Я нахмурила лоб. Мне хотелось, чтобы меня жестко трахнули.

— Что ты делаешь?

Он вошел в меня на всю длину.

— Балую себя, — он вновь отстранился. — Я дам тебе то, что хочешь, когда закончу, — он вошел в меня на несколько сантиметров, а затем снова не до конца вышел.

Казалось, так продолжалось несколько часов. Иногда он входил по самые яйца, иногда наполовину, а иногда всего на несколько сантиметров. Каждый раз он придумывал что-то новое, так что я никогда не знала, чего ожидать.

Были моменты, когда он делал несколько медленных, жестких, глубоких толчков, а затем продолжал дразнить меня — оставляя висеть на грани, вне всякого сомнения, умопомрачительного оргазма. Я так отчаянно пыталась достичь пик удовольствия, что едва не плакала.

— Будь у меня нож, я, честно скажу, пырнула бы тебя им. И я не шучу, — сказала я дрожащим голосом.

Я почувствовала, как он улыбнулся мне в шею. Ублюдок. Верно. Вот и все. Мне просто нужно было перевернуть его на спину и оседлать.

Только это не сработало, потому что он оказался намного сильнее, чем я ожидала.

Он легко удерживал меня — даже зашел так далеко, что прижал мои запястья по обе стороны от головы. А затем прижался губами к моему уху.

— Тебе нужно, чтобы тебя трахнули сейчас?

Мне никогда еще так этого не хотелось.

— Ты знаешь, чего я хочу.

Он коснулся своими губами моих.

— Ты не кончишь, пока я не скажу, поняла?

— Ты, должно быть, шутишь.

— Я никогда не шучу, малышка, — он начал жестко вдавливать меня в матрас, сжав губы. — Ни одна другая киска никогда так идеальна не подходила моему члену.

Я прижалась к его бедрам своими. Он вколачивался так глубоко, так быстро, так чертовски сильно. Воздух звенел от тихих стонов, глубокого ворчания, тяжелого дыхания и шлепков плоти о плоть.

Больше не было никаких поддразниваний. Он ни разу не замедлил темп и не ослабил интенсивность толчков. Нет, он продолжал врываться в меня, как будто не мог насытиться.

Он зарычал мне в ухо.

— Тебе ведь нравится ощущать мой член в себе?

Да. Я полностью наслаждалась этим. Особенно в этот момент, когда оргазм был так близко. Я почувствовала, как мои стенки начали сжиматься…

— Не сейчас, Виена.

Ублюдок. Я не продержусь долго. Не смогу. Каждая часть меня была сверхчувствительной — моя кожа, соски, клитор, все внутри.

Более того, я чувствовала импульсы наслаждения, текущего в венах. Было трудно думать, не говоря уже о том, чтобы проявлять хоть какой-то чертов самоконтроль. Находясь в ловушке под ним, в то время как он держал мои руки над головой, я еще больше возбуждалась.

— Дейн…

— Потерпи еще немного.

— Я не могу, — прошипела я

— Терпи, иначе я буду двигаться медленно.

Ублюдок. Я впилась ногтями в его руки, пытаясь достичь оргазма, но он только усилил хватку и еще больше придавил меня своим весом.

— Ты не кончишь, малышка, пока я не скажу, — он держал меня в напряжении, эгоистично беря то, что хотел. И в этот момент я поняла, что меня никогда еще по-настоящему не трахали. У меня был грубый секс, но, как оказалось, это был не он.

Я была неправа.

Дейн не просто трахал меня. Нет. Прямо сейчас он управлял мной; оказывал сексуальную власть, которая вызывала опасное привыкание.

Я стонала, задыхалась, дрожала и извивалась, когда каждый безжалостный толчок его члена подталкивал меня все ближе и ближе к оргазму. Я обвила его талию ногами, когда стенки моего влагалища сжались вокруг его члена — который, как я чувствовала, набухал внутри меня.

— Дейн.

Его глаза вспыхнули.

— Да, блядь, кончай.

Чистое удовольствие захлестнуло меня яростным, умопомрачительным порывом. Перед глазами вспыхнул яркий свет наслаждения, и крик вырвался из моего горла. Сильная дрожь сотрясала мое тело, пока потоки удовольствия продолжали охватывать каждый его сантиметр.

