Вернувшись из больницы, Миша позвонил маме на работу и сказал, что все в порядке. Выслушал наставление, где находятся котлеты, а где макароны. Потом долго стоял под душем, наслаждаясь ощущением чистоты.

Можно все понять, но как понять тот шрам, который один в один повторяет шрам, полученный во время освобождения каравана с мамой Кофи. Как это объяснить? След от молнии, полученный в двадцать первом веке, совсем в другом месте. Откуда взялся шрам от пулевого ранения в этом мире, когда он получен в другом? И оно было на черном теле в этом же месте!

Миша выключил воду, энергично растер тело махровым полотенцем и снова долго смотрел в зеркало на странное пятно на теле. Действительно, похоже на очертания Африки на картах.

Потом поел на кухне, помыл посуду и оделся. Судя по всему, на улице по-прежнему жарко. Поэтому — светлые джинсы и рубашка поло. Ну что, пора. Да, и не забыть кроссовки, а то, кажется, как-то привычнее босиком. Здесь этого не поймут.

В цветочном магазине совсем недалеко от своего отделения он был впервые, там приветливые девушки помогли выбрать букет. Как оказалось, многое зависит от того, для кого букет покупается.

Миша, не дрейфь!

В родном отделении полиции было пусто и прохладно. Дежурил Ваня-филолог, который славился среди коллег любовью к классической литературе. Вот и сейчас он сидел, уткнувшись в томик Пушкина. Когда стукнула входная дверь, пропуская Мишу, он поднял голову и рассеянно проговорил:

— Привет, Белов. Говорили, что ты в больнице.

— Привет, Ванька. Я выписался.

— Кому цветочки?

— Кому надо цветочки. Кстати, Чернова на месте?

— На месте была. Ей, что ли, цветочки? Молодец, Мишка, одобряю, — и Ванька снова уткнулся в книжку.

Миша вбежал на второй этаж, подошел к кабинету под номером двадцать семь, судорожно вздохнул и коротко стукнул.

— Войдите, — знакомый голос Лизы заставил сладко замереть только что лихорадочно стучавшее сердце.

Он вошел в кабинет. Лиза сидела за компьютером и сосредоточенно барабанила пальчиками по клавиатуре. Она даже не подняла голову на вошедшего, чтобы не отвлекаться.

— Минутку подождите, пожалуйста. Я закончу.

— Здравствуйте, Лиза, — на стол перед девушкой лег шикарный букет.

Она с удивлением остановила на цветах взгляд, пальчики перестали порхать по кнопочкам. Потом девушка подняла взгляд на посетителя:

— Ой, Миша. То есть, Белов. Это что?

— Это вам, Лиза. Давайте пойдем сегодня в «Акацию». Сразу после работы. Я за вами зайду, — Миша залпом проговорил заготовленный текст и замер, ожидая ответ.

— В «Акацию»? После работы? — в голосе девушки явно читалось смятение. — Но я в форме. Разве можно в ресторан в форме? Хотя, ой! У меня с собой повседневное платье, в котором утром на работу пришла.

— Лиза, вы в любом одеянии прекрасны!

— Правда? Спасибо. Тогда заходите, я буду готова, — Мише показалось, что голос Лизы чуть дрогнул.

Сначала Миша забронировал столик в ресторане, а потом до окончания рабочего дня просидел в парке, наблюдая за его повседневной жизнью. Вдруг в голову пришла мысль, что надо было придти к Лизе ближе к концу дня, чтобы она не смогла передумать. Сейчас у нее слишком много времени, чтобы изменить свое решение. Он сейчас к ней придет, а она скажет:

— Простите, Белов. Я ошиблась и не пойду с вами никуда.

Странно заныло пятно-Африка на груди.

— Не дрейфь, Мишка. Смелость города берет. Сколько раз ты жалел, что не решался на этот шаг? Все, сделал теперь. Молодец. Теперь жди и смотри на голубей.

И думай, думай. Почему в Африке номер один ничего не поменялось? Почему не сбылось то, что было в Африке номер два? С ума можно сойти от этих странностей.

Лиза не передумала. Когда Миша ровно в восемнадцать часов зашел к ней в кабинет, она уже была не в форме. В очередной раз за сегодняшний день сердце Миши заколотилось с бешеной скоростью. Стройная фигура, белое платье простого силуэта, подпоясанное тонким ремешком, густая копна кудрявых волос, забранная красной резиночкой, белые босоножки на тонком каблучке — именно так Лиза всегда приходила к нему во снах.

