Эти слова мне знакомы, но сейчас, после смерти моего отца и моего собственного столкновения со смертью, они звучат сильнее. Я тяжело сглатываю, удерживая взгляд брата, чтобы задать вопрос, на который, как мне кажется, я уже знаю ответ.

— Какое отношение это имеет ко мне?

Выражение лица Николая было настороженным, когда он смотрел на меня.

— Организация Тео - единственная более могущественная, чем Братва Василевса, — наконец говорит он. — Короли располагают ресурсами, превосходящими наши, которые поступают не только из их родной организации в Дублине, но и из многих других мест. Тео обратил свое внимание на нашу территорию, и, по моим сведениям, он подумывает о том, чтобы двинуться на нас. Попытается захватить наши контакты, нашу территорию, наш бизнес.

— Это начнет войну. — Я уставилась на Николая. — Это...

Он кивает.

— И если он об этом думает, значит, он уверен, что сможет это сделать и победить. Это ставит под угрозу всех нас и все, что построила наша семья.

— Значит, ты попытаешься заключить с ним союз. — Это даже не вопрос. Так всегда бывает. Нужно заключить союз, и невинная незамужняя дочь… вот как это делается, или, в данном случае, невинная незамужняя сестра. Я больше не невинна, но Николай этого не знает.

На мгновение я думаю о том, чтобы сказать ему об этом, прокричать это за каре ягненка и жареным картофелем, просто чтобы увидеть выражение его лица. Я не девственница. Адрик трахал меня на диване в гостиной. Да, в неформальной. Можешь посмотреть на кровавое пятно, если хочешь, мне так и не удалось очистить его до конца.

Я действительно думаю об этом, хотя бы на секунду. Но я не могу. Не только из-за наказания, которое, несомненно, постигнет Адрика, если я это сделаю, но и потому, что, после всего, мне невыносимо видеть выражение разочарования на лице моего брата. Он - единственная семья, которая у меня осталась, единственная кровная семья, и мысль о том, что все его планы рухнут из-за моей глупости, кажется мне слишком тяжелой. Он мой старший брат, и за всю мою жизнь он ни разу не разочаровался во мне. Мне ненавистна мысль, что он разочаруется сейчас.

— Да. — У Николая все еще настороженное выражение лица, как будто он ждет моей реакции. — Я думаю, ты знаешь, как это будет организовано, Марика.

Лилиана сидит напротив него очень тихо. Интересно, обсуждали ли они это раньше, пыталась ли она отговорить его от этого, или она понимает, как обстоят дела сейчас? Смирилась ли она с тем, что Семьи ведут дела, теперь, когда она решила принять свое место в этом деле, будет ли она так же благосклонна, когда, возможно, ее собственную дочь передадут в качестве посредника при заключении деловых соглашений.

Любовь - забавный способ заставить людей смотреть на вещи совсем не так, как они привыкли.

— Браком. — Мой голос звучит ровно и отстраненно, как будто я слышу его в коридоре. — Между Тео и мной.

Николай выдыхает, как будто ожидая от меня истерики, и кивает.

— Именно так. Но, Марика... — он делает паузу, обдумывая свои дальнейшие слова. — Это не навсегда.

— Что ты имеешь в виду? — Я растерянно смотрю на него, а он бросает взгляд на Лилиану, прежде чем вернуть взгляд мне.

— Это соглашение, которое имеет дату окончания, — говорит он. — Я назначаю тебя его женой, Марика. Конечно, в реальности ты пройдешь через это… свадьба, консумация, все это. Но я хочу, чтобы ты нашла информацию, которая позволит мне покончить с Тео и его ветвью королей до того, как они смогут сделать то же самое с нами.

Я уставилась на него.

— Ты хочешь использовать меня в качестве шпиона? — Теперь все возможности выглядят по-другому. Я по-прежнему не хочу выходить замуж за Тео Макнила, ложиться с ним в постель или притворяться его счастливой женой, но это не то же самое, что сказать "пока смерть не разлучит нас" и подразумевать это. Это нечто другое.

