Однако даже там, где аграрная кампания добивалась результатов и обеспечивала относительно высокие урожаи, продовольственная проблема еще не была решена до конца. Дело в том, что модифицированные сорта сельскохозяйственных культур имели совершенно иные показатели пищевой ценности. В результате потребление такого продовольствия несет угрозу здоровью.

Главными мишенями Зеленой революции стали государства, на которые Вашингтон имел особые виды. В попытках «закормить» население этих стран с помощью пестицидов и удобрений с высоким содержанием металлов заокеанские благотворители обращали мало внимания на то, какой именно политический режим контролирует территории, засевавшиеся новыми сортами пшеницы и риса. Тот факт, что сельское хозяйство в слаборазвитых странах страдало не только от засухи, но и от набегов полубандитских формирований, представлявших государственную власть и реквизировавших запасы зерна для последующей выгодной перепродажи, оставался за пределами внимания вашингтонских «агрономов». В итоге вместо того, чтобы накормить местное население, творцы Зеленой революции кормили диктаторские режимы Африки и Азии, которые выразили готовность признать американский протекторат над своей территорией.

Нельзя забывать и об активной роли американских корпораций, которые приняли участие в глобальной кампании Вашингтона. Это предприятие, с одной стороны, предоставило им уникальные возможности протестировать свои разработки в полевых условиях, зачастую ценой тысяч жизней жителей третьего мира, умерших от применения неопробованных пестицидов. Это позволило сделать соответствующие выводы и в дальнейшем выводить эти вещества на рынки развитых стран. С другой стороны, Зеленая революция предоставила возможность этим корпорациям легко проникнуть на обширные рынки развивающихся стран. Убедившись в неспособности местных жителей строго выдерживать технологию ухода за новыми типами культур, местные правительства охотно позволяли западным сельскохозяйственным дельцам разбивать у себя огромные плантации, на которых в качестве батраков трудились вчерашние фермеры и крестьяне. Тем самым был получен фактически неограниченный доступ к источникам дешевой рабочей силы. Стоит ли говорить, что подобная борьба за конкурентные преимущества также была оплачена тысячами жизней.

В конечном итоге Зеленая революция не только не решила, но в значительной степени усугубила продовольственную проблему в глобальном масштабе. Лишившись каких бы то ни было источников к существованию, бывшие земледельцы массово мигрировали в города, которые стремительно обрастали трущобами.

Однако проект Зеленой революции не ушел в прошлое. Сегодня западные «гуманисты» говорят о Второй зеленой революции, основанной на применении генно-модифицированных культур и новейших, ранее неизвестных пестицидов. Не приходится сомневаться в том, что за внешне благородными целями, которые провозглашают политические лидеры и представители деловых кругов на Западе, скрывается хорошо продуманный план действий по подрыву продовольственной безопасности государств по всему миру.

Многие выдающиеся мыслители еще в прошлом столетии отметили, что мы живем в эпоху биополитики, в основе которой лежит идея осуществляемого государством контроля над человеческой биологией. Наблюдаемые сегодня на Западе эксперименты с гендерной принадлежностью, попытки дать детям право определять свой пол и при необходимости менять его, пресловутые «родитель номер один и номер два» — все это логическое развитие идей, которые берут свои истоки в созданных западными интеллектуалами и так энергично подхваченных американскими элитами доктринах неомальтузианства.

На фоне трансформации медицинской сферы в бизнес-индустрию с неограниченными перспективами развития, ключевыми проводниками биополитической идеологии стали транснациональные фармацевтические корпорации. Рост их влияния сопровождается усилением внимания властей западных стран к разработкам в данной области, в том числе в рамках создания новых систем вооружения, включая гипотетически существующее генетическое оружие. Пандемия COVID-19 продемонстрировала, насколько существенным инструментом влияния на мировые политические процессы может быть наличие военно-биологических разработок. В связи с активными шагами США по расширению сети биолабораторий представляется очевидной необходимость обеспечения готовности к противодействию использованию биополитических механизмов в рамках «новой холодной войны».

Подводя итоги данного раздела, можно сказать, что геополитика, родившаяся вместе с современным западным обществом и изначально созданная как инструмент оправдания империализма, претерпела существенные изменения за последнее столетие. Это произошло, в том числе, вследствие развития неолиберальных и глобализационных концепций, определяющих характер американской внешней политики на современном этапе. Вместе с тем многое в современных геополитических подходах США остается нетронутым. Это их ярко очерченная идеологическая направленность, ориентация на экспансионизм и расширение сфер влияния и контроля за счет более слабых игроков, зачастую неприкрыто апологетический характер теорий (иными словами, они используются в качестве способа оправдать те или иные политические акции). Можно с уверенностью сказать, что, вопреки прогнозам либеральных теоретиков, предсказывавших в канун крушения Советского Союза скорое наступление «конца истории», а с ним и конца геополитики, современная эпоха знаменует собой расцвет геополитической мысли по всему миру.

Самое главное, что требуется от современных стратегов, — это осознать, что продолжать бездумно эксплуатировать прежние геополитические конструкции не просто глупо, но и опасно. За последние два десятилетия геополитическая картина мира изменилась во многих отношениях сильнее, чем за полвека, прошедшие с окончания Второй мировой войны. Однобокость, неполнота, а зачастую и откровенная наивность теорий, которыми пользуются заокеанские политики, их нежелание или неумение корректировать собственные доктрины на основе полученного опыта — все это дорого обходится не только США, но и всему миру. «Краткий мир на нашей планете заканчивается, — отмечает видный британо-американский консервативный историк Н. Фергюссон. — Запад получил свои мирные дивиденды после 1991 года. Но мы промотали их за 20 лет безудержного потребления, кредитных пузырей и спекуляций. Сначала наступило финансовое похмелье, а теперь пришло время расплачиваться по геополитическим счетам»[98].

К сожалению, опыт американской истории демонстрирует склонность Вашингтона «расплачиваться по геополитическим счетам» за счет всего остального мира, что доказывает бесконечная череда развязанных Белым домом войн и спровоцированных им кризисов. В этих условиях государства, которые не готовы в очередной раз платить за имперские амбиции заокеанской державы, жертвуя благополучием своих народов, должны не просто тщательно изучить американскую геополитическую стратегию, но и выработать эффективные средства противодействия. Без этого невозможно построение многополярной, подлинно демократической системы международных отношений.

Вклад Томаса Мальтуса в общественные науки весьма обширен, однако широкой публике он известен прежде всего как отец «мальтузианства», которое имеет весьма опосредованное отношение к разработанной им теории народонаселения.

Норман Борлоуг — «отец» концепции «зеленой эволюции».

Грета Тунберг — «дитя» движения по борьбе с изменением климата.

Несмотря на яростное продвижение политики открытой торговли по всему миру, в самих США политики и представители бизнеса давно осознали необходимость защищать отечественного производителя. На иллюстрации из американского журнала конца XIX столетия изображен фермер, приехавший в город продавать произведенные им продукты. Картинка сверху изображает ситуацию защиты внутреннего рынка. Фермер, чью забитую доверху телегу тянут холеные лошади, произносит: «Дайте мне внутренний рынок и пусть хорошо оплачиваемые инженеры покупают мои продукты». Картинка внизу изображает ситуацию свободной торговли: на этот раз фермер приезжает в почти пустой повозке, запряженной тощими лошадьми, восклицая: «Где все мои друзья-инженеры, которым я бы мог продавать мои продукты!»