Я киваю, тяжело сглатывая, и Николай снова смотрит на меня долгим взглядом.

— Я пошлю с тобой несколько человек из своей охраны, — говорит он наконец. — Чтобы ты не волновалась.

Мои глаза расширяются, и я испуганно смотрю на него.

— Но разве Тео не воспримет это как оскорбление? Что ты не доверяешь ему в том, что касается моей безопасности?

Николай криво усмехается.

— Ну, ему это не понравится, это точно. Но если он скажет нет, это тоже будет оскорблением, он фактически скажет мне, что не позволит мне обеспечить безопасность моей сестры, и это заставляет его выглядеть подозрительно, даже если он не делает ничего плохого. Так что мы с ним окажемся в тупике, и когда я буду настаивать в качестве меры доброй воли, ведь между нашими семьями так долго была плохая кровь, он согласится.

Вернувшись в дом Тео, я еще не могу считать его своим, я убеждаюсь, что Николай прав. По крайней мере, в основном. Тео не пытается их прогнать, но я вижу, как на его лице застывает гнев, когда черный внедорожник въезжает во двор за машиной, в которой я нахожусь, и он спускается по ступенькам мне навстречу.

— Что это, черт возьми, такое? — Спрашивает он низким голосом, когда я выхожу из машины, и мое сердце колотится в груди от этого звука, на этот раз по совершенно другой причине.

— Я рассказала Николаю о поездке. — Я стараюсь говорить об этом как можно спокойнее и беспечнее, как будто это ничего не значит, как будто ему не из-за чего расстраиваться. — Он захотел прислать дополнительную охрану.

Тео еще сильнее сжимает челюсть, и я думаю, не треснут ли его зубы от такого сильного скрежета.

— Потому что он мне не доверяет. — Слова вылетают, как ножи, каждое из них. — Он отдал тебя мне, но не доверяет мне тебя.

То, как он это произносит, немного пугает меня. Звучит не столько так, будто он злится из принципа, сколько так, будто его лично задевает, что Николай ему не доверяет. Как будто ему важно, чтобы ему доверяли меня.

Я начну когда-нибудь понимать этого человека?

— Тео, просто...

— Я собираюсь поговорить с Николаем. — Он резко поворачивается на пятках, и мой желудок сжимается. Теперь, когда у меня есть обещание дополнительной охраны в поездке, которая подчиняется моему брату, а не Тео, я не хочу его потерять. Мне стало легче, как только я узнала, что Николай пришлет несколько своих людей.

Но Тео уже поднимается по ступенькам, распахивает дверь и быстро идет к своему кабинету, как я могу предположить, слишком быстро, чтобы я могла его догнать. Он захлопывает за собой дверь, и когда я тянусь к ручке, она оказывается заперта.

Однако я уже давно умею подслушивать.

Я наклоняюсь и прижимаюсь ухом к двери, прислушиваясь к голосу Тео или к его шагам, которые подскажут мне, что нужно уходить, пока он меня не поймал. Проходит мгновение, прежде чем я вообще что-то слышу, а затем я слышу низкий, злой голос Тео, когда он начинает говорить.

— Какого черта ты делаешь, Николай, посылая свою охрану на мой медовый месяц… да, это еще и деловая поездка. Да, это Короли в Дублине. Я не позволю, чтобы с ней что-то случилось. Она не будет участвовать во всем этом... За кого ты меня принимаешь, черт возьми? Ты позволил мне жениться на ней. Если ты не доверял мне, что я не стану... черт возьми.

Наступает долгая тишина, как будто Николай что-то долго говорит на другом конце разговора.

— Это грязный способ ведения дел, Николай. Ты уже знал, что я скажу, и ты знал... — Тео испускает долгий вздох. — Хорошо. Но это единственный раз. Когда я верну ее целой и невредимой, ты будешь держаться подальше - понятно. Конечно.

Его тон смягчается, и я задаюсь вопросом, что сказал Николай, чтобы изменить ход разговора. Я также не совсем понимаю, чем все это закончится, и узел в моем животе затягивается еще туже. Мне вдруг очень не хочется уезжать без дополнительной защиты.

Снова наступает тишина, и я слишком погружаюсь в свои мысли, чтобы понять, пока не стало слишком поздно, что Тео идет к двери кабинета.

