Ночь в пустошах опустилась чёрной, тяжёлой пеленой, словно сама бездна накрыла землю своим крылом. Ветер выл в искривлённых скалах, разнося по округе запах крови и пепла, смешанный с тошнотворной сладостью гниющей плоти. Звёзды скрылись за плотными тучами, оставив отряд в царстве мрака и тишины, нарушаемой лишь стоном умирающих чудищ и треском ломающихся костей.

Поле битвы представляло собой ужасающее зрелище. Чёрный песок усеивали трупы монстров - искорёженные, разорванные, изуродованные. Кости торчали из лопнувшей плоти, кишки змеились между камнями, лужи крови отражали тусклый свет закрывающихся порталов, источая горький запах металла.

Айрэн ходил между тел, методично добивая тех, кто ещё подавал признаки жизни. Выпавшие внутренности омерзительно чавкали под его ногами, выплёвывая сгустки пузырящейся крови, но он не обращал на это внимания. Он вытер меч о тушу одной из поверженных тварей, не чувствуя отвращения к брызгам, заляпавшим его лицо. Внутри него царила пустота, холодная и безразличная. Меч в его руках сверкал в полутьме, унося остатки жизни из искалеченных чудовищ. Он сам стал орудием смерти, частью этого мрачного, безжалостного мира.

Лунотень, наклонившись, собирала стрелы, осторожно вынимая их из тел отродий пустошей. Её платиновые волосы казались серебряными в призрачном свете последних порталов. Лицо было сосредоточенным и невозмутимым. Она не тратила времени на лишние эмоции. Сейчас каждая стрела представляла огромную ценность, и их нужно было сохранить для следующей битвы.

Плачущий Рыцарь стоял неподвижно, подобно статуе из чёрного металла, опираясь на клеймор запятнанный кровью. Боль от проклятых доспехов не давала ему покоя, но он терпел её молча, как и всегда.

Голос Бездны прислонился к скале, тяжело дыша. Броню его покрывали кровь и слизь, а из-под шлема доносился приглушённый кашель. Битва отняла у него слишком много сил.

Слуга молча наблюдала за своими спутниками. Её тёмный силуэт выделялся на фоне чернильного неба. Лицо девушки оставалось непроницаемым, будто театральная маска. Она скрывала свои мысли и чувства от остальных, и никто не мог угадать, что творилось в её душе.

- Разведите костёр, - приказала она своим тихим, но властным голосом. - Нам нужен отдых.

Айрэн, без единого слова, собрал сухие ветки и камни, и вскоре яркое пламя вспыхнуло посреди мрачного пейзажа, отбрасывая пляшущие тени на лица уставших путников. Они уселись вокруг огня, погружённые в свои мысли. Ночь только начиналась.

Лунотень принялась обрабатывать раны Берсерка. Тысячи глубоких порезов и следов от острых зубов усеивали тело великана с ног до головы. Остатки целебного мха в её умелых руках превратились в густую мазь, которую она бережно втирала в плоть исполина, останавливая кровотечение. Из глубин походной сумки эльфийка извлекла моток бинтов и ловко перевязала ими самые серьёзные повреждения. Пусть внешне она выглядела непринуждённо, её взгляд, задержавшийся на очередном шраме, выдавал невольную тревогу. Лунотень корила себя за каждое увечье на теле Берсерка, как будто это была её вина, что он получил столько ран.

- Тихо! - рявкнула она, когда могучая рука Берсерка дёрнулась, чуть не сбив её с ног.

Великан недовольно промычал и отвернулся, словно обиженный ребёнок.

- Знаю, неприятно, - продолжила эльфийка, сосредоточенно обрабатывая очередную рану, - но потерпи. Иначе загноится, и станет хуже.

В этот момент внимание Айрэна привлёк надрывный кашель Голоса Бездны. Колдун, обычно грозный и несокрушимый, сейчас сидел, поджав колени к груди, и дрожал, точно в лихорадке.

- Что с ним? - обратился к Слуге Айрэн.

- Он израсходовал почти все свои силы, - спокойно ответила девушка.

- Тогда пусть одну из этих тварюг слопает, - Айрэн махнул рукой в сторону поля битвы. - Вон сколько их без дела валяется, целый пир можно закатить.

- Они не подойдут, - отрезала Слуга. - Если ты не заметил, даже Ужаснокрыл брезгует лакомиться их мясом.

