Гнев не утихал, несмотря на попытки успокоиться и воспринять ситуацию разумно. Великий Князь снова окунул меня в дерьмо по самую макушку, но результата добился. А я таю в сердце обиду и, закусив губу, рисую в воображении картины мести, как маленький несмышленый мальчишка.

Месть! Это слово сладко звучит даже в мыслях. Наверное, во мне говорит мое темное начало — в душе снова просыпается неукротимая жажда разрушения. Мной овладевают те же ощущения, что и на ступенях Храма Разделенного. Несколькими этажами ниже горит яркий фиолетовый сгусток — я вижу его сквозь стены и перекрытия. Великий Князь сидит в своем кабинете.

Мощным ударом Силы я выбиваю железную плиту под ногами из пазов, прыгаю на нее и опускаюсь под скрежет сминаемых ступеней лестницы. Стены окрашиваются в фиолетовый цвет, выгибаются наружу, и сирены сигнализации взрываются истошным воем. Я крушу все кроме камер — пусть они запишут последние минуты моей непутевой жизни!

Система безопасности останавливает движение скоростных лифтов, но они мне не нужны: я окутываю тело мерцающим фиолетовым Покровом, выламываю железные створки из проема и отбрасываю их за спину.

Прыгаю в шахту лифта, хватаю трос и скольжу вниз с головокружительной скоростью. Достигнув нужного этажа, срываю очередные лифтовые двери с креплений и прыгаю в холл. На меня испуганно таращатся шестеро гвардейцев в боевой броне. Они даже шлемы не надели, вояки плюшевые!

Ускорившись, вырубаю парней точными ударами в грудь. Они даже пистолеты достать не успевают. Бесчувственные тела оседают на мраморный пол, а я иду дальше.

В коридоре мне навстречу бежит еще десяток бойцов Императорской гвардии — что они все здесь делают? Перегораживаю коридор и методично выбиваю их одного за другим. У двух последних вырываю из рук автоматические пистолеты и разряжаю их в потолок.

Конибродский с округлившимися от страха глазами выскакивает из Приемной и выставляет перед собой руки, будто может защититься от моих атак.

— Остановитесь, Князь! — истошно вопит он. — Там Им…

Я отбрасываю его в сторону и врываюсь внутрь. Между мной и дверью в кабинет Шувалова стоит Бестужев-старший. Его Зеленый Покров ярко мерцает, а глаза светятся двумя изумрудами. В них нет страха — князь готов к бою. Что ж, умирать — так с музыкой!

Мечу два магошара из-за спины и смещаюсь вправо. Затем — еще два и ухожу влево. Пуляю следующую двойку, отступаю и делаю шаг влево. Отправляю в полет новую пару, пригибаюсь и перекатываюсь вправо, за секретарский стол.

Удар длинной зеленой булавы превращает его в груду щепок, и я едва успеваю уклониться от обрушившегося на меня наконечника. Сжимаю его в ладонях словно в тисках и дергаю на себя. Бестужев подается вперед, а затем конструкт тает в воздухе, и, влекомый инерцией, я падаю на спину.

Князь атакует меня зелеными плетьми в руку толщиной. Они со свистом режут воздух, и я попеременно перекатываюсь вправо и влево, уходя от смертоносных ударов. У меня нет опыта сражений с применением Силы, и я не уверен, что мой Покров защитит от подобных атак.

В коридоре слышится топот множества ног — видимо, прибыло подкрепление. Я запечатываю дверь непроницаемым щитом, бросаю в Бестужева горсть вращающихся фиолетовых лезвий и бросаюсь вперед вслед за ними. У меня за спиной вспыхивает яркий зеленый огонь, я падаю на пол плашмя и вжимаюсь в дымящийся османский ковер. Над головой проносятся осколки, и запоздало приходит понимание, что я действую неправильно!

Мое тело защищает Покров, его энергия защитит меня даже от автоматных пуль, но я по привычке бьюсь так, будто моя плоть остается уязвимой для острой древесной щепы. Медленно поднимаюсь во весь рост и иду на ошалевшего Бестужева. Он явно не знал, что я овладел Силой.

— Я был прав, красавчик! — медленно произносит он и выставляет перед собой руки, предлагая поговорить. — Ты — агент Темных⁈

Я криво улыбаюсь. Все это похоже на третьесортный сериал, в котором антагонист и протагонист сотрясают воздух, вместо того, чтобы решить давний спор в старой доброй драке.

