— Это не моя идея. Он сам решил выдвинуться, я лишь считаю, что это пойдет нам всем на пользу.

— И с чего ты так решил?

— Не ты ли поставила двенадцать лет назад Тэтчер? Страна была на грани фола, и ты нашла человека, способного все исправить, — Дамблдор принял одну из чашек индийского чая и выжидающе посмотрел на королеву.

— Одно дело восстанавливать страну после войны, которая почти не затронула маглов, а другое — сажать в кресло человека, о котором ни я, ни ты ничего не знаем. Кто он такой, где он пропадал и сколько ему вообще лет? Я не имею ничего против Ореда, но я не потерплю в кресле министра Певерелла.

Несколько минут они просто пили чай, размышляя о своем, пока наконец королева не прервала молчание:

— Честно, я боюсь того, что он может сделать. Столетиями стояла пирамида власти, министры управляют странами, а корона наблюдает и направляет. Фадж подходил, как подойдет и Яксли. Они оба больше заботятся о достижении собственных целей. А чего хочет человек из совершенно закрытого, неподконтрольного никому рода, я даже не представляю. Он обладает просто чудовищной силой, и непредсказуемым характером, мы боремся против психопата-убийцы, и ты предлагаешь посадить в кресло такого же, только потому, что он пока еще убивает наших врагов?

— А если он захочет забрать власть силой? Не я его выдвинул, я лишь допускаю возможность. Ты права, он непредсказуем, что будет, если ему отказать? Нам не выдержать, если мы будем сражаться сразу с двумя сильными врагами, пусть они и ненавидят друг друга.

— Хочешь поставить все или ничего?

— Не хочу, но не вижу другого выхода. Больше нет.

Елизавета вздохнула и продолжила гладить собаку, примостившуюся у ее ног. За окном начал падать крупными хлопьями снег и зажигаться вечерние фонарики. Озеро Сент-Джеймс парка чернело, окруженное огнями Лондона.

— Есть продвижение по поиску Биврёста? — спросила королева.

— Нет, никаких.

— Ясно. — обычный разговор не клеился. — Ты хочешь что-то добавить?

Дамблдор мелко кашлянул, но кивнул.

— Я тоже не хочу его возвышать. Мне не дает покоя одна его фраза. Пару месяцев назад он приходил и сказал… Это больше не проблема людей.

— Вот как? — подняла брови королева. — Тут есть какой-то контекст или мы чего-то не знаем? Или это намек на сумасшествие?

— В тот день он попросил у меня, вернее, почти приказал отдать все материалы на темного лорда. И выглядел он… очень паршиво, мягко говоря. Такое ощущение, что его только что пытали, причем несколько дней подряд, поверь, я много подобных картин видел. Вот только не вяжется вся его тогдашняя истерика с реальной силой.

— Больше не проблема людей… — как будто смаковала фразу королева. — Певереллы… Что-то тут точно не досказано.

— Сомневаешься, что он безумец?

— Пока я сомневаюсь, я могу предполагать худшие исходы и предупреждать их.

— Что же, похоже, пищу для размышлений я тебе подбросил, — сказал наконец Дамблдор. — Рад бы остаться на подольше, но через два дня выборы в Дании, я не могу отлучаться надолго.

— Маргрет уже жалуется, ты подрываешь ее авторитет, — усмехнулась Елизавета.

— Вместо жалоб, могла бы уступить трон Фредерику, он великолепный дуэлянт и очень сильный волшебник. Наш мир, к сожалению, уважает только силу, — вздохнул Дамблдор, вызывая ухмылку королевы.

Союз двух сильнейших магов страны привел к двум десяткам лет мира и спокойствия, даже мировая война почти не затронула Британских магов, оставшись на уровне терок между Альбусом и Геллертом. А потом пришел Волдеморт. И никто не может ничего ему противопоставить, паритет сил, черт его побери, только страдают сотни, если не тысячи семей.

— Быстрее! — приказал Дамблдор, посылая в меня очередную молнию.

После каникул наши тренировки возобновились. Как я понял, директор временно отошел на второй план и уступил главенство в борьбе с Волдемортом главному претенденту на пост следующего министра магии Ореду Певереллу. Так что появилось время гонять меня и в хвост и в гриву.

Рад я этому? Ну, вообще скорее да, чем нет. Дел у меня было мало, только проводить время с Тори, придумывать способы как подставить всю нашу компанию в смоделированную постановку, ака побег из Сладкого королевства, да и иногда сидеть копаться в чужих чарах. Если смотреть на мое развитие как магического ученого, то это было полезно.

Но вот в преддверии возможных столкновений с самыми различными маргинальными личностями или даже с их предводителями, представленными сразу тремя не союзными мне организациями, Певереллом, Волдемортом и, как ни странно, королевой, я бы хотел больше времени посвящать развитию себя как боевого мага.

Так что вызвавший меня в тренировочный зал Дамблдор, пришел очень кстати.

Теперь он перестал использовать тупых деревяшек, и начал самостоятельно калечить мою тушку. В начале, использовались простые детские проклятия, вроде жалящего, ватноногого и подобных, многократно усиленных директором. Но, когда в какой-то момент я не успевал ничего поделать с летящей связкой и активировал недоработанную версию щита, просто перенаправив их себе за спину, Дамблдор перешел на стихийный тип чар.

Теперь, меня многократно поджаривали молниями, не смертельно, конечно, обжигали племенем, не оставляя при этом шрамов или заливали водой.

По началу, я вообще не понимал как с этим бороться. Мои щиты, освоенные еще в прошлом году, просто разлетались от колдовства директора. И если от молнии еще можно было уклониться или отпрыгнуть, то вот от волны огня или водяной волны точно нет.

Подобные избиения мотивировали взять книги в руки и учиться стихийной магии. Нечто на грани трансфигурации и чар, позволяло создать контрстихию и точечными ударами отражать атаки профессора.

И вот тут то началось мое полноценное обучение. Судя по всему, Дамблдор просто решил дать мне возможность самому дойти до решения, а потом помочь с его освоением. Мне были выданы более подробные и понятные пособия, на занятиях он разъяснял как контролировать ту или иную материю и подкреплял практикой.

Больше мое бедное тело не превращали в дымящуюся котлету, а практика была направлена на скорость, точность и мастерство использования новых заклинаний.

И вот уже спустя два месяца я могу держаться против директора в течении пары минут и даже контратаковать его. Долгими вечерами в тренировочном зале я выработал свою технику боя, комбинируя быстрое перемещение по полю боя, щиты под острым углом, призванные сместить удары с курса, но не остановить их до конца, а также связки из быстрых заклинаний.

Сам я пока не настолько владею стихийной магией, чтобы она нанесла какой-либо вред оппоненту, так что использую вспышки пламени, небольшие водные шары, порывы ветра и остальное только для защиты.

Как и с обычным колдовством, если нарушить целостность летящих в тебя чар, то они достаточно быстро развеятся. Поэтому я стараюсь создавать свои заклинания либо прямо внутри потока магии директора, либо так, чтобы один поток пересекся с другим.

Огромный плюс тут возымело мое магическое зрение, активируемое мной в самом начале тренировки и работающее до самого ее конца. Видеть магию — просто невероятный плюс.

Что происходит со мной прямо сейчас? Перед февральскими праздниками, вернее, длинными выходными с двенадцатого по пятнадцатое февраля, Дамблдор решил устроить мне экзамен.

Теперь не только я комбинировал несколько разделов магии, пытаясь достать противника, но и сам он отправлял в меня и стихию, и чары. Как итог, я, с работающим щитом, который приходилось постоянно поддерживать концентрацией на потоке магии в карточку, иначе меня просто закидает лучами, прыгаю по залу, отражая сотни языков пламени и ударов электричеством.