- Хм, и правда… - Айрэн уставился на враска, который прыгал с тела на тело, раздумывая с какого начать. Ужаснокрыл то и дело наклонялся к трупам монстров, втягивая воздух расширенными ноздрями, но в последний момент отдёргивался, будто от чего-то омерзительного. В итоге он лишь выклёвывал им глаза и, забавляясь, катал по земле лапой.

- На них лежит печать Бледного Ангела, - пояснила Слуга, бросив на уродливые туши холодный, изучающий взгляд. - Не люди, не звери, не монстры. Кто они? Даже я не знаю ответа.

- Значит Голос Бездны… умрёт? - с тревогой спросил Айрэн.

- Нет, если мы доберёмся до города вовремя, - успокоила его Слуга. - А пока… - она кивнула в сторону колдуна, который с жадностью высасывал жизнь из пойманной ящерицы. Та быстро чахла у него в руках, превращаясь в сморщенный, безжизненный комочек. - Ему есть, чем поддержать силы.

Закончив с Берсерком, Лунотень принялась жарить на огне какой-то странный, гигантский гриб. Его ножка была плотной и белой, а шляпка, шириной с целую кастрюлю, - мягкой и рыхлой. Поверхность гриба украшали бледно-фиолетовые пятна, похожие на трупные.

- Что это за гадость? - спросил Айрэн, наклоняясь поближе.

- Гриб пустошей, - ответила Лунотень, надкусив шляпку. Из её рта вытекла густая, зелёная слизь. - Хочешь? - она протянула гриб Айрэну и усмехнулась.

- Нет, спасибо… - сдержав рвотный позыв, ответил Айрэн. - Как-нибудь обойдусь.

- Ха-ха, - рассмеялась эльфийка. - Он не очень питательный, и вкуса у него нет. Но это лучшее, что можно найти в этом проклятом месте. Поверь, он гораздо приятнее, чем скорпионы.

- Тебе и такое есть приходилось? - удивился Айрэн.

- А как же! Хочешь выжить - придётся позабыть о брезгливости и начать есть всё подряд, - девушка улыбнулась. - Бесплатный урок от Лунотени.

Ночь в пустошах затянулась. Уставшие путники постепенно задремали у затухающего костра, и лишь ровное дыхание да треск угольков нарушали тишину. Плачущий Рыцарь, не знающий усталости, продолжал нести ночной дозор, его чёрный силуэт на фоне кружащих в воздухе искр казался единым целым с окружающим мрачным пейзажем. Даже Ужаснокрыл, устроившись рядом с хозяйкой, прикрыл глаза, как кошка, довольная сытным ужином.

***

Утро встретило их холодным ветром. Тучи заволокли небо, скрывая солнце, и лишь бледные отблески света пробивались сквозь их толщу. Ветер гнал песок и пепел, создавая ощущение пустоты и безысходности.

Отряд шёл молча, устало переставляя ноги. Каждый шаг по рыхлой почве давался им с трудом. Ночь, проведённая на твёрдой земле, не принесла им отдыха. Их тела ныли от усталости, а в душах царила пустота, отражая бесконечную безнадёжность окружающего мира.

Бесплодные земли раскинулись вокруг них, подобно безбрежному морю смерти. Мрачная красота этого места была пугающей. Высохшие русла рек, покрытые сетью трещин, напоминали о гигантских змеях, исчезнувших в недрах земли. Озёра, наполненные жидкой, серебряной ртутью, отравляли воздух едким запахом, от которого першило в горле. В тени корявых, изуродованных скал прятались чудовища. Их глаза, красные, как горящие угли, следили за каждым движением путников, ожидая удобного момента для нападения.

Айрэн чувствовал, как холод щита Балдрун проникает в его руку, напоминая о проклятии. Он поёжился, пытаясь согреться, и вдруг поймал себя на мысли, что так и не понял, куда именно они направляются. Слуга лишь обмолвилась, что им нужно пересечь пустоши, чтобы достичь какого-то города. Но ведь за ними лежало Море Чудовищ…

"Как мы его переплывём? И что за город она имела в виду? Неужели щит так сильно затуманил мне разум?" - с тревогой подумал он.

Его взгляд скользнул по фигуре Лунотени. Эльфийка, нахмурившись, вглядывалась вдаль, пытаясь прочесть тайные знаки пустошей. Даже её обычно неунывающий взгляд сегодня казался потухшим.