Я спотыкаюсь, когда он открывает ее, и его глаза сужаются.

— Он просто слишком заботится, — быстро говорю я. — Мой брат. Он... — В дверном проеме между мной и Тео есть свободное место, и я проскальзываю внутрь, прежде чем он успевает меня остановить, и закрываю дверь, так что мы остаемся в кабинете одни. — Он просто беспокоится обо мне, — шепчу я, глядя на Тео. Пожалуйста, не отправляй их обратно, — это все, о чем я могу думать, глядя на его напряженное, раздраженное выражение лица. — После того, что случилось, после...

Я тяжело сглатываю, не в силах произнести вслух, что произошло.

— Я знаю о похищении, — говорит Тео. Его голос все еще жесткий и твердый, но мне кажется, что я слышу в нем нотки сочувствия - первый признак того, что он смягчается. Я хватаюсь за это обеими руками, намереваясь убедить его не отправлять охрану Николая обратно к нему.

— Он просто пытается заставить меня чувствовать себя лучше, — тихо говорю я, делая шаг вперед, чтобы протянуть руку и коснуться Тео, мои пальцы проходят по передней части его рубашки. — Мы едва знаем друг друга, а все это уже так ново. Уехать в другую страну...

Я опускаю руки ниже, перебирая пальцами каждую пуговицу, и спускаюсь к поясу его брюк. Не знаю, понял ли он, что я делаю, я придумываю все на ходу, но я надеюсь, что это сработает.

Если нет, то я буду в замешательстве все время, пока мы будем в Ирландии. И хотя часть меня думает, что это может сослужить Тео хорошую службу, другая часть меня беспокоится, что это может сделать все намного хуже, если я не буду такой, какой Тео ожидает меня видеть, пока я там с ним. Хорошей, счастливой, жаждущей жены.

— Марика...

— У меня много чего осталось после того, что случилось, — шепчу я. — Я нервничаю. Суечусь. Беспокоюсь, Николай это знает. Он просто помогает мне адаптироваться. Дает мне немного старой жизни, пока я привыкаю к новой.

Кажется, этим я задела Тео за живое. Его лицо немного смягчается, а затем его челюсть снова сжимается, на этот раз по другой причине, когда я опускаюсь на колени на ковер перед ним.

Медленно тянусь к пряжке его ремня и быстро расстегиваю ее, не сводя глаз с его лица. Я помню, что он сказал, когда мы лежали в постели прошлой ночью, "смотри на меня", и у меня такое чувство, что ему это нравится. Видеть, как я наблюдаю за ним, видеть мое выражение лица, когда он проникает в меня, когда трахает меня, когда заставляет меня кончать. Думаю, он тоже захочет этого, пока я делаю это.

Он не пытается остановить меня, когда я опускаю его молнию вниз. Он не говорит мне, что я не должна, и не пытается убедить меня в обратном. Не знаю, почему я подумала, что он может это сделать, и, что еще хуже, я чувствую небольшое теплое удовлетворение от того, что он этого не сделал. Я вижу, как разгорается его взгляд, как темнеют зеленые глаза, и что-то в мысли о том, что он так сильно хочет моего рта на себе, кажется мне приятным.

Тео стонет, когда моя рука проскальзывает внутрь и вытаскивает его член на открытый воздух, а пальцы обхватывают толстый ствол. Он такой большой, настолько большой, что я не знаю, сколько его удастся взять в рот, но думаю, что ему все равно понравится. А я намерена приложить немало усилий.

Особенно если ты сделаешь его счастливым, сказал Николай. Думаю, я точно знаю, как сделать Тео счастливым. И чем счастливее он будет, чем больше будет доверять мне, тем быстрее все это закончится.

Проблема в том, что я не должна наслаждаться этим так сильно, как сейчас.

Я чувствую пульсацию желания, когда наклоняюсь вперед и провожу языком по кончику его члена. Я уже вижу, как там плещется его собственное возбуждение, и у меня возникает внезапное желание попробовать его на вкус, когда челюсти Тео сжимаются, и он стонет. Его рука скользит по моим волосам, не прижимая мой рот к нему и даже не захватывая меня, но его пальцы скользят по прядям, почти играя с ними, пока я провожу языком по кончику его члена, слегка дразня.