Затем мой сон. Красный драконий образ – это был он. Он вёл меня в королевство фей. Он показал мне впервые Ласориана и напомнил об обещании. И вот я проваливаюсь в омут памяти и уже сижу напротив Сибиллы в своём подсознании. Она касается меня своей мервецки холодной рукой и… её облик моментально меняется на мужское лицо с этим самым хищным взглядом.

Всё это время… это был он. Столько подсказок. А я ничего не заподозрила. Мы все до самого конца считали, что воля Сибиллы ведет меня к моему народу, но Иордану просто нужно было тело их короля…

— Ты хорошо сыграла свою роль, Ольга, – хриплый, рычащий голос вернул в реальность.

Иордан медленно подошёл ко мне, поднимая острым драконьим когтем мой подбородок вверх и заглядывая точно в глаза. Внешне это был всё тот же Ласориан, в котором изменился лишь взгляд и крылья. Но сама аура этого существа была теперь пугающей и прогнившей.

— Как? – тихо, еле сдерживая всхлип, спросила я сквозь дрожащие губы.

— Эта дрянная регалия… её свет был последним, что я видел перед смертью. И я перенес туда свою душу до того, как фейская сука, возомнившая себя Освободительницей, убила меня. Я захватил саму регалию и спрятал её до момента, пока нужная актриса не войдет за кулисы моего театра. До самого конца ты думала, что избранная. Надеялась, что в тебе течет кровь самой Аруналай. Но, увы, девочка. Я лишь искал достаточно слабую фею, чтобы паразитировать на ней, не имея шанса быть замеченным. И вот спустя сотни лет судьба подарила мне тебя.

Он ухмыльнулся, отпуская мой подбородок, но оставляя на нём царапину.

— Этого не может быть… – я не верила. Не хотела верить.

— Твои чувства понятны. Но не плачь, девочка. Ты подарила этому и прочим мирам новую жизнь. Когда-то этот плебейский народ вздумал, что может пойти против моей воли, я докажу каждому из них, насколько они ошибались. Теперь они будут отдавать свои жизни на войне, потому что их король приказал им это...

Драконьи крылья вдруг изменились, снова обрастая оперением. Через секунду передо мной стоял прежний Ласориан, который даже заговорил тем же мягким голосом:

— Магия фей невероятна. Соединив её с моими собственными силами, а также впитав энергию сразу двух регалий… я стал непобедимым. Скоро все миры узнают о возвращении Иордана Второго, а после падут ниц к моим ногам.

— Ваше Величество, что будем делать с девчонкой? – подала голос Розмари, лишь сейчас вставая с колен.

— Запри её где-нибудь, – он задумчиво взглянул на меня. – Она пригодится нам, если план по захвату Первого мира не сработает.

— У тебя ничего не выйдет, – из последних сил заговорила я. – Как только народ фей узнает… как только Каллен всё поймёт.

— Ты всегда поражала меня своей наивностью, – Иордан усмехнулся, опускаясь ко мне и заглядывая прямо в глаза. – Такая добренькая феечка с чистой душой. Я скажу честно, в моей жизни было много войн, я сотни лет сидел в пустом камне, однако… заточение в твоей глупой головке – самое мерзкое, что мне пришлось пережить. Твоя доброта граничит с суицидной тупостью. Ты так хотела помочь феям, не желала войны, – он хрипло засмеялся мне в лицо, – и в итоге моим воскрешением в этом теле подписала приговор всем мирам. Молодец…

Его холодная ладонь коснулась моей щеки, поглаживая ту с хищным упоением.

— Хорошая девочка. Однако я не дам тебе возможности мечтать о спасении. Розмари… покажи ей.

Ведьма усмехнулась и в следующую секунду сменила свой облик на… мой. Она выглядела в точности как я. Кольцо с глазом на её руке, в которое когда-то превратился фамильяр, повторила точный внешний вид регалии. В то время как настоящая уже не подавала признаков магии.

— Не смейте! – дрожащим от страха голосом вскрикнула я. И в ту же секунду пожелала, чтобы моя щека раскалилась до предела, лишь бы обжечь ладонь мерзавца. Однако ничего не произошло. Иордан вновь рассмеялся.

— О да, Оля, – он притянул моё лицо к себе, до боли сдавливая пальцами щеки. Я ощутила его обжигающее дыхание, и вся сжалась от ужаса. Как бы мне не хотелось казаться смелой, этот монстр внушал страх одним своим присутствием рядом.

