— Боже, какая наша Богданова правильная на словах. А на деле, как только ее Ветров младший отшил, стала бегать за Ветровым старшим?

— Это не она за мной, а я за ней, — Дёма оттолкнулся от стены и, глядя прямо мне в глаза, приближался. — Мокрая почему?

— Случайно произошло… — сказала я, ощущая словно с появлением Дёмы, меня укутали тёплым одеялом.

— Еще раз произойдет такая случайность… И разбираться буду я. — Демьян перевел взгляд на Малиновскую, которая мгновенно опустила голову и осела на стул. — Портфель где?

Я кивнула в сторону стола, за которым сидела раньше. Ветров старший метнулся, взял мой портфель и вернулся ко мне.

— Поехали.

— Дём, подожди, — я выдернула руку и направилась к парням.

Как только я подошла к нашему столу, Ян вскочил со стула и зааплодировал.

— Ян, хватит. Я хотела извиниться. Гордей, Ян простите меня, что я вас приплела…

— Успокойся, Катюха. — сияя как новогодняя гирлянда, лепетал Ильин. — Ты нам такую рекламу сделала, что девицы к нам будут в очередь выстраиваться. Вот мне только нужно пойти потренировать «влажные и тягучие поцелуи», чтобы оправдать ожидания поклонниц.

Вот теперь меня окончательно отпустило, и я прикрыла глаза, чувствую, как от стеснения горят мои щеки и уши.

— Сори.

— Всё норм, — отозвался Гордей.

— Пошли, — Дёма подпихнул меня в спину.

Я одобрительно кивнула и повернулась к выходу.

— Передо мной не хочешь извиниться, — голос устрашающий, а взгляд так вообще испепеляющий. По спине проскользнула волна холодного пота, а предплечье, которое сжимал Ветров, ныло от боли и жара его ладони.

— Нет.

Боль в руке усилилась, как и ярость в глазах Ветрова младшего. Ожидала, когда этот гнев обрушится на меня, но Рома только уничтожал меня взглядом.

— Пусти, — Демьян убрал руку брата с моего предплечья, вклинился между нами и, приобняв меня за талию, повел к выходу.

Шла на полусогнутых, меня трясло так, что мне кажется я даже слышала стук своих зубов. Перебор. Перебор всего. Эмоций. Чувств. Слов. Действий. Людей. И Дёма слишком близко. Это тоже перебор. Перебор для моего сердца. Перебор для моего тела. Перебор даже для моего разума, который должен радоваться такой заботе. Но не может, потому что завис от перегрузки. Я безвольно перебирала ногами в объятиях. Успокаивала себя, считая шаги. Один, два, три…. десять, одиннадцать, а потом всё. Стоп.

— Постой.

Демьян отпустил меня, обошел и опустился передо мной на колени.

— Дём, ты что…

— У тебя развязались шнурки на кроссовках.

— Дём, после того как ты перед всеми сказал, что бегаешь за мной, а теперь стал на колено… Я боюсь, что все решат, что ты делаешь мне предложение…

— А ты хочешь?

Его прямой твердый взгляд приковывал, не позволял отвернуться или хотя бы тряхнуть головой, чтобы согнать панику, которая нарастала внутри меня с сумасшедшей скоростью.

— Нет. Притом я уже обещала свою руку Гордею.

«Это шутка» твердила я себе. Дёма не серьезно. И я не должна это воспринимать серьезно. Но по внешнему виду парня было понятно, что он совсем не шутит.

— Притом фамилия «Ветрова» мне совсем не нравится, — продолжала я переводить всё в игру.

— Я разрешу тебе оставить фамилию «Богданова».

Как сказал бы Рома «дыши». Успокойся и дыши, Богданова. Это не признание, это просто дружеская игра друзей.

— Я отвезу тебя на работу, — парень выпрямился, а вместе с ним и я. Он отступил, сменил тему разговора, а с меня словно сняли удушающий мешок. — Руку давай.

И я как под гипнозом протянула ему руку. Не смогла отказать. Дема напирал на меня так неожиданно и так настойчиво, что я терялась, не могла сопротивляться ему.

— Дикарка, ты же понимаешь, что я серьезно про руку и сердце, — прошептал мне на ухо Демьян, когда помогал одевать пуховик в гардеробе университета.

