***

Священное Древо представлялось Инриль гигантским мэллорном, с мощным стволом и ветвями… и цветом соответствующим — серебряным, с белыми прожилками. Окруженное таинственным сиянием, полное светлой энергии, что способна противостоять любой тьме. На деле же Древо выглядело куда менее величественно. И мощно. И серебряно.

Широкий ствол его от самых корней покрывал странный сероватый налет, ветви скрутило чуть ли не в морские узлы, листья скукожились и опали, укрыв поляну сплошным ковром. Остался лишь один — вялый, он серебрился, кажется, на самой вершине. Последний.

Литориэль.

По лицу эльфа нельзя было сказать, какие эмоции тот испытывает, глядя на Древо — символ могущества эльфийской расы, ее расцвета… и надвигающегося конца. Мертвое дерево не сможет дать новые побеги, а без Древа… не только народу Литориэля, всему миру придется тяжело.

Стало тревожно. Инриль передернула плечами, прогоняя картины возможного будущего. Хорошего в них было мало — только Хаос и разрушения вокруг, да Астарот с ухмылкой победителя на горе трупов.

Смерть двигалась бестрепетно, листья уныло шелестели под ее ногами. Бабушка подошла к самому стволу и едва коснулась. Отдернула.

— Проклятый правитель Кошмаров и здесь оставил свой след, — брезгливо встряхнула она ладонью.

— Почему ваше Древо в таком состоянии? — шагнул к эльфу Тейрон.

Литориэль дернул ухом, явно недовольный вторжением в личное пространство, но когда к нему повернулась Инриль, которой тоже был любопытен ответ, угрюмо произнес:

— Причина, по которой королевская семья издревле занимала ведущую позицию в том, что Священное Древо неразрывно связано с моим родом. В каждом эльфе содержится часть его силы, однако мы, Серебряные Листья, рождаемся под его сенью, живем и умираем с ним. Энергия Древа течет по нашим венам с рождения и до последнего вздоха… и даже после. Страдает Древо — страдает род. В обратную сторону работает также.

— Астарот не единственный, кто хотел уничтожить Древо, — продолжила Смерть. — Вот только ни ему, ни его сторонникам так и не удалось подобраться к святыне эльфов. Тогда они решили действовать через королевский род.

Инриль нахмурилась.

— Что-то не сходится, — скрестила руки на груди она. — Литориэль, даже с учетом его… текущего состояния, вряд ли старше нас с Тейроном. Если темные боги начали уничтожать род Серебряных Листьев уже тогда, как Литориэль вообще родился?

Эльф оскорбленно фыркнул.

— Моя семья жила и здравствовала сотни лет после того, как темные боги исчезли из мира! — задрал нос Литориэль. — С чего бы мне не рождаться?

— Тогда как?.. — развернулась к бабушке Инриль.

Если Астарота и прочих богов давно изгнали за Завесу, как они умудрились стереть с лица земли целую королевскую династию?

— Отложенные проклятия, Инриль, — вздохнула Смерть, — не всегда заметны сразу. Но всегда разрушительны. И независимо от того, где находится тот, кто их наложил, проклятия продолжают действовать.

Инриль невольно покосилась на Древо. Проклятия, значит…

Смерть, не желая больше терять время даром, обратилась к Литориэлю:

— Действуй.

Эльф поджал губы. Он с легкостью мог отвесить подзатыльник Тейрону, шикнуть на Инриль или отругать Мальфиуса или Ариуса за безответственное для пациентов поведение, но возражать Смерти даже не пытался. А после зачем-то начал раздеваться.

— Чего это на тебя нашло? — озвучил общую с Инриль мысль Тейрон, когда эльф уже остался в одних штанах.

Снова.

Литориэль, аккуратно сложив на земле изумрудную мантию и даже сорочку, ожег бога гневным взглядом и направился к Древу, бурча ругательства под нос. Только теперь без огонька. Словно по привычке.

Эльф прижался к Древу. На то, чтобы обхватить его ствол понадобилось бы десять Литориэлей, если не одиннадцать — прикинула Инриль, пока эльф замер, шепча что-то на незнакомом языке. Слова сливались в монотонный гул и словно отдавали эхом на границе сознания. Богиня отступила на шаг, ощутив, силы какой мощи Литориэль сейчас задействовал.

Священное Древо, даже такое, на грани погибели, все опутанное мерзкой пылью из частичек Хаоса, мягко засветилось. Еле заметно, обычный человек бы и не разглядел. Но боги видели.

Видели, как волосы Литориэля взметнул невидимый ветер. Видели, как побледнело его лицо — бледнее обычного, в смысле, так даже личам выглядеть не положено — а затем и все тело. Видели, как сверкнул на вершине последний серебряный лист, а после в коре мэллорна открылось отверстие. Литориэль успел отстраниться от ствола и в последний момент сложил ладони лодочкой, ловя густой сияющий сок.

Кап.

Кап-кап…

Крупные капли стекали по стволу прямо в руки эльфа. Тот дернул ушами в нетерпении.

— Несите уже сюда свое оружие, — прошипел Литориэль. — Вы ведь не оставили его дома, надеюсь?

Инриль заполошно переглянулась с Тейроном. Тот вытаращил глаза. Смерть вытащила из недр балахона кинжал — массивный, с рукоятью, которую обвивала серебряная змея, он явно не принадлежал бабушке. Таким впору обладать мужчине.

— Не маловато ли? — пробухтела Смерть, пока Литориэль осторожно окроплял лезвие соком Древа.

— Оно отдало столько, сколько возможно, — вновь дернул ухом эльф. — Попытаемся забрать больше — оно погибнет и тогда не видать вам победы над темными богами, о которых через раз твердите…

Литориэль говорил медленно, делая паузы между словами и едва заметно хмурился. А еще явно чувствовал себя не очень хорошо, потому что стоило тому окропить лезвие кинжала, а отверстию в стволе — закрыться, эльф покачнулся, но не упал.

— Я выполнил свою миссию, Ведающая смертью? — упрямо вскинул голову эльф. — Теперь… ты отпустишь меня?

Смерть оглядела чахлое Древо и ковер умерших листьев под ним и перевела взгляд на Литориэля.

— Ты и сам знаешь ответ, — покачнулся капюшон, за которым от всего мира столетиями скрывалось лицо бабушки. — Потеря Древа обернется для твоего народа гибелью. Если я отпущу тебя, оно окончательно завянет.

— Мой народ отказался от меня, — глухо произнес Литориэль.

— А ты от него?

Эльф отвернулся, не желая отвечать. Покачнулся снова.

— Если хочешь уйти, оставь после себя новые листья, — озвучила условие Смерть.

— Это невозможно, — болезненно скривился Литориэль. — Тот, кто мертв, не способен подарить жизнь другому…

— Или просто недостаточно старался, — возразила Смерть, оглаживая ладонью лезвие кинжала.