— Потрясающее упорство, — оценил действия Аркадия директор Филатов. — Где ты учишься, юноша?
— Нигде, господин, — ответил Немиров.
— Удивительно, — хмыкнул Филатов.
— Это было интересно, — признал Александр Яковлевич Шварц. — Не ожидал.
— Я узнал сегодня много нового, — улыбнулся Аркадий. — Сегодняшний день точно сделал мою игру лучше.
— Где ты научился так играть? — спросил директор Шварц. — Ты хорошо ответил на мою Итальянскую партию — видел что-то подобное у отца Никодима, а он очень опытный шахматист.
— К сожалению, не знаком с отцом Никодимом, — признал Аркадий. — А играть я научился сам — внимательно изучал шахматный сборник за 1909 год.
— Хм… — хмыкнул Шварц задумчиво. — Нет, для такой игры нужна очень большая практика.
Немиров лишь пожал плечами.
— Бывает же такое, — улыбнулся Филатов. — Что ж, я задержался — был незначительный инцидент между воспитанницами старших классов, но вот он я. Сыграем, Александр Яковлевич?
Аркадий быстро расставил фигуры по исходным позициям, после чего уступил место Максиму Ивановичу.
За начавшейся партией было просто интересно наблюдать. Белые были у Филатова и он начал с Королевского гамбита, а Шварц отказался его принимать.
Дальше Аркадий разобрал классическое развитие этого острого и опасного дебюта. Он вытащил из внутреннего кармана пиджака блокнот и начал записывать все ходы.
Поединок длился тридцать четыре минуты и закончился ничьей.
— Эх… — разочарованно вздохнул Максим Иванович.
— Да уж… — поддержал его Александр Яковлевич.
— Блестящая партия достойных соперников, — похвалил их Аркадий.
— Это противостояние длится уже два года и счёт, пока что, равен, — произнёс Шварц. — Жаль, что в Астрахани слишком мало достойных противников.
— Это не то слово — «мало», — вздохнул Филатов. — Их практически нет. Увы-увы, но Астрахань я никогда не назову городом шахмат…
— Но вот этот юноша показал, что в нём что-то есть, — посмотрел Шварц на Немирова. — Откуда у тебя такой опыт?
— Я очень внимательно читал сборник и в уме прорабатывал партии, — ответил Аркадий. — И играл с теми, кто готов был сыграть.
— Любопытно, — задумчиво пожевал губу Александр Яковлевич.
— Возможно, мы видим перед собой неогранённый алмаз, — предположил Максим Иванович.
— Не перехваливайте его, — поморщился директор реального училища. — Похвалы в этом деле лишь вредят. Я увидел лишь крепкое знание азов и совершенный провал миттельшпиля, что и привело его к фатальному эндшпилю. Но, да, потенциал есть. Откуда ты, юноша?
— Родом я из Мамоновки, — ответил Аркадий. — Но потом переселился в Фёдоровку, а уже оттуда сюда.
— Мамоновка? — удивился Филатов. — Никогда не слышал.
Окружающие Астрахань деревни и сёла городских жителей интересуют мало, ведь там, как правило, нет ничего интересно. Впрочем, эта ситуация не изменилась даже в 2053 году — многие городские понятия не имеют, какие деревни и где располагаются, пусть до них и десяток километров.
— Нет её уже, — вздохнул Аркадий с грустью. — Холера забрала.
— А семья твоя? — поинтересовался Шварц.
— Нет у меня семьи, — ответил Немиров. — Мамку и батьку, как и братьев с сёстрами, холера забрала. Один я уцелел…
— Это печально, — с сочувствием в голосе произнёс Филатов. — А как же ты тут один?
— Марфа Кирилловна, родственница моя, в город решила перебираться, а я уже с ней, — ответил Аркадий.
— И чем живёте? — спросил Александр Яковлевич.
— Ужель не слышали о «Коктейлях Марфы»? — искренне удивился Аркадий.
— Ах, точно… — произнёс директор реального училища. — Значит, та самая Марфа — это твоя родственница?
Аркадий коротко кивнул.
— Вот почему мне показалось знакомым твоё лицо, — произнёс Максим Иванович. — Я видел тебя в коктейльной будке — это ведь ты готовил всё это?
— Марфа Кирилловна придумала коктейли, а я так — на подхвате был, — ответил Аркадий, отказываясь от авторства. — Научился.
