Путь лежал через равнину, покрытую только редкими деревьями и кустарниками, поэтому заранее начали готовиться на ночевку, подбирая по дороге для костра крупные ветки и высохшие стволы деревьев, неизвестно каким образом туда попавшие.

Скоро Мише стало понятно, куда его друзья торопились дойти до наступления темноты. Оказалось, что это раскидистое дерево метров пятнадцати в высоту. Рядом с ним было большое кострище. Видимо, дерево часто служило местом ночевки. Что приятно, оно источало неброский, легкий аромат. Только успели развести костер и приготовить места для ночлега, как наступила ночь.

Изумительное ощущение было: находиться на материке Африка, где-то в саванне, лежать на мягком травяном ложе, обнимать любимую женщину, шутить с друзьями и смотреть в бездонное черное небо, усыпанное миллионами звезд. Даже ругаться не хотелось на судьбу, зачем-то устроившую переброску в другое время и другое тело.

Иму, глядя на яркие языки пламени, вдруг вспомнил сказку, которую рассказывала мать.

— Очень давно жила одна девушка. Как-то, сидя у костра, она забросила горсть золы из костра в темное небо. Зола рассыпалась и стала звездной дорогой. Теперь люди, когда шли ночью, не спотыкались, не блуждали, а находили свой дом.

Но днем звезды бледнеют, потому что приходит солнце, и все перед ним меркнет. Но стоит солнцу уйти на покой, как выплывает звездная дорога по своим старым следам. Так и ходят с тех пор солнце и звездная дорога, сменяя друг друга.

— Эх, хорошо, парни, что девушка о нас побеспокоилась и так много золы набросала, — и даже это было приятно, когда не пускаешься в серьезные рассказы о звездах и планетах, о космических кораблях, а просто и легко принимаешь сказку.

Обычно ярко горящий костер отпугивает диких животных, поэтому у путников была одна задача — иметь большой запас дров. Достаточно одного дежурного, который подбрасывал бы полешки и ветки в огонь. Остальные могли спать спокойно, не сильно опасаясь звуков ночной Африки — пугающих и чарующих своим ужасом.

Низкое, рокочущее рычание львов, дикий хохот гиен — было ощущение, что засыпаешь под звуки телевизионного фильма о животных Африки. Львы ходили где-то рядом, но ощущалось состояние покоя от того, что Абубакар на страже, значит, ситуация под контролем. Можно спать.

Утром Миша испытал нечто вроде шока.

Вечером дошли до дерева уже почти в потемках и в хлопотах ничего особо страшного или странного не заметили. Зато утром, при свете восходящего солнца Миша увидел следы крови на лежащем чуть в стороне обрубке дерева. Он в панике пересчитал своих спутников — все на месте.

Увидев полные ужаса глаза Миши, направленные на ствол, Иму сказал:

— Это наше кровавое дерево, разве в твоих родных краях такого нет? Когда его рубят, то появляются красные соки дерева. Рядом с ним хорошо ночевать, потому что не боится огня и рядом можно большой костер разжечь.

Справка для Миши (флористическая)

Это дикий африканский тик, он достаточно распространен по Африке. Когда его рубят, на срезе появляются капли, напоминающие капли крови. Некоторые считают, что кровавый сок полезен для человека, на его основе даже пытались делать лекарственные средства, но надежды не оправдались. Сок богат дубильными веществами, его содержание достигает семидесяти семи процентов. Дубильные вещества дают такой зловещий оттенок.

Миша уже привык, что регулярно попадает в неловкие ситуации, но даже его спутники уже стали относиться к этому легко.

Остановившись недалеко от городка в стороне от дороги, устроили переодевание. Миша и Лиз оделись как типичные вождь племени и его супруга, нацепили на себя кучу ожерелий, на руки навесили дешевые браслеты из запасов Диего. Лиз перевязала особым способом свой головной убор. Видимо, это тоже имело значение.

