В мою сторону шагнуло сразу два вооруженных типа, которые начали вытягивать свои мечи.

Я не стал продолжать, поднял руку на уровне груди, ладонями в их сторону, и сделал шаг назад.

— Встань к остальным! — крикнул мне усатый.

Я не стал спорить и поступил, как он и сказал.

В спину мне шипел охранник, уже подобравший свою палку, но так и не решившийся снова пустить её в ход.

Внимательно следившие за боем пацаны смотрели на меня настороженно. И только Макс одобрительно хлопнул меня по плечу и кивнул головой, поздравляя с победой.

Дальше так и пошло – толстяк говорил, чья очередь выходить, и они шли и дрались. Причем, дрались самозабвенно, нисколько не жалея противника. Но вот с техникой у них было всё печально.

Единственный, кто выделялся на их фоне, был Макс. Его движения выдавали в нем человека, которого учили сражаться. Вот только вряд ли руками. Какая-то техника у него была, но при этом двигался он всё равно недостаточно быстро.

Было видно, что мой новый приятель ещё не отошёл от вчерашних побоев. Его противник разбил ему бровь и губу. Правда, на этом все его успехи и закончились. Прямой удар в челюсть заставил противника Макса поплыть, а удар слева уронил на землю.

После того, как мы все провели по одному бою, нас заставили драться снова, но уже с другими противниками.

Я почти победил своего соперника, но под конец чуть ли не сам нарвался на его удар. Это был классический деревенский удар, увернуться от которого, обычно, было несложно. А вот моё тело было со мной не согласно.

От удара чернявого парня, у меня в голове словно раздался взрыв.

Очнулся я от чувства щекотки. Попытался дёрнуться и тут же еле слышно застонал. Челюсть дико болела, голова раскалывалась, меня слегка подташнивало.

Я сумел поднять руку и донести её до лица. Причиной щекотки были капли воды, которые стекали с мокрой тряпки, которую кто-то положил мне на левую часть лица.

Открыть глаза оказалось сравнимо с подвигом. Но я справился.

— Живой? — спросил меня Макс.

Я опять ничего не понял, но на всякий случай поблагодарил его поднятой рукой. Судя по тому, что мой соперник стоял в стороне в одиночестве, а прямо перед нами дралась очередная пара подростков, без сознания я был всего ничего.

Очередная драка закончилась сломанным носом. Победитель присоединился к чернявому и устало сел на землю. Он так тяжело дышал, что у меня сложилось ощущение, что у него легкие лопнут от напряжения.

Следующим на площадку вышел Макс. Ему достался щуплый пацан, который тёрся рядом с любителем чужой обуви. Неопасный с виду парнишка умудрился каким-то образом победить предыдущего соперника.

Я не сомневался в победе приятеля до тех пор, пока щуплый не выкинул вперёд левую руку, в конечной точке удара, разжав кулак.

Смысл этого бесполезного с виду удара стал понятен, когда Макс схватился за глаза. Его соперник обрушил на него град ударов, стараясь бить по голове, шее и животу.

Мой приятель отмахивался вслепую, умудряясь, каким-то образом, уворачиваться или принимать вскользь, больше половины ударов. В какой-то момент у него получилось поймать руку щуплого.

Макс вцепился в него мёртвой хваткой, не позволяя тому вырваться, после чего повалил его на землю, сел сверху и начал бить руками. Из-за того, что он делал это с всё так же закрытыми глазами, большая часть его ударов либо не причиняла щуплому особого вреда, либо проходила мимо.

Главарь этой банды что-то сказал одному из своих людей, после чего тот быстро подошел к Максу и рванул его за плечо. Парень отмахнулся, попав мужику по лицу.

Тот моментально взбесился и несколько раз приложил Макса короткой дубинкой. А когда парень упал, то добавил ему ногой в живот, от чего его сложило пополам.

Я встал с земли, преодолевая нахлынувшее головокружение, подошёл к Максу и помог ему подняться.

Щуплый уже был на ногах, вытирая рукавом текущую из носа и рассеченной брови кровь. На Макса он смотрел с нескрываемой злостью, но напасть не решился.