— М-м-м, вот оно что, — покивал Александр Яковлевич.
— Любопытных талантов молодой человек, — улыбнулся Максим Иванович. — Но коктейльная же, насколько мне известно, сгорела дотла?
— Сгорела, — склонил голову Аркадий.
— Говорят, за этим стоят люди из лимонадных будок, — проявил Шварц осведомлённость.
— Конкуренция, — хмыкнул Филатов.
— Администрация давно уже должна была прижать этих вымогателей к ногтю… — неодобрительным тоном произнёс Шварц. — Немыслимо — сжигать чужую будку только потому, что кто-то хорошо зарабатывает. Ведь хорошо же зарабатывали?
— Не знаю, — пожал плечами Аркадий. — Моя работа была коктейли готовить по рецепту.
— А ты знаешь рецепты этих коктейлей? — заинтересовался Александр Яковлевич.
— Мне Марфа Кирилловна велела никому не говорить, под страхом отказа в крове и еде, — покачал головой Аркадий. — Лучше с ней беседу вести — она принимает решения.
Разумеется, Марфа никаких решений не принимает, ведь даже англичанину Аркадий продавал рецепты по своей инициативе — тот уехал очень довольным заключённой сделкой. Марфа не при делах, но знать этого директорам необязательно. Если и состоится их беседа с Марфой, то Марфа будет говорить заранее заготовленные ответы. Нет. Нет. И ещё раз нет.
Аркадия слегка озадачивали какие-то телодвижения Марфы, которая пусть и вышивает платки, которые успешно продаёт в магазин готовой одежды, что на Смоленской улице, но точно что-то задумала.
Возможно, у неё есть какой-то свой план по благоустройству собственного финансового состояния, но в детали она его не посвящает.
От идеи разбогатеть и жить припеваючи она ещё не отказалась, поэтому до сих пор платит Пахому, который ходит по городу вместе с ней. Рубль в день, как и раньше, но он теперь у неё как хвостик и у них от Аркадия есть какие-то секреты…
— Разумное решение, — похвалил Марфу Максим Иванович.
— Как тебя зовут? — спросил Александр Яковлевич.
— Аркадий Петрович Немиров, — ответил Аркадий. — Рад знакомству.
Он уже решил сменить свои Ф.И.О., чтобы больше не отзываться на Алексея. Надоело уже и он устал. От Алексея у него лишь какие-то отдалённые и малочисленные воспоминания, а сам он всегда был и будет Аркадием — личность умиравшего мальчика была подавлена «багажом», который «приехал» вместе с Аркадием.
Возможно, Алексей бы и пережил холеру, но он точно не пережил бы зиму — Марфа бы его к себе точно не взяла, впрочем, как и Александр Ванечкин. Возможно, Алексей бы мог рискнуть и перебраться в Фёдоровку, но и там его шансы на выживание были бы сомнительны. Если бы Аркадий не откормился за зиму на марфиных харчах, не жить бы ему дальше…
— Александр Яковлевич Шварц, — представился директор реального училища.
— Максим Иванович Филатов, — представился директор женской гимназии. — Рад знакомству.
— Вот скажи мне, Аркадий, — заговорил Шварц. — А не позволит ли тебе уважаемая Марфа Кирилловна готовить на некоторых частных мероприятиях, для ограниченного круга гостей? За отдельную плату, разумеется.
— Я обязательно у неё спрошу сегодня, — кивнул Аркадий. — А что за частные мероприятия?
— Ты мог слышать, что в городе есть салоны для благородных и уважаемых господ, — сказал Шварц. — Я вхож в некоторые из них и будет очень приятно, если в этих салонах будут подаваться изысканные коктейли, по которым уже начала ностальгировать астраханская общественность…
Естественно, все будут знать, кто именно «возродил» коктейли и сделал их доступными исключительно для благородных и уважаемых господ.
— Я постараюсь убедить Марфу Кирилловну, что это дело правильное и нужное, — улыбнулся Аркадий.
— Вот это деловой настрой, — сказал директор Филатов и довольно хохотнул. — Значит, ты хочешь шокировать публику в салоне мадам Бетанкур?
— Несомненно, это внесёт определённое оживление, — усмехнулся Шварц. — Юноша, очень постарайся уговорить уважаемую Марфу Кирилловну, ведь это сулит для неё неплохую выгоду. Естественно, я рассчитываю на хорошие скидки — все напитки оплачивать мне.