— Я хочу, чтобы ты была осторожна, — твердо говорит Николай. — Но по сути - да. Я хочу, чтобы ты нашла все, что сможешь, заставь его разговаривать с тобой, любые средства, которые ты сможешь придумать, чтобы узнать, что происходит, к которым я не могу получить доступ. Ты сможешь подобраться к нему ближе, чем я или кто-либо другой, особенно если он будет думать, что ты счастлива с ним и угождаешь ему.

Я вижу, как Лилиана морщит нос от его фразы, но ничего не говорит.

— Как только он будет уничтожен, а его организация распущена, ты станешь вдовой, — продолжает Николай. — Я перепишу права на особняк на тебя. После этого ты сможешь делать все, что захочешь: выйти замуж или не выходить вовсе, продать дом или оставить его себе, все, что пожелаешь.

Я долго смотрю на него, не зная, что сказать.

— Это опасный план, — наконец говорю я, ковыряясь в шве брюк. Что подумает Адрик? Это даже не должно быть вопросом, это не должно иметь значения. Но я на мгновение вспоминаю его руки и рот на мне, нетерпеливую страсть каждый раз, когда он берет меня в постели, и задаюсь вопросом, будет ли он готов стоять в стороне, пока я выйду замуж за другого, хотя бы ненадолго.

Но я не давала ему никаких обещаний и даже не уверена, есть ли у нас будущее. Это не тот выбор, который я сделала. Я не готова сделать его в ближайшее время.

Этот выбор я должна сделать сейчас, если он вообще есть.

— А что, если я скажу нет? — Мягко спрашиваю я Николая, и он вздыхает.

— Я не собираюсь заставлять тебя, Марика. Я не отец Лилианы и не наш отец. Я собираюсь предоставить тебе выбор. Но я думаю, ты знаешь, какой выбор я хочу, чтобы ты сделала.

Конечно, знаю. И еще я знаю, что на самом деле у меня его нет. Моей целью всегда было выйти замуж ради процветания нашей семьи, и это не изменилось только потому, что нашего отца больше нет. Я была глупой, когда думала, что так может быть. Не думаю, что есть хоть одно будущее, в котором я не выйду замуж за кого-нибудь, чтобы улучшить будущее нашей семьи. По крайней мере, с Тео у меня есть цель, а не просто согревать постель для наследника какой-нибудь преступной организации и обеспечить его детьми. Я смогу уберечь нашу семью от этого человека. И потом...

Есть возможность будущего с Адриком. Оно кажется далеким, почти невозможным, чтобы думать о нем прямо сейчас. Не знаю, допустит ли это Николай, даже если я сделаю все, что он хочет. Но есть шанс, по крайней мере, шанс выяснить, хочу ли я этого. У меня есть пространство, чтобы сделать выбор, не торопясь. Это кажется лучше, чем другие варианты, которые я вижу, разворачивающиеся передо мной, если я скажу Николаю нет на этот раз.

— Хорошо, — тихо говорю я ему, забыв о еде, лежащей передо мной. — Я сделаю это.

ТЕО

— Васильевская братва созрела для того, чтобы ее уничтожили. Сейчас самое время, если мы хотим сделать ход.

Финн О'Салливан, моя правая рука и единственный человек, которому я доверяю, говорящий мне правду, сидит напротив меня за столом Королей, все остальные стулья теперь пустуют. Совещание, на котором мы присутствовали, закончилось, другие Короли ушли, а я остался с решениями, которые они хотят от меня принять.

Я привык к этому. Я родился для этого, и так было всю мою жизнь. Меня вырастили под локтем человека, который принимал эти решения до меня, усадили за стол, когда я стал достаточно взрослым, чтобы иметь право голоса, а теперь я сам возглавляю все это.

— Есть несколько поколений Макнил, о которых стоит подумать, — говорю я Финну, постукивая пальцами по обшарпанному дереву стола. — Мой отец, дед и его отец до него поднялись из ниоткуда, чтобы сделать это тем, чем оно стало. Мой прадед не родился королем. Его отправили сюда, в Чикаго, из Дублина, чтобы посмотреть, что он сможет из себя сделать сам, и посмотреть, сможет ли он заработать. И он заработал. — Я прислонил руку к столу, ощущая его шероховатость на своей ладони. — Это нужно делать осторожно, или вообще не делать.