– Эй, ребята, куда едем? – хлопнула дверца, и все трое вздрогнули, уловив знакомые интонации в голосе водителя. В голубой фирменной безрукавке, широко улыбаясь, пред ними стоял тот, кого они считали разорванным на части и утонувшим.

– Лёшка! – выдохнула Стаси.

Она бросилась к нему, обняла порывисто, словно не веря, что снова видит его. Она плакала, целуя Алексея крепко взахлёб, в шею, в усы, в щёки, тщательно выбритые. Слёзы текли по её лицу, а губы шептали одно только слово – «милый, милый, милый».

– Живой! – после оцепенения, длившегося несколько мгновений, в один голос воскликнули Рыжов и Колычев, сбивая чемоданы, толкая друг друга, они побежали и одновременно обняли Лёшку и Стаси заодно. Все смеялись в этом тесном клубке объятий, четверо застыли посреди площади, проходившие мимо изумлённо качали головой. Рады же люди, встретились, наверное. Наконец, когда буря радости поутихла, Алексей послал воздушный поцелуй генеральше, наблюдавшей эту сцену из такси. Та в ответ пожала плечами в недоумении, да ведь её никто не посвящал в драму, произошедшую на «Руслане».

– Я позвоню, – шепнул Лёшка на ухо счастливой Анастасии и слегка подтолкнул её, – Иди, тебя ждут.

– Через час! – Стаси помахала ему рукой и уселась в такси. Машина тронулась, из шума мотора Князев услышал еще раз знакомый радостный голос, – Через час!

– Ну, давайте, мужики, чемоданы в багажник и быстро в машину, – сказал Лешка, когда такси скрылось из виду.

– Есть, командир, -от ветил Колычев, и через минуту красная «Жигули», ведомая Князевым, уже выруливала с территории вокзала. За окном шумело Ленинградское шоссе. Свежий ветерок на скорости врывался в салон.

– Невероятно! – начал Рыжов. – Как ты выкарабкался?

– Да так, – ответил Князев, – эти ублюдки не умеют даже топить по-человечески, – он рассмеялся, – Вообще мне повезло. От винтов отбросило, а там уже сам очухался и выплыл кое-как. Правда, потом ехал пять часов на электричке, бог весть в чем. Один рыбнадзорщик ссудил мне свое старое тряпье. Брюки были едва ли не по колено. Я шел по городу, как клоун. Все оборачивались.

– Но это все пустяки. Я надеюсь, вы не заявили в милицию?

– Нет, конечно, хотя сразу поняли, что это был Вершинин, – ответил Колычев, – Мы неплохо потрепали всю компанию, и их счастье, что ты живой и невредимый.

– Если же не считать шишки на виске, – улыбнулся Лёшка, – а этот прощелыга Вершинин мне конкуренцию не составляет, сами видели. Я его прощаю, чёрт с ним, он своё получил от меня и, думаю, от вас тоже, так?

– Так, так, – довольно закивали Лёшкины друзья.

– А куда мы, собственно, едем? – спросил Сашка Рыжов, заслоняясь ладонью от бившего лицо ветра.

– Куда? – переспросил Князев и ответил, – Конечно же, ко мне домой, отпразднуем нашу вторую встречу!

Анастасия подошла к зеркалу, критически оглядев себя с головы до ног, даже повернулась боком, наблюдая, насколько эффектно выглядят ее сетчатые чулки под темно-серой юбкой с разрезом. Правда, юбка была и так выше колен, но разрезы были остро модные в этом сезоне, а уж кто-кто, а Настя одевалась как надо. Мать ее была модельером, в квартире едва ли ни на каждом шагу лежали всевозможные модные журналы, проспекты и собственные разработки ее матери. Для Анастасии шили, как правило, на заказ, мать ее не признавала серийных вещей и как-то раз представила свою дочку самому Зайцеву, и этот знаменитый модельер даже составил для нее специально пару моделей.

Впрочем, Анастасия не любила щеголять во всём остро модном. Большинство её подруг по институту не имели таких вещей. Она не хотела, чтобы они косо смотрели на её наряды. Лишь в особых случаях, вроде недавней поездки на теплоходе, позволяла себе особо роскошные туалеты.

А сейчас Настя видела, как мать с удивлением наблюдает за её сборами. Она сама не могла удержаться, нарядилась, как парижская модница. Ещё бы! Она шла на свидание к человеку, перед которым хотела выглядеть на все сто.

