– Да, но куда мне их деть…

Я держала в руке купюры, оглядывая облегающее платье. Взгляд Остина задержался на моем бюсте.

– Они сюда не поместятся, – сказала я с усмешкой. В тусклом свете я заметила, как в глубине его голубых глазах промелькнул голод.

– Нет, вряд ли. Может, в туфлю?

Я засмеялась, сложила купюры и засунула их в лифчик.

– Шучу. Для денег место всегда найдется.

На этот раз я была уверена: в глазах у него разгорелся дикий свирепый голод. Внутри стало тепло, затем все напряглось в ответ. Он ничего не сказал, но и взгляда не отвел.

– Итак, – повторила я напряженным шепотом.

– Увидимся.

Он стиснул зубы, еще раз, теперь уже нервно, взглянул на ресторан и снова отошел.

– Или когда я тебя увижу. Удачи.

– Ой, забыла спросить! – крикнула я вслед, наслаждаясь видом. Этот мужчина явно был создан по образу и подобию греческого бога.

– Какой у этих парней статус? Ты без слов разобрался, кто там царь горы?

– Конечно, – бросил он через плечо, не останавливаясь. – Им всегда буду я.

Интерьер ресторана был элегантным и модным: белоснежные скатерти, мерцающие отблески свечей и красные гвоздики в изящных стеклянных вазах. Большинство столиков в зале были заняты парами и семьями, которые пришли, чтобы спокойно поужинать. Справа от меня располагался небольшой бар со стойкой на четверых. Занято было всего одно место. Там сидел молодой парень в черной рубашке с воротником и шляпе с полями.

Я смотрела на него не отрываясь и вспомнила, как отец говорил брату всегда снимать шляпу за столом. Одно мгновение – и парень явно обратил на меня внимание. Его плечи напряглись, он развернулся на сиденье. Однако не стал озираться по сторонам в поисках того, от кого у него по спине поползли мурашки, а посмотрел прямо на меня.

Пожалуй, стоило отвести взгляд – я казалась нахалкой, которая пялилась на незнакомцев без особой причины, – но это было выше моих сил. Он выглядел свежо, как и любой парень чуть старше двадцати, но что-то в его глазах казалось… древним. Издалека, в тускло освещенном ресторане мне было не рассмотреть их цвет или другие особенные черты. Но в них таилась скука того, кто прожил не меньше трех жизней и ждал, когда произойдет что-то новенькое. То ли древняя душа, то ли парень, который отчаянно желает выбраться из небольшого городка.

– Чем могу помочь?

Я подскочила, не заметив, как ко мне подошла хостес. Назвав ей свою фамилию, я снова взглянула на того парня. Он уже отвернулся к телефону и запотевшей коричневой бутылке на стойке.

– Вам сюда, – сказала хостес.

Затаив дыхание, я пошла за ней в дальний зал, к столику у окна, за которым уже сидел мужчина.

На вид он оказался примерно моего возраста. У него были бритая голова, аккуратная каштановая борода и прямой длинный нос. Губы, слегка скрытые бородой, расплылись в широкой улыбке.

Когда хостес подошла к столику с меню, он встал и протянул мне руку.

– Привет. Я Рон.

Мысленно поблагодарив его за то, что он не подошел меня обнять, я с облегчением улыбнулась и пожала ему руку.

– Я Джасинта. Можно просто Джесси.

– Прошу, садитесь.

Он указал мне на стул и сел, ожидая, что я последую его примеру. Когда хостес ушла, он заговорил.

– Вы живете неподалеку?

– Да-да. По правде говоря, на этой же улице.

– Вот как? Я приезжал в этот город много раз на винные фестивали и к друзьям. А где именно?

– Ну… – Я махнула в сторону дома, но тут пришла официантка, чтобы принять заказ на напитки. – Я здесь не так давно. В конце улицы есть участок с жутким домом. Обычно его называют…

– Дом с плющом. – Официантка улыбнулась и кивнула, держа наготове ручку и бумагу. – Верно? Вы же говорите о Доме с плющом?

– Да.

– Конечно, я знаю этот дом!

