Запиваю водой.

Блин, Юлька всю солонку высыпала или как?

Вначале наших отношений девушка готовила ужасно. Но я старался не подать виду, съедал всё. Теперь тоже приходится.

Пока не узнаю, что здесь происходит, лучше своё недовольство не показывать.

— Я, наверное, салат лучше поем, — произношу ласково. — Не хочется тяжёлого на ночь.

— Конечно, — жена подскакивает, накладывает мне сама. — Но тебе нравится, правда?

— Правда. Спасибо. Очень вку…

Кашляю в кулак, стараясь не умереть на месте. Здесь соли ещё больше, она прям скрипит на зубах.

А Юля ест как ни в чём не бывало.

Внутренне напрягаюсь, сжимая вилку. Шестерёнки в мозгу начинают работать. Жену точно так же тянуло на солёное, когда она забеременела.

Неужели…

Черт.

Надеюсь, что нет.

Это вот совершенно не вовремя.

— Так что за сюрприз? — спрашиваю, не вытерпев. Надеюсь, что передо мной сейчас не положат тест с двумя полосками. — Решила сохранить интригу?

— Люблю тебя мучить, — улыбается чуть натянуто, подпирает подбородок ладошками. — Сначала важный разговор.

— Насколько важный?

— Ну… Про кастрацию.

— Про что? — едва не давлюсь водой, которой решил запить пересоленный салат. — Зачем?

— Знаешь, говорят, это отличный способ справиться с гулящими самцами. Так что, милый, как ты относишься к кастрации?

Аж побледнел, бедненький.

Я с каким-то кровожадным удовольствием наблюдаю за тем, как Рома реагирует на мои слова.

Мне его жаль. Почти.

Я растягиваю момент, накалывая кусочек сочного мяса. Наблюдаю, как мужа чуть передёргивает от этого.

— Мхм, кажется проблема в соли, да? — невинно интересуюсь. — Поэтому ты почти не притронулся к еде.

— Ну…

— Если не понравилось, мог просто сказать.

Я шумно вздыхаю, отвожу взгляд в сторону. У Ромы есть маленькая слабость, которой я сейчас пользуюсь.

Если ему что-то не нравится — он может быть грубым. Но если я первой об этом говорю, начинаю хныкать, то муж никогда не признаётся.

Будет до последнего убеждать, что всё хорошо и я себе придумываю. Вот и сейчас показательно запихивает в себе пересоленный огурец.

Актриса из меня плохая. Но сейчас мне кажется, что я заслуживаю оскар.

Я понимаю, что хожу по грани. Пока у меня нет ни чёткого плана, ни подстраховки — злить мужа не лучшая идея.

Но я чувствовала, что если ничего не сделаю, то взорвусь, как только увижу мужа. Маленькая месть стала приятным успокоительным.

— Всё отлично, — повторяет муж. — Прекрасный ужин.

— Правда? Я так волновалась, — тянусь к солонке. — Кажется, забыла посолить еду. Тебе…

— Нет! — вскрикивает. После прокашливается: — Нет, как по мне, всё идеально.

— Как знаешь.

Я щедро посыпаю ужин солью, пока муж со страхом наблюдает за мной. Явно считает сумасшедшей.

Милый, я же не идиотка.

Себе я приготовила всё съедобное.

— Вернёмся к кастрации, — произношу собранное. — Ты за или против? Как думаешь?

— Я… Не понимаю зачем обсуждать это во время ужина, — муж явно начинает злиться. Окончательно расстёгивает воротник, нервничает. — Странный у тебя сюрприз.

— Это была подводка. Ладно, тогда обсудим после. Солнышко, теперь можно.

— Дя?

— Да.

Кира радостно всплёскивает ладошками. Сползает с колен отца и бросается в сторону детской.

Муж наблюдает за всем настороженно. Чувствует, что я что-то знаю? Чёрт. Надо быть аккуратнее.

Но всё же приятно. Пусть теперь постоянно боится! Потому что нельзя ходить налево, оскорблять меня, а потом делать комплименты.

Дочь возвращается быстро, хотя шагает очень медленно. Бережно несёт белоснежного котёнка в руках.

Тот обречённо смотрит на меня, даже не пытаясь вырваться из рук малышки.

Конечно, я сотню раз объяснила дочери, как нужно вести себя с животными. Контролирую это. Но котёнок уже смирился, что его катают на ручках.

— Кот?! — Рома сжимает вилку со всей силы. — Серьёзно, Юль?