– Настя, – Зоя Александровна вышла из кухни, – не иначе, как ты собралась навстречу к молодому человеку? А?

– Да, мамочка, – ответила та, поправляя прическу, – А теперь догадайся, кто же этот молодой человек?

– Догадываюсь, – генеральша покачала головой, – это Алексей.

– Не одобряешь? – Анастасия пристально, с вызовом посмотрела в глаза матери, – Что ты смотришь, так?

– Так, он же лет на шесть старше тебя, – ответила мать, – Конечно, он симпатичный и воспитанный мужчина, но…

– А что но? – Настя гордо вскинула голову, – Что из того, что он старше? Ты еще напомни мне, что он не инженер, что работает простым фотографом, что там еще.

– Да я не это имела в виду, – смутилась генеральша, – Подумай, как много хороших парней ищут знакомство с тобой. А у этого Алексея что, есть машина? Тогда в порту я видела.

– Меня это меньше всего интересует, – отрезала девушка, – просто он очень хороший человек и он мне нравится. Вот и всё.

– Первый раз слышу, чтобы тебе действительно кто-то понравился, – Зоя Степановна всплеснула руками, – Ну что же, я ничего не имею против, раз так. Но что будет дальше?

– Увидим, – Настя улыбнулась на прощание и захлопнула с собой дверь.

Времени оставалось в обрез.

Ровно в шесть часов вечера Лёшка на красных жигулях подъехал к условленному месту и сразу же увидел её. Яркая, эффектная, в мини-юбке и в безрукавке с вырезом, Настя уже ждала его на соседней автобусной остановке. Несколько парней вовсю глазели на неё, перешёптываясь. Прохожие оборачивались, но красавица равнодушно смотрела в одну точку, пока не подъехала красные жигули.

– Привет! – она открыла дверцу и уселась рядом с Алексеем.

– Привет! – Лёшка обнял её и поцеловал. Краем глаза он заметил, как недовольно сморщились ребята на остановке, – Ты всегда приходишь на свидание раньше времени?

– Просто не люблю опаздывать, – улыбнулась она, – Ну, куда мы поедем сегодня?

– В ресторан, в какой угодно, если желаешь, – ответил Лёшка.

– Ой, нет, – Настя махнула рукой, – мне достаточно ежедневного ресторана на «Руслане», ведь прошло всего-то пять дней. Кстати, с твоей стороны не очень любезно всё это время где-то пропадать.

– Но я же каждый вечер звонил тебе, – Лёшка обиженно пожал плечами, – Я был занят, работа, отпуск закончился, а на выходные у меня не было иных планов, кроме как быть с тобой. А знаешь что, – Алексей коснулся её коленки, – давай-ка махнём ко мне в гости, а?

– Давай, – с радостью согласилась Анастасия, Лёшке показалось, что на все его предложения она отвечает радостным согласием, и он весело тронул машину вперёд. Минут через двадцать они подъехали к старой хрущёвской девятиэтажке на пятой Кожуховской.

Лёшка припарковал машину, и они поднялись на лифте на восьмой этаж.

– Вот здесь я и обитаю, – Алексей отпер дверь, пропуская Настю вперёд. Она вошла в тесную маленькую прихожую. Налево была кухня, направо комната, довольно-таки большая. В открытую дверь виднелась тёмная мебель, устаревшая уже. Такую делали и покупали лет десять или пятнадцать назад. Пахло свежестью и ещё чем-то далёким старомодным. Запах этот Анастасии запомнила ещё из своего детства.

– Прошу, – Лёшка ввёл её в комнату и усадил в кресло, мягкое, громоздкое и тоже старое.

Несмотря на старые вещи, запустения не чувствовалось в этой квартире, везде было чисто, прибрано, всё расставлено, разложено, почти в геометрическом, строгом порядке. В стенке из тёмного матового дерева стояло множество книг, старый громоздкий цветной телевизор, каких не выпускали уже лет семь, расположился посередине этой стенки. На полу расстилался ковёр с пёстрым рисунком, тёмные шторы едва пропускали свет. Насте вдруг показалось здесь так уютно, по-домашнему, что она села в кресло, поджав ноги под себя.

– Как здорово, – искренне призналась она, откидываясь назад.

– Эта квартира досталась мне от тётки. Раньше я жил в Орехово, – ответил Лёшка, – Посмотри вот эти журналы, а я пока приготовлю кофе со сливками.