Было видно, что девушка немного волнуется.

В мозгу пульсировала мысль: «Мишка, зараза, соберись!»

Ему показалось, что зазвучали нотки Абубакара:

— Миш, ты вождь. Вождь ничего не боится, только потерять любимую девушку. Живи хорошо в своем прекрасном будущем.

— Спасибо, брат! — Миша мысленно хлопнул друга по плечу.

— Лиза, вы прекрасны. Вы самая красивая девушка на всем белом свете.

Густые черные ресницы растерянно захлопали, отбрасывая тени на тугие щечки с маленькими ямочками.

— Белов, то есть, Михаил. Все так неожиданно. И вы такой неожиданный, не как обычно. Но пойдемте, я готова.

На первом этаже в холле было людно. Наряд привез очередного хулигана, а Ванька ругался, что нет сил больше терпеть этих гопников. Шум стих, когда по лестнице спустилась прекрасная Лизонька в сопровождении Миши. Санька из наряда даже сдвинул на затылок фуражку и присвистнул: дела-а-а!

— Пока, ребята!

— До свидания, коллеги!

— До свидания, Елизавета Максимовна. До свидания, Мишка, то есть Михаил Андреевич! — вразнобой заговорили парни.

Лиза царственно кивнула головкой и выплыла на улицу. Там они, не сговариваясь, переглянулись и засмеялись.

В ресторане «Акация» было прохладно, царил полумрак, а посетителей пока не было. В холле работал подвешенный на стене телевизор. Там показывали привычное из двадцать первого века: опять разгромили очередной супермаркет в США, чернокожая девица что-то агрессивно кричала на камеру репортеру, снимавшему ролик.

Молоденькая администратор вежливо-настойчиво проводила первых гостей в полутемный зал. С экрана включенного огромного монитора на посетителей смотрела Тина Тернер и просила: «О, малыш, не оставляй меня!».

Миша помог сесть Лизе, сам сел напротив. Казалось, что Лиза немного нервничала, она непрерывно разглаживала платье на коленях. Потом девушка собралась и села чуть свободнее, закинув ногу на ногу, отчего немного раскрылся вырез на подоле платья.

Казалось, что у Миши сейчас остановится сердце: чуть выше правого колена на ноге Лизы был шрам в виде буквы П.

— Лизонька, любимая, ты готова? Дети, быстрее собираемся! Мама, что же ты плачешь? Я предлагал вместе ехать, ты сама отказалась.

— Нашли куда ехать, в какую-то Африку. Каждый год туда ездите, что там в страхоте этой забыли? Ладно, если одни, а в этом году и детей забираете! Лучше просто в Египет поехали бы, в хорошем отеле пожили, на верблюдах покатались. Нормальные люди в глушь африканскую не едут.

— Бабушка! Там же интересно! Там слоны, львы, носороги! Мы так давно туда хотим!

— Страсти какие-то рассказываете! Миша, Лиза! Оставили бы детей дома, сами езжайте куда хотите, раз такие экстремалы.

— Н-е-ет, бабушка! — на два голоса возмутились близнецы. — Мы поедем. Папа так много рассказывал про Африку, нам надо увидеть! Может, даже шамана Кваки встретим или мангуста Барасу. Очень хочется с Кофи познакомиться.

— Придумал вам ваш папа всякие сказки. Выдумщик! Лиза, ты самая ответственная в этой семье, смотри за муженьком внимательно. Он сам большой ребенок, хотя уже целый полковник.

— Хорошо, мама, вы не волнуйтесь. Мы будем часто звонить. Не переживайте.

— Лиза, не вводи маму в заблуждение. В этом году мы будем в таких местах, где связь будет не всегда. Так что, мама, ты не волнуйся, если мы будем выпадать на какое-то время из доступа. И вообще, что может произойти со мной, ведь я даже атмосферным электричеством помечен!

— Ох, не напоминай! Всю-то жизнь ты меня нервируешь, сынок.

— Исправлюсь, мамуля, обязательно исправлюсь… когда-нибудь.

— Когда-нибудь в другой жизни, хочешь сказать?

— Может, и так. Ну все, семья, машина пришла. Присядем на дорожку и — вперед! Дети, подпевайте: