Вот только у меня дневного объёма нет. Лишь миллион папок и коробок, которые нужно разобрать быстрее.

Но я договорилась. Вместо часа — обедаю полчаса, чтобы завести Киру в садик. А если ещё полчаса потеряю, то могу уйти пораньше.

А мне очень надо. Привести себя в порядок, поправить макияж. И прийти в кафе раньше мужа. Я должна быть хозяйкой положения.

И всё равно я иду как на иголках. Приглаживаю волосы, чтобы ветер их не растрепал. Ещё раз осматриваю платье перед тем, как зайти в кафе.

Рома уже тут. На пятнадцать минут раньше назначенного.

Вспышка злости заряжает мою батарейку. Очередное доказательство. Рома прекрасно находит время, когда ему нужно.

Сколько раз его находил для своих любовниц? Жертвовал вечером со мной, со своей дочерью! За Киру мне обиднее всего.

— Привет, — здороваюсь сухо, устраиваясь на мягком диване. — Ты подписал документы?

— Нет, — цедит муж, подаваясь вперёд. — Я не буду этого делать. Я не знаю, что тебе в голову стрельнуло, но развода не будет. Возвращайся домой, Юль.

— Нет.

— Тогда я сегодня же заберу Киру.

— Что?!

Я дёргаюсь. Щурюсь, предоставляя, как Рома быстро воспламеняется. От его угрозы всё внутри обрывается.

Он же несерьёзно? Он не попытается отобрать у меня дочь? Я не верила, что муж решится на подобное.

Шантаж детьми самое низкое, что можно придумать. С любой стороны.

— Так не пойдёт, Юль, — продолжает муж. — Ты если хочешь заявление какое-то сделать… Я выслушаю. Уже понял. Но это не значит, что нужно впутывать Киру.

— Ты сам впутываешь, — шиплю, едва сдерживаюсь, чтобы не броситься на Рому. — Угрожаешь её забрать у меня!

— Я не это сказал. Блин, Юль. Не воспринимай всё в штыки. Но я не позволю дочери жить непонятно где. В каком-то клоповнике, который ты за день нашла. Или в отеле. Ну, отель хоть получше идея.

— Моя квартира не клоповник!

— Хочешь сказать, что нашла приличную свободную квартиру так быстро?

— Не быстро, Ром. Развод это не поспешное решение. Отступать я от него не собираюсь. Я подготовилась.

— И давно ты планируешь?

— Несколько недель. Нашла приличную квартиру, подходящую. Я бы не стала тянуть дочь непонятно куда.

Рома молчит. По-новому на меня смотрит. Его взгляд медленно мрачнеет, становится твёрдым и острым.

Кивком головы муж отгоняет официантку. Дёргает рукой, словно хочет прикоснуться ко мне, но сам себя тормозит.

— Юль, какого черта? — повторяет свой вопрос в который раз. Надрывно, на выдохе. — Что произошло? У нас всё было хорошо. Не идеально, конечно, но… Почему вдруг?

— Хорошо? Серьёзно? А мне вот интересно, Ром. Когда было хорошо? Когда ты с любовницами кувыркался? Когда изменял мне направо и налево?

— Что за ахинею ты несёшь?

— Скажи мне, Алимбаев. Ты мне изменял? Да или нет.

Спрашиваю прямо.

Последний шанс признаться самому.

Воспользуется им Рома или нет?

Рома молчит. Нервно усмехается, отворачивается к окну. Качает головой, словно не верит в мой бред.

Я жду. Мне ничего другого не остаётся. Я не хочу выяснять отношений. Не хочу оправданий.

Даже этого разговора с признаниями мне не нужно. Правду я и так знаю, она не сделает мне легче. Ничего не изменит.

Но, пожалуй, так будет намного проще. Когда уже все карты будут вскрыты, никаких отступных планов.

Муж поймёт, что я серьёзно настроена. Перестанет ломать комедию и оправдывается. Мне лишь нужно его согласие на развод. Так всё закончится быстрее.

И, конечно, ещё миллион деталей, которые нужно обсудить.

Рома говорил правду своему другу? Попытается отсудить всё, что возможно?

Про Киру правду сказал? Лишь хочет, чтобы она жила хорошо, или будет давить на совесть и попытается её забрать?

— Юль, — муж нервно улыбается. Качает головой. — Я… Ты явно себе что-то придумала, перекрутила. Если дело в этом — мы можем попытаться всё исправить.

— Ясно, — киваю, достаю из сумки блокнот. — Ром, давай обсудим условия развода.

