, – кивнул Илес. – Акадарские имена все созвучны, не то что ваши, вайнские. Мне никто из названных тобою людей незнаком. Если среди них вообще какой-нибудь мой сородич или джинн не затесался...