— Вот эта твоя перчинка, которую ты продемонстрировала в бою в Арстории, где я пожрал немало магии… она мне искренне нравится.

Он повернул моё лицо в одну сторону, затем в другую, осматривая его.

— Однако чтобы из такой наивной дуры вышло хоть что-то дельное, тебя нужно слишком долго портить и марать руки об этот твой… свет, – с последним словом он откинул меня на пол. Тело всё ещё было обессилено, поэтому я безвольно рухнула. Как же так? Неужели даже магия Каллена покинула меня?

— Ты тихо посидишь взаперти, пока твою роль исполнит Розмари, – Иордан выпрямился. – Сначала для наивного народца фей, который я очень скоро пущу на энергетические артефакты, а после для твоей милой псевдо королевской семейки. Ты волшебным образом смогла влюбить в себя того дракона. Уверен, мы сможем выжать из этого максимум, прежде чем нанести первый удар. А пока… Розмари, уведи её.

— Мне принести Вам регалию фей?

— В этом нет нужды, – Иордан подошёл к ведьминскому оку, по которому также пошла трещина. – В ней не осталось магии. Я всё забрал. Даже крохи сил этой неумехи. Так что просто кинь её под замок в какой-нибудь дальний угол, пока она нам не пригодится… если пригодится. Я надеюсь, что поставить на место Рэндолских, возомнивших себя королями, мы сможем и так.

Иордан наступил на амулет, давя зеленый камень под своим ботинком на мелкие кусочки вместе с моей верой в светлое будущее…

Несколькими часами ранее…

Каллен Рэндолский

Всё катилось в бездну. Я рассказывал план по войне с феями, а сам понимал, что моё решение – это полный бред. Грэгори соглашался с предложениями, вот только я прекрасно видел – он рассуждает сейчас как мой брат, хотя должен быть королем. Слова Шарлотты въелись в мозг и звучали снова и снова. Той поддержки, что у нас есть, было недостаточно. Если Ласориан объявит войну – мы прогорим. Осталось только надеяться, что во время переговоров появится шанс переубедить его…

Я не спал несколько ночей. Почти не видел дочь, да и с самой Ольгой не мог толком поговорить. Времени попросту не было. Только перемещался туда-сюда с целью уговорить очередного не смыслящего в войне аристократа оказать нам поддержку. Нервы сдавали. Но я должен был всё решить. Отдавать свою женщину наглому мужику с фейскими крыльями я не собирался. Пусть этот его Иллизиум хоть трижды сгорит в огне гражданской войны.

Время подходило к позднему вечеру. Я отправился в замок за Ольгой. До этого не дергал её, чтобы дать возможность провести время с Эрикой. Вот только…

— Эрика, где Ольга? – я застал дочь в её комнате с Йодис.

— А она разве не с тобой? – Эрика удивилась.

У меня же мгновенно появилось чувство горечи во рту. Проклятье. Это не к добру.

— Давно её нет?

— С самого утра, – дочь нахмурилась, закрывая книгу, которую ранее читала. – Папа, что-то случилось?

— Она сказала, что у неё есть какие-то дела, – вмешалась Йодис. – Ушла рано, попросила меня разбудить Эрику.

— Думаю, всё хорошо, – натянуто ответил я, хотя понимал, что попахивает наглой ложью. Не говоря более ни слова, я направился в нашу спальню. Эрика пошла со мной. Пока не было причин её останавливать. Во имя Богов-создателей, Ольга, только не сотвори глупостей. Пожалуйста. Я просто не смогу объяснить ребенку уже во второй раз, почему её мать решила уйти от нас.

Дорога до заветной двери показалась вечностью. Я, наконец, повернул ручку и вошёл в тёмную спальню. Зажег свет. Пусто. Сразу кинулся к шкафу – одежда была на месте. На секунду даже выдохнул, как вдруг…

— Зараза.

— Папа? – Эрика уже стояла в дверях.

— Меча нет.

— Того, что подарила тебе Ольга? Он ведь подчиняется только хозяину.

Я рычащее выдохнул, ничего не отвечая. Эрика уже была не на шутку взволнована, но я просто не знал, что сказать, ведь ранее думал точно также. Нехорошо. Чертовски нехорошо! Так, Каллен, успокойся. Ещё ничего не ясно. Ещё есть шанс, что…