— Может быть, я и сам — Темный⁈ — вопрошаю я, зажигая фиолетовые радужки на полную. — И читаю твои гнусные мыслишки⁈

В зеленых глазах мелькает сомнение и испуг. Они мимолетны и едва заметны, но сигнализируют, что Бестужеву есть, что скрывать. Князь делает шаг назад и отрицательно мотает головой.

— Блеф! — говорит он и улыбается. — Для настоящего Темного в твоих глазах слишком много цвета!

Князь атакует серией прямых ударов в лицо. Я блокирую их и чувствую острую боль в пальцах. Приседаю и провожу подсечку. Князь делает кувырок назад. Он двигается слишком быстро для его возраста, или я — слишком медленно для своего.

Я наступаю и бью ногой по голени. Бестужев его не блокирует. Удар неблагородный, но действенный. Действенный, если соперник не защищен Покровом. Князь лишь недовольно морщится, и выражение его окрашенного зеленым мерцанием лица кажется зловещим.

Наношу удар другой ногой и встречаю блок. Князь переходит в контратаку и наносит серию прямых ударов в голову. Похоже, это его конек в рукопашной. Блокирую и уклоняюсь, пропуская боковой в корпус. Слишком быстро, я не успеваю вовремя реагировать.

Дыхание сбивается, я делаю шаг назад и получаю удар ногой с разворота. Левое плечо взрывается болью, и я понимаю что, не будь Покрова, Бестужев проломил бы мне грудную клетку вместе с костью руки.

Он сокращает дистанцию и бьет левой. С трудом успеваю отбить, но открываюсь и мне прилетает прямой в челюсть. Теряю равновесие и с размаха бью правой. Бестужев ожидал, что свалил меня нокдауном и потому пропускает удар в голову. Покачнувшись, он делает шаг назад и крутит головой.

Стряхнув оцепенение, князь атакует стремительно. Прыгает вперед и бьет правым кулаком в грудь. Левым целится в горло, но я уворачиваюсь и пробиваю ему правой в челюсть. Пробиваю сбоку с разворота, и зеленое мерцание на его щеке становится ослепительно-белым.

Бестужев и глазом не ведет. Даже не имитирует потерю ориентации. Мне прилетает ответный удар в челюсть. Тоже с разворота. Правой. Но это — отвлекающий маневр, основной удар он наносит левой в печень.

Уклоняюсь от первого удара и блокирую второй. На ослепительные вспышки я уже не обращаю внимания. Следует серия любимых князем прямых в лицо. Закрываюсь кулаками и блокирую их, уходя в глухую оборону.

Когда скорость и частота ударов падает, перехожу в контратаку. Бью правым коленом в печень — князь блокирует, наношу удар другой ногой — снова блок. Я все же добиваюсь своего: Бестужев на мгновение открывается.

Я молочу его по лицу, не обращая внимания на боль в запястьях. Бью прямыми в голову, возвращая долг. Один удар достигает цели, князь отшатывается и тут же резко наклоняется вперед. Выстреливает кулаками и достает меня правой в живот.

В желудок врезается тяжелый таран, а следующий летит в висок. Молниеносно пригибаюсь, уворачиваясь от смертельного выпада, и перекатываюсь назад. Успеваю подняться на одно колено, чтобы закрыться от очередного удара с разворота.

Блокирую его левой рукой, а правой бью князя под колено. Поворачиваюсь на своем колене и добиваю ногой его опорную ступню. Есть! Бестужев вскрикивает от боли и отступает: Покров все же не абсолютная защита.

Он пятится назад, а я, тяжело дыша, вскакиваю с пола. Таких соперников у меня еще не было. Кажется, что болит каждая клеточка, превращенного в фарш тела, кажется, что я не растекся кровавой лужей лишь благодаря Покрову, кажется, что нужно остановиться…

Тьма меня раздери, я бы не отказался от ежедневных тренировок с этим упоротым солдафоном!

Он снова бросается в атаку! Стремительно сокращает дистанцию и бьет в голову левой. А я ожидаю выпада правой или излюбленную им серию прямых. В последний момент отклоняюсь в сторону, и удар проходит вскользь. Второй почти достигает цели и чугунным молотом врезается в левое плечо.

Меня разворачивает вокруг своей оси, но я перехватываю левую руку Князя. Перехватываю левой рукой, а правой бью в локоть. Раздаются тошнотворный хруст и сдавленный крик — Покров не может защитить от ударов одаренного, также облаченного в Покров. Выворачиваю пойманную руку и пробиваю ногой в бок.