— Угу, мальчик, — пожимаю плечами. — Поэтому нам нужно обсудить, что делать с ним. Кастрировать или нет?

— Я предпочитаю вариант не оставлять.

Рома был против животных дома, и мы никогда их не заводили. Слишком много шерсти и проблем.

Но мы с Кирой сегодня гуляли возле птичьего рынка, где продавали различных питомцев. Мне нужно было успокоиться, а дочь радовалась возможности пропустить садик.

И когда мы увидели этот комочек белой шерсти — не смогли пройти мимо. Кира затормозила, не хотела двигаться.

— Минуточку, — настойчиво требовала, остановившись у клетки. — Маленькую минуточку.

— А хочешь — возьмём? — предложила я неожиданно.

— Правда? Дя!

Теперь дочь счастлива, а муж медленно закипает. Я взглядом даю понять, что это Кира захотела.

У нас с Ромой одна слабость — наша малышка. Отказать ей очень сложно. И хотя мы стараемся не баловать, но получается с трудом.

— Солнце, — муж спускается на пол, заглядывает в глазки. — Помнишь, мы говорили с тобой об этом? Кот это большая ответственность.

— Снеек мой!

— Снежок? Понимаешь, у Снежка есть мама. Думаю, она скучает по нему. Давай…

— Нету! Дядя сказал, что нету мамы. Но есть брат! Может, заберём к себе брата?

— Кхм. Пожалуй, Снежка нам будет достаточно.

Рома проигрывает эту битву всухую. Обречённо поднимается.

Снежок вырывается из рук малышки, даёт дёру куда-то. А Кира следует за ним, едва не сшибая вазон.

Я подскакиваю, но муж уже реагирует. Киру перехватывает, вазон ловит. За секунду. А через ещё одну — мы остаёмся вдвоём.

Именно этого я и боялась. При дочери держаться легче. Она ведь не должна слышать наших ссор.

А мне так хочется закричать.

Бросить тарелку ему в лицо.

Нет, весь сервиз!

Посмотреть, кто тогда будет не таким красивым.

— Прости, Ром, — шепчу вместо этого. — Но я, как и ты, не смогла отказать.

— Я всё понимаю, — муж подходит ближе, останавливается за моей спиной. — Но лучше бы ты предупредила.

— Сюрприз, — пищу.

Потому что он укладывает ладони на мои плечи, наклоняется близко. Меня воротит от того, как его дыхание щекочет шею.

Можно люто возненавидеть человека за один день?

Не смей ко мне прикасаться, любимый!

Кто знает, где твои руки были!

— Ты сегодня прекрасно выглядишь, — муж будто хочет добить меня. Целует в щеку. — Может мы с тобой…

— Мам! Снеек сломал пульт.

Мы с мужем мигом оказываемся в гостиной. Рома вставляет батарейки обратно, а я объясняю дочери, что спихивать всё на кота нельзя.

После мы обустраиваемся на диване, пока малышка играет на полу. Двигаюсь подальше от мужа, стараюсь собраться.

Раньше такие семейные вечера казались прекрасным завершением дня.

А теперь я сбежать хочу.

— Я хотел с тобой поговорить, Юль…

— Да, я с тобой тоже.

— У тебя важная тема?

— Ага. Развод.

— Какой развод?

Рома вскидывается, резко садится. Стараюсь скрыть улыбку, листаю ленту в соцсети. Мужчина тянется к воротнику. Резко вздыхает, понимая, что тот и так расстёгнут.

Пожалуй, надо заканчивать. А то мой муж словит сердечный приступ до того, как ему исполнится тридцать.

Но забавно, что Рома так волнуется. Кажется, с утра он был куда увереннее? Или всё дело в том, что с другом быть смелым легче?

— Развод Юриных, помнишь их? — спрашиваю безразлично. — Мы были на их свадьбе, и они ещё подарили Кире ту жуткую куклу.

— Мы видели их пару раз за всю жизнь. Какое дело мне до их развода?

— Мы должны принять сторону.

— Сторону?

— Конечно. Они разводятся, нельзя дружить с ними двумя. Тем более что он ей изменил.

Рома зависает. Если бы я могла заглянуть в его голову — точно бы увидела, как шестерёнки в его мозгу крутятся.

Да, милый, после развода пострадавшая сторона всегда получает больше поддержки.

— Или ты хочешь его поддержать? — хмурюсь. — Ну, если так…