Абубакар играл роль ближайшего помощника, а Иму и Бомани должны были выглядеть, как охрана, поэтому обвесились всеми возможными видами оружия.

Миш мысленно проговорил молитву «Отче наш», которой давно научила его бабушка. Других молитв офицер полиции не знал. Абубакар произнес молитву богу Алекву, он считал, что это самый правильный бог, который должен помочь в правом деле. На этом подготовка считалась законченной, и группа всадников отправилась в город.

Уже давно Михаил не был в городе. Конечно, с городами двадцать первого века не сравнить, но в последние месяцы самым большим населенным пунктом, который он посетил, была фактория, где жило не более сорока-пятидесяти человек свободного населения.

А тут обнаружились элементы маленького, но все же городка: дома торговцев, сараи для невольников и для товаров, лачуги свободных жителей, а чуть дальше — резиденция главного туземца — владельца данных территорий.

Справка для Миши (историческая).

Традиционно небольшие города начинали создаваться именно от селений, где проживал вождь. Так торговцам было удобно вести свой бизнес на людях, а также сбывать те товары, которые привозились ими для продажи местному населению. Отдельная тема: так было удобно работорговцам спаивать местные власти. Лесть, низкокачественная «огненная вода» и дешевые побрякушки — основа ведения бизнеса в таких городках.

Группа во главе с разнаряженным Мишей ехала по грязной улочке, которая вела прямо от въезда в городок и четко делила городок на чисто туземную вместе с убогой резиденцией вождя и на торговую с более приличными зданиями. Для всех, кроме Миши и Лиз, картина маленького городка была знакомой и не вызывала эмоций. Лиз все казалось интересным, потому что родители возили ее в город только однажды в детстве.

За тростниковыми изгородями, изредка окружавшими нищие хижины туземцев, можно было видеть тощих кур, ожидающих своего часа быть съеденными. Там же копошились в пыли голые дети, праздно сидели мужчины и хлопотали по хозяйству женщины. Пока мужчины курили в тенечке табак или ходили на охоту или войну, все хозяйство традиционно вели женщины.

День напролет они толкли рис в ступках, чтобы отшелушить зерна от шелухи; мололи и веяли маис, растирая его между двумя камнями; готовили арахисовое масло. Они же возделывали землю и выращивали съедобные растения. Почти за каждой лачугой виднелись небольшие поля, засаженные маниокой, из которой потом те же женщины изготовят муку. Неутомимые хозяйки готовили хмельные напитки из бананов, ухаживали за домашней скотиной, пряли хлопок огромными веретенами. В это время их мужья нанимались к работорговцам для участия в облавах на негров.

Резиденция местного вождя или царька находилась в конце этой улицы и выглядела почти так же убого, как хижины его подданных. Вдоль стен на карточках сидели мужчины, но только наличие оружия указывало на то, что это стража, которая охраняет своего сюзерена. Оружие было незамысловатое: луки, острые ножи или мачете, копья с наконечниками разной формы и пальмовые щиты. Огнестрельное оружие встречалось крайне редко.

Торговая часть выглядела более цивилизованно. Во всяком случае, глинобитные дома торговцев с плоскими крышами смотрелись аккуратно, и их оказалось довольно много. Это наводило на мысль, что кроме торговцев, в городке есть еще обеспеченные люди, которые могут себе позволить такие дома. Все жилища были обнесены частоколами, внутри загородок бродила довольно многочисленная живность.

Этот район мог рассчитывать на звание почти нарядного: всюду росли пальмы, смоковницы, во внутреннем дворике одного дома виднелась небольшая клумба с цветами. Там же Миша и его компания увидели нечто похожее на постоялый двор и питейное заведение или простенький ресторанчик со столиками на открытой веранде. Над заведением красовалась вывеска с аляповато нарисованными жирафами и слонами. На вывеске значилось «Уютный Стенли». Встретились еще несколько домов явно не для личного использования. Углубляться в эту часть пока не стали, продолжили только общий осмотр.