Я лишь смутно осознавала, что Дейн сильнее сжал мои руки, когда вонзил свой член глубоко и кончил, хрипло прошептав проклятие. Мгновение спустя мы оба рухнули.

Глава 23

И что теперь?

На следующее утро, сидя прямо в постели, я грызла ноготь большого пальца. Я проснулась в одиночестве. Честно говоря, я не могла сказать, спал ли Дейн рядом со мной. Насколько я помню, он привел себя в порядок, а затем отправился прямиком в свою постель. Это был первый раз в моей жизни, когда я заснула сразу после секса.

С другой стороны, это был также первый раз, когда кто-то держал мое тело на грани оргазма так долго, что мое окончательное освобождение высосало из меня всю энергию.

Сожалела ли я о прошлой ночи? Немного. И, честно говоря, я, наверное, не пожалела бы об этом, случись это снова. В конце концов, я уже пересекла с ним эмоциональные границы. И это нельзя было изменить, пока он был рядом. Так что идея взять то, что я могла получить, и оставить несколько восхитительных воспоминаний показалась мне не такой уж плохой.

Однако был шанс, что теперь Дейн сожалел о прошлой ночи. От незнания ситуации чувство тревоги скрутилось у меня в животе.

Неужели я выйду и буду вести себя так, как будто ничего не случилось? Сделаю ли я бойкий комментарий, чтобы рассеять какую-либо неловкость? Будет ли он вообще чувствовать себя неловко?

Вряд ли.

Казалось, ничто не заставляло Дейна чувствовать себя некомфортно. Я просто надеялась, что он не собирался угощать меня разговором «это была ошибка». Это ничем не отличалось бы от пощечины.

Решив продолжить свой утренний ритуал, я направилась прямо в ванную, сделала свои дела и приняла горячий душ. Было бы намного лучше принято ванну, так как я немного истощилась после прошлой ночи, но у меня не было времени на это. Я сделаю это позже, когда вернусь домой. В дом Дейна.

Я обернула вокруг себя плюшевое полотенце, открыла дверь и сделала шаг в спальню. Я остановилась как вкопанная, напрягшись. Дейн — полностью одетый и выглядевший так же сексуально, как и всегда, — стоял в нескольких метрах от меня.

Если бы это случилось вчера утром, я бы выпроводила его из своей комнаты с испуганным писком. Но после прошлой ночи я чувствовала себя неуверенной в том, где нахожусь.

Его темный взгляд впился в мой, ничего не выдавая. Буквально ничего. Не было ни тепла, ни эмоций, ни проблеска… ничего.

— Музей открывается через час, — сказал он.

Я моргнула. Это было последнее, что я ожидала от него услышать.

— Что прости?

— Ты сказала, что хочешь сходить в Музей естественной истории, пока мы здесь.

— Да. Но вчера наш день был таким напряженным, что у меня не было свободного времени, поэтому я не потрудилась поднять эту тему.

— Чем скорее мы уедем отсюда, тем больше времени сможем провести в музее, прежде чем полетим домой, — сказал он без малейшего энтузиазма по этому поводу. Но он все равно был готов пойти со мной. Я могла бы найти в этом смысл, если бы он не согласился на это до нашей поездки.

Я прочистила горло, все еще чувствуя себя глупо неловко.

— Ладно. Здорово. Спасибо.

Веселье зажглось в его глазах, и один уголок его рта приподнялся.

— Что смешного?

Он поджал губы и покачал головой.

— Поторопись, — когда он повернулся к двери, его взгляд метнулся к тумбочке. — И не забудь свои кольца.

Наблюдая, как он выходит из комнаты, я сделала глубокий вдох. Что ж, можно с уверенностью сказать, что, как я и ожидала, он не чувствовал себя неловко. Также казалось, что мы не собирались обсуждать то, что произошло прошлой ночью, что наводило на мысль, что он вполне мог жалеть об этом.

Разочарование тяжелым грузом засело у меня в животе. И я поняла, что крошечная часть меня лелеяла какую-то бессмысленную надежду на то, что прошлая ночь была началом чего-то. Это была та же самая крошечная часть меня, которая втянула нас во всю эту паршивую ситуацию, заключив сделку с дьяволом. Так что, да, эта «крошечная часть» была чертовски глупой — в этом не было никаких сомнений.