– Тео, я дальше не могу, – Керг резко остановился и оперся рукой о стену, – у меня даже голова идет кругом, от того, как быстро сердце колотится и дышать тяжело.

– Норзалит не справляется? – уточнил я.

– Нет, давай назад, – помотал головой Керг, засунул руку за пазуху и достал на свет плоскую и темную пластину норзалита, с зеркальными гранями по бокам, в свете осветительных фонарей, переливающихся разными цветами.

– Ну, как скажешь, – я разочарованно развернулся на пятках, – про экзамен то рассказывать?

– Давай как-нибудь в другой раз, – пробурчал Керг, переводя дыхание, ты мне лучше расскажи, как у вас тут целители ходят? Ты говорил они присматривают за бойцами.

– Как, как, – передразнил я его, – также как и ты. Носят норзалит. Ну и видимо дальше полигона в лабиринты не заходят. Все-таки, очень похоже на то, что до питомника обычный человек или маг дойти не может. Хм, интересно, а если дать тебе несколько кулонов с норзалитом, буквально обвешать тебя ими, это снизит уровень испытываемых тобой ощущений?

После этого вопроса, какое-то время мы шли молча, а потом Керг шумно выдохнул и сказал:

– Давай не будем это проверять.

– А может?..

– На ком-нибудь другом! – с нажимом рыкнул Керг.

– В любом случае придется проверять на нескольких, чтобы набралась статистика.

– Без меня!

– Нужен кто-то эмоционально устойчивый…

– Я максимально расшатанный.

– Все великие воины славятся своей устойчивостью.

– Я великий наемник.

– И все же, – в последний раз попытался я.

– Нет я сказал, – взорвался Керг, – нет, нет и точка. А еще раз заикнешься об этом, ужесточим тренировки в три раза.

– Тише, тише! – Примирительно поднял я руки, и невзначай спросил, – так про экзамен то рассказывать?

– Рассказывай, Тео, только отвали от меня уже со своими проверками, – здесь мой напарник замотал головой, сделал небольшую паузу и продолжил, – тем более узнать о твоем прошлом мне и вправду будет интересно.

– Что ж, ты ведь обратил внимание на то, сколько в крепости людей? – спросил я, и не дав сказать ни слова, продолжил сам, – так вот твои догадки совершенно справедливы, каждый курс, каждое поколение изгоняющих поначалу насчитывает от ста человек.

– А выпускается?

– Ммм.. от силы десять процентов.

– Жесткий отсев, - хмыкнул Керг.

– Не просто отсев, это выживаемость.

– Да вы просто.. чудовища, – покачал головой Керг, – губите такое количество невинных жизней, а все ради чего?

– Ради выживания оставшихся десяти процентов, – здесь я слегка поцокал языком и продолжил, – видишь ли как все устроено. Мы маним их к себе. Одержимых, воплощенных, плевать. Мы для них словно маяки. Самый сладкий десерт на столе, полном вегетарианских блюд. Неподготовленный изгоняющий при встрече с исчадием умрет с вероятностью близкой к ста процентам. Выпускник академии с вероятностью пятьдесят.

– Ну получается, что из оставшихся десяти процентов, выживут также не все и в чем тогда..

– В том, что так выживет хоть кто-то, – опять не дал я ему договорить, – меньшее зло.

– Не пойми меня неправильно, друг, я все-таки наемник и чистюлей себя не считаю, но думаю, в деле, завязанном на жизни людей, меньшего зла быть не может, – Керг очень сильно хмурился, – я повидал такого дерьма, меньшим злом чаще всего оправдываются политики и генералы.

– Здесь есть разница, одна маленькая деталь, что меняет буквально все.

– И какая же?

– В отличие от тех, кого ты сейчас упомянул, этот отбор прошел каждый Хаул’дир. И те, кто живы до сих пор, в том числе я, считают эту методику полностью оправданной, –не дождавшись от Керга никаких возражений, я продолжил, – вся суть в том, что такие как я учатся пользоваться энергией бездны не постепенно, а словно рывками. Эволюционируя и развиваясь только в случае тяжелых эмоциональных потрясений, одним из которых, является вероятность скорой гибели. Медленнее всего, обучение управлению своим даром происходит в самом начале, когда Хаул’дир уже осознал в себе силу, но ее количество внутри него настолько мало, что он практически не способен влиять на реальность и свое собственное тело. Такие изгоняющие еще ни разу не запускали процесс ассимиляции. Ни разу не управляли переработанной энергией. Не поглощали тварей.