Первым желанием было сбежать. Рвануть к двери и скрыться. Скрыться так надежно, чтобы даже настырный Дёма не нашел. Но парень обнял меня сзади за плечи, не дав осуществить задуманное.

— Дём, я тоже серьезно. Я не хочу замуж.

Пыталась говорить спокойно, но голос трепыхался, как и я сама. Демьян обошел меня, стал вплотную и нахлобучил мне на голову шапку.

— Я подожду, — проговорил он со своим обычным невозмутимым видом.

А я? А я совсем потерялась, запуталась. А когда Дема стал заправлять мне волосы под шапку, я не выдержала. Закрыла глаза, чтобы хоть так укрыться от него. Потому что это всё не может происходить со мной. Только не сейчас…

Катя

Знаете, я всё-таки сбежала. Не смогла иначе. Я не могу оттолкнуть его, но и находиться рядом тоже не могу. Его касания, его аромат, близость его тела пугают меня. Пугают, как что-то чужое. Другое. Не моё. С Ромой я тоже боялась. Но боялась не удержаться и прикоснуться. Теперь же я боюсь, что Демьян прикоснется ко мне. Я не чувствую к нему отвращения. Точнее. Я ничего не чувствую.

После тренировки с группой у меня стояла заказная хореография — свадебный танец. Но я отменила ее. Сама. А Дёме соврала, что заказчик перенес занятие на субботу. Уехала в общагу с Настей и Стасом. Врать не моё. Но меня загнали в угол и мне надо как-то оттуда выбираться. Самое простое — держаться от Ветровых на расстоянии. И от старшего, и тем более от младшего. Свалились на мою голову. Один не хочет быть со мной, с другим не хочу быть я. Хотя может это я свалилась на их светлые головы. Представляю, как бесится Рома. Ведь я подпортила своими откровениями в столовке его бесценную репутацию, а родной брат добил. Сделал контрольный в голову. Но надеюсь, в сердце. Пусть оно ему тоже поболит.

— Доброе утро, Дикарка. Ты где? — услышала я в трубке телефона.

— В библиотеке. Мне срочно нужна была книга для реферата, поэтому сразу по приезду в универ я побежала за ней, — опять вру. Не нужна мне книга. Я спряталась. «Я в домике».

— Ок. Увидимся позже, — быстро отключаюсь, не дожидаясь продолжения разговора.

Так жду первого звонка и бегу на пару. Смешно и грустно одновременно. Трусиха. Врунья. Шпионка. А по итогу — глупая идиотка, которая не разбирается с проблемой, а бежит от нее. И если от Дёмы мне удавалось превосходно скрываться, то Рома выскакивал на каждом углу, как чёрт из табакерки. На выходе из библиотеки он обжимался с какой-то девушкой. Не рассматривала ее, хотя и его тоже. Но глаза сами ловят его фигуру везде. Безошибочно и в обязательном порядке. После первой пары Ветров прогуливался в компании очередной белокурой Барби около моей аудитории.

Вторую перемену я решила провести в женском туалете. Вот это точно самое надежное место. Только и тут мне не удалось ощутить спокойствие. Что мой вчерашний концерт в столовой будет темой для обсуждения номер один, я не сомневалась. Но на деле более интригующим оказался вопрос под кодовым названием «секс с Ромкой». Никто особо не поверил, что мы с ним не спали. Но «быстрый и жесткий секс» с Ветровым вспомнили все и сошлись на мнении, что он был не очень уж и ВАУ. «Туалетная» компания девчонок, которая за десять минут перемены постоянно обновлялась, пришла к выводу, что не старается Ромка в постели.

Слушая их разговоры меня мутило, выворачивало от того, что все эти девицы были в его постели. Каждая из них прикасалась к нему, целовала. И он отвечал им взаимностью. Ревность и отвращение клокотали во мне. Нет, я не хочу больше быть в плену его рук, но и не хочу видеть там другую. Даже не так. Я не хочу видеть возле него череду дурочек, не хочу считать себя очередной девушкой из очереди. Было бы проще, если бы он ушел от меня к одной. Ушел к девушке, которую действительно полюбил, которая лучше меня, которая не «пресная» дура, а настоящая, красивая, соблазнительная, желанная женщина. Но Ветров бросил меня не потому, что влюбился в другую, а потому, что не хотел любить меня. Отвратительно. Отвратительно быть для любимого не особенной, а такой же, как и другие.