Рон прервался, чтобы я заказала бокал вина, а затем заказал себе такое же. Официантка ушла. Мы принялись изучать меню, и он сказал:

– Вот же здорово, да? Жить на улице с таким домом! Слышал, его владелец уехал в Европу или еще куда-то. А выжившая из ума старуха из дома по соседству швыряется камнями в тех, кто пытается туда попасть…

Он засмеялся над тем, насколько безумно это прозвучало, и поднял обе руки, сказав:

– Уверен, этот дом окутан городскими легендами.

Официантка вернулась с напитками, и я пожала плечами.

– Честно говоря, не знаю. Я прожила там всего пару месяцев. Но женщина… Это правда. Она действительно так себя и ведет.

– Да ладно!

Он заливисто расхохотался. До меня вдруг дошло, что я улыбаюсь вместе с ним. У него был беззаботный заразительный смех.

– Вот умора! Я бы и сам сходил проверить, но не хочется, чтобы в меня попали камнем.

– Да, она очень меткая.

Я усмехнулась. Когда официантка вернулась, я уже была готова сделать заказ. Она снова ушла. Рон продолжил:

– А вы от него далеко живете? Видите по ночам призраков или что-нибудь еще? Говорят, это и впрямь жутко.

– Да, жутко, и… Вообще-то, я живу прямо там. Теперь он принадлежит мне.

Он на секунду замер, не донеся бокал до рта.

– Постойте… Вы живете в этом доме? Он принадлежит вам?

– Ага. Я недавно его купила. Обожаю жуткие старые дома.

В его бороде показалась кривая улыбка. Он рассмеялся:

– Ну и дела!

Затем прищурился и повертел головой по сторонам с насмешливо-подозрительным видом.

– Вы меня разыгрываете? Признайтесь, правда же? Я был чересчур любопытен, и вы решили подшутить…

Я клятвенно воздела руки.

– Нет, правда. Клянусь.

Все напряжение этого дня спало, и я рассмеялась. Он казался таким обычным! Не волшебник, любознательный, без понятия о том, что творится по ночам… Все, о чем ему приходилось беспокоиться, – квартплата или аренда, счета, свидания. Простые повседневные заботы. Ему не нужно было думать о полетах, знаках внимания распущенных существ, обо всем этом сумасшедшем доме и изучении магии. Его совершенно не заботило приближение опасности, которую я ощущала, и как скоро Остин на своей шкуре выяснит, что он не самый большой и крутой альфа на районе. Его вообще не интересовало, что бы случилось со всеми остальными, если бы наш бесстрашный защитник пал.

Я сделала глоток вина, тут же ощутив облегчение. Мне стало легче от того, что я вернулась к прежнему нормальному состоянию, пускай всего на вечер. Это была одна из причин, по которой мне хотелось встречаться с Диками.

Рон откинулся на спинку. Нам принесли тарелки с едой.

– Ух ты! Наверное, мне не стоит об этом спрашивать, чтобы не касаться запретных тем, но… Там есть привидения?

Я рассказала ему о комнате с куклами, разумеется, опустив факт, что они ожили. Приступив к еде, мы болтали о разных мелочах. Разговор то прекращался, то шел дальше. Мы плыли по волнам светской беседы, обсуждая хобби и то, чем занимались ради удовольствия. Так продолжалось до тех пор, пока мы не заговорили о том, кто чем зарабатывает на жизнь, и тут разговор резко заглох.

– Ох… Э-э… – Я отложила вилку и промокнула салфеткой рот. Моя тарелка почти опустела, а живот был набит до отвала. – За последнее время я заработала немного денег, так что сейчас больше занимаюсь… работой по дому.

Это почти не было ложью. Занятия магией чем-то напоминали работу по дому.

– Вот как? – Он кивнул и хмыкнул. – И как… э-э… Это занимает много времени?

– На самом деле совсем немного, – сказала я. Тут Рон нахмурил брови, а выражение его лица стало обеспокоенным. – Наверное, стоит начать с… Что случилось?

Я обернулась, чтобы посмотреть, из-за чего он пришел в ступор.

Мимо нас прошел Седрик в классической рубашке и брюках, облегающих ровно настолько, чтобы продемонстрировать упругие рельефные мышцы. Крылья несуразно выглядывали из-под тонкой куртки. Выражение его лица было твердым как камень. Взгляд темных глаз буравил Рона насквозь. Очевидно, от этого он и застыл, чувствуя себя не в своей тарелке.