Стараясь сбросить дремоту, Эри подвинулась поближе к окну и принялась рассматривать пейзажи.

Впрочем, смотреть особенно было не на что. Разномастные деревья плотной стенкой обхватывали поезд с двух сторон, так что Эри казалось, будто едут они по бесконечному желто-зеленому туннелю. Стволы, листья и ветки размывались в одно сплошное месиво, пробегая перед взглядом настолько быстро, что и зацепиться не за что.

Несколько дней назад они миновали Срединные горы — Эри невольно залюбовалась их строгим величием и пятнами снежных шапок на далеких вершинах. Где-то там, среди них, скрывался красивый и древний Лаинор — Эри с тоской провожала те места и жалела, что отец почему-то выбрал иное место для временного убежища.

Затем краешком глаза удалось посмотреть на побережье Реннского моря, но лишь мельком — железная дорога проходила довольно далеко, а потом и вовсе резко поворачивала на восток, так что лазурные воды с песчаными пляжами скрылись, не успев толком и показаться.

А дальше — только деревья, деревья и еще раз дэвовы деревья. Не считая станций и мелких городков, но какой в них смысл, если ни Эри, ни Курту не позволяли из вагона и носа высунуть?

Эри устало простонала и ткнулась этим самым носом в холодное стекло, сплюснув его в пятачок. Она умирала от скуки. До того дошло, что она выпросила у Курта какую-то книжку и често сражалась с ней добрых часа два, но в итоге книжка оказалась сильнее, и княжна самым глупым образом заснула.

И сейчас бы поспать, но сколько же можно! Она даже подумала, что это ее организм так возвращает должок не несколько бессонных ночей подряд. Поначалу ее это радовало, но постепенно та радость переросла в раздражение.

С тех пор, как она выклянчила у доктора Михаэля сонное зелье, дела пошли на лад. Улыбчивый тип больше не приходил по ночам, а Эри не просыпалась в животном ужасе от непроницаемого черного пятна в углу комнаты. Приступов лунатизма тоже не случалось, хотя Курт нынче пристально следил за каждым ее шагом, за что Эри, конечно, чувствовала искреннюю благодарность к брату.

И все было бы хорошо, прямо как раньше, если бы не дурацкий переезд.

Отец и Бэрон подолшли к вопросу с полной серьезностью. С излишней серьезностью, добавляла про себя Эри. Нет, ну правда, зачем такая конспирация?

Первым делом отец растрезвонил всем, кому только мог, о том, что они всем двором переезжают в Лаинор, как и планировалось. Иным людям он по секрету (разумеется, великий князь Ал’Терры прекрасно знал, что этот «секрет» моментально разнесут по всему Кентару, но на то и был рассчет) говорил, будто вместо Лаинора выбрали Стеттон, потому что там, дескать, и Гейбрил Оттис, и княжич Киан поблизости. Одновременно с этим специально обученные люди Бэрона распространили слушок, что якобы семейство князя никуда на самом деле не едет, а остается в Кентаре, и что все остальное — просто туман для отвода глаз.

Бэрон, хохоча в голос, потом рассказывал, что для пущей неразберихи пустил несколько совсем уж удивительных сплетен: что они отправились в Таргон под защиту падишаха Генори-Гета, что они уплывут на остров Райлен, что они скроются чуть ли не в ветренных степях Шартеха... В общем, следы запутали знатно и основательно.

Но на этом князь и глава его личной стражи не остановились. В разные дни и разных составах из Гаард-Хаз выехали пышные экипажи, сопровождаемые отрядами гвардейцев. Экипажи провожали со всеми почестями, так что у любого зеваки, оказавшегося в нужный момент на Фрионском холме, не возникло бы и тени сомнения в том, что это отбыл сам великий князь Уильям Форастин.

Экипажи разъехались по разным направлениям: в Лаинор, в порт Савас на море Ветров, в тот же Стеттон. Одни пересаживались на поезда, другие продолжали путь по суше, третьи загружались на корабли.

Можно представить, какой переполох в те дни царил за стенами Гаард-Хаз.

Отец, Эри, Курт, Бэрон и остальные покинули княжескую резиденцию тайно, без шумных проводов и процессий. Для того под Гаар-Хаз существовал древний ход, что выводил точнехонько под основание Фрионского холма, а дальше вел на заброшенную (но только на первый взгляд) заставу в лесу. Уже там все княжеское семейство со свитой пересело на экипажи и отправилось в Вэллс.

Они постоянно меняли маршруты и способы передвижения, никогда подолгу не оставясь в одном месте