Здоровяк указал щуплому в сторону победителей, куда тот, быстренько направился. На нас он смотрел с изрядной долей превосходства.

Нас с Максом больше драться не заставляли. А вот остальные провели ещё по одному бою. Причём одному парню так сильно досталось, что он потерял сознание. Ему не помогло даже обливание водой и похлопывания по щекам. Так его и оттащили обратно в сарай, где бросили почти у самого входа.

Когда нам принесли обед и все направились к корыту, щуплый что-то сказал Максу, указав ему пальцем в угол, где мы до этого с ним сидели. В ответ, мой приятель резко шагнул в его сторону и с такой силой ударил его в грудь, что щуплый согнулся пополам, открывая и закрывая рот, словно выброшенная на берег рыба.

Макс взял его за волосы, заставил выпрямиться и, глядя ему прямо в глаза, что-то негромко сказал.

Я в это время смотрел на остальных, прикидывая, решатся ли они броситься на нас или нет.

Не решились.

А может просто устали настолько, что им даже думать о таком было лень. Все старались побыстрее набрать еды, которой оказались какие-то розовые клубни, от которых до сих пор шёл пар.

Я такую еду видел впервые, но набрал побольше, не обращая внимание на то, что рукам было горячо.

Мой приятель тоже взял штук пять, после чего мы попили и вернулись на своё место.

Я украдкой подсмотрел, как остальные счищают шкурку с клубней и с жадностью едят всё остальное. Некоторые даже не заморачивались и этим, откусывая здоровые куски и глотая, почти не жуя.

Мне же приходилось есть маленькими кусочками. Челюсть всё ещё болела и жевать было тяжело. Хорошо, что эти штуки оказались довольно мягкими, иначе мне бы тоже пришлось глотать, не пережёвывая.

Мы просидели в сарае ещё два дня, после чего нас выгнали на улицу и погрузили в телеги-клетки. Дух медоеда за это время так и не появился. Я понимал, что он всё ещё со мной, только благодаря тому, что мое тело довольно быстро восстанавливалось. Намного быстрее, чем раньше. Та же самая челюсть перестала болеть уже через день после драки.

Очередным вечером, когда мы остановились на ночлег, я с удивлением увидел, что мы находимся в каком-то пригороде. Охранники что-то весело обсуждали, почти не обращая на нас внимания. Похоже, что мы почти добрались до нужного им места.

Однако, меня это совсем не радовало. Я понимал, что завтра, край послезавтра, с нами сделают то, для чего, собственно, и поймали. Что это будет – я не знал. Но явно ничего хорошего.

Я лишь слегка ошибся в своих предположениях. Мы просидели в пригороде целых три дня. И вечером третьего дня, нам связали руки, согнали в одну толпу и куда-то повели.

Так получилось, что мы с Максом шли последние. Позади нас было только два охранника, которые следили за тем, чтобы мы не сбежали. Причём, одним из них был тот мерзкий тип, которому я обещал вырвать глотку.

Он про моё обещание, видимо, не забыл, и время от времени подталкивал меня в спину, пуская в ход свою палку. Я терпел, ожидая возможности сбежать.

Все те дни, пока мы ждали непонятно чего, я тренировался, пытаясь покрыть духовной силой свои руки. И сегодня утром у меня это получилось.

Правда я смог окутать духом только первые фаланги пальцев, но даже этого должно было хватить, чтобы справиться с верёвкой.

Вели нас какими-то переулками, постоянно сворачивая то в одну, то в другую сторону. Иногда мы останавливались и ждали некоторое время, в каком-нибудь небольшом дворике, после чего возобновляли движение.

Во время одной из таких остановок у меня, наконец-то, получилось перетереть верёвку созданным из духа когтём так, чтобы она держалась на руках, но я мог разорвать её в любой момент.

Когда мы, после команды здоровяка, двинулись дальше, я слегка замешкался, сделав вид, что подвернул ногу. Охранник тут же воспользовался этой возможностью, чтобы огреть меня палкой.

Я упал на землю и прикрыл голову руками.