– И?

– Качественный скачок в силе, достаточный для того, чтобы Хаул’дир мог сражаться с демонами, случается после первой убитой твари.

– Какой-то замкнутый круг, – пробормотал Керг, – чтобы стать истребителем, надо убить демона. Чтобы убить демона, надо стать истребителем.

– Все так, – кивнул я, – именно поэтому, некоторых, слабых одержимых не убивают и не поглощают. Их заковывают в оковы из норзалита и под конвоем доставляют сюда, где потом держат в камерах со стенами из божественного камня вплоть до того, как они понадобятся.

– Черт, только не говори, что понадобятся, означает..

– Да, ты угадал. Экзамен, это сражение, по сути, обычного, но хорошо тренированного человека, с очень слабым одержимым.

– Да вы совсем охренели тут что-ли? – Керг буквально рычал.

– Полегче, – слегка надавил я голосом, – пойми, полноценное управление нашей силой мы осваиваем только после первого убитого демона. Так не проще ли убить ослабленного демона, будучи при этом хорошо подготовленным, чем столкнуться с ним на улицах и заплатить за эту встречу собственной жизнью. Как ты не можешь понять, что изначально, без нашего ордена, у большинства собратьев нет шансов дожить даже до тридцати.

– Ну-ну, прям спасители, а здесь что происходит? – Мы как раз сейчас вышли во вторую большую пещеру, которая обычно использовалась для общего сбора изгоняющих по завершению совета. Видимо, пока мы ходили вглубь горы, совет закончился и сейчас магистры, что восседали на массивных креслах, стоящих на сцене вдоль дальней стены, должны были объявить о принятом решении и дальнейших действиях ордена. Ровные ряды стульев в пещере сейчас были заняты практически целиком.

Я кивнул Кергу на свободные стулья в одном и последних рядов неподалеку от нас:

– Присядем? Вообще места для мастеров в первых рядах, но акустика здесь такая, что мы все услышим и отсюда.

Как раз в этот момент, магистр Рэнбор, а по совместительству и глава совета магистров плавным движением поднялся со своего кресла и двинулся к кафедре. Подойдя к ней, дождался, когда многоголосье стихнет и в пещере воцарится абсолютная тишина. Откашлялся, набрал в грудь побольше воздуха и начал:

– Собратья по дару! Беда, которой наш орден еще не видел! В приграничной Альбе случился прорыв. В городе буйствует воплощенный Гнева, счет жертвам уже перевалил за тысячи, а если мы не поторопимся, от города, а может и всех приграничных городов останется лишь выжженная земля.

– Воплощенные и раньше появлялись!

– Это не повод трубить общий сбор!

– Боевой звезды мастеров достаточно!

– Отправьте меня, я его по земле блином раскатаю!

Ого, вот как заголосили то. Да уж, с дисциплиной у братьев всегда было непросто. Влияние дара, непростая жизнь, постоянный риск смерти, все это в совокупности не дает бездумно следовать приказать, мешает признавать авторитеты и социализироваться в обществе. Непомерное самомнение, раздутое эго, отвратительный характер, вот краткий перечень основных признаков личности любого Хаул’дир.

– Тихо! – вдруг рявкнул Литис, до этого спокойно сидящий на своем месте, а сейчас вскочивший. Тень позади него на секунду колыхнулась, а потом, его сила в мгновение ока вырвалась из его груди, заполнила собой все вокруг, тяжелым грузом падая на плечи. Грудь сдавило стальным обручем, резко захотелось оказаться подальше от этого места. Справа захрипел Керг, заваливаясь вперед, его амулет из норзалита оказался бессилен. Шум моментально смолк, а со всех сторон слышалось хрипение и поскрипывание зубов. Сила Литиса ужасала, подавляла и одновременно с этим заставляла меня ей восхищаться. Будь я полон сил, обязательно попробовал бы выплеснуть свою энергию в ответ, защититься от давления, сейчас же, меня едва хватало на то, чтобы не свалиться следом за кергом.