— Я не собираюсь.

— Я собираюсь. Если ты согласишься, то всё пройдёт быстро. Нет? Суд затянется на пару месяцев. Возможно ты выбьешь отсрочку для примирения. Полгода или один месяц — выбор за тобой.

— Ты уже всё продумала и узнала.

Кажется, до мужа только сейчас доходит, что я готова к нашему разговору. Со всех сторон подготовилась, не бзик.

Пока Рома осознаёт всё, я подзываю официантку. Заказываю себе салат с морепродуктами и манговый чай. Раз уж я тут с мужем, пусть платит.

В ближайшем времени я явно не смогу себе такое позволить. Пока я не начну получать алименты, придётся сильно ужаться.

— Один чай уже заказывали, — теряется официантка. — Вам ещё один?

— Заказывали? — я кошусь на мужа, тот растерянно кивает. — Тогда не нужно, спасибо. Ты заказал мне чай?

— Ты моя жена. Думаю, пару мелочей я успел выучить за столько времени.

— Пока что жена.

— Пока что.

Глухо соглашается Рома. Я не привыкла видеть мужчину таким. Словно полностью дезориентирован.

Думает как ещё выкрутиться из такой ситуации? Насколько же смехотворно и лицемерно. Рома даже не может признаться мне честно!

— Сэкономь нам обоим время, — прошу. — Думаешь, твоя работа не пострадает, если ты будешь бегать на заседания в суд?

— Я могу не приходить, — флегматично пожимает плечами. — Оттягивать заседания, переносить.

— Тебе нравится издеваться надо мной? Совсем меня не жаль?

— Я борюсь за наш брак как могу, Юль. Других способов у меня нет.

— Нужно было бороться до того, как ты решил трахнуть другую!

Я вскрикиваю громко, привлекая внимание любопытных посетителей. Мгновенно тушуюсь. Смотрю нет ли знакомых.

Плевать, если коллеги мужа узнают о его похождениях. Но в моём банке я не хочу лишних сплетен.

До чего же упрямый муж у меня! Раньше это восхищало. А сейчас до белой горячки доводит.

Ничего. И не такие стены ломали! Я найду способ, чтобы добиться своего. Не хочу ещё несколько месяцев варится в нашем разводе.

Лучше быстро всё сделать. Как пластырь срываешь. Резко, зажмурившись. Пусть больно, но быстро проходит.

— Ты меня любишь, Ром? — захожу с другой стороны. — Хоть немного?

— Конечно, что за вопрос, — муж подаётся вперёд. — Юль, я тебя люблю. Действительно люблю и…

— Тогда дай мне развод. Если любишь, если что-то чувствуешь… Тогда избавь меня от нервотрёпки. Пожалей меня. Как там говорят? Если любишь — отпусти.

— Только ты не вернёшься.

— И чья это вина?

Мы словно в какую-то извращённую шараду играем. Я знаю, что Рома изменял. Он знает, что я знаю. Всё предельно ясно.

Но признаться муж не может? Почему? Что такого невообразимо сложного в признании вины? Всё равно ведь уже всё решено.

Я постукиваю ноготками по столу, пока мне приносят мой салат. Думаю как ещё достучаться до Ромы.

Открыто рассказать о подслушанном разговоре? Это ничего не решит всё равно. Только выслушаю новую ложь.

Надо искать другие варианты.

Хоть как-то договориться. Я не хочу таскаться на такие ужины каждый день.

— Зачем я тебе вообще? — а вот это мне действительно интересно. — В банке осудят развод? Или что? Почему ты так цепляешься за наш брак?

— Потому что люблю! — хлопает ладонью по столу. Сколько раз мне нужно это повторить?

— Любишь? Это как, милый? Пропадая на работе? Изменяя мне? Унижая? Я твоей любви, Алимбаев, давно не чувствую.

Давно. Дольше, чем сама себе могу признаться. Ведь иначе я бы не обратила внимания на те биточки. Не заподозрила.

А раз мысли появились — значит, всё началось не месяц назад.

И я правда не понимаю Рому. Вот совсем! Раньше все его мотивы для меня были открытой книгой. А теперь сплошная загадка.

Я ведь ему не нравлюсь. Так зачем пытаться меня удержать?

— Поступи как мужчина, — прибегаю к последнему аргументу.

— Как мужчина? Ни один мужчина не отпустит любимую женщину, милая. Ты не сказала мне о проблеме, не дала шанса исправить всё до того, как ушла. Значит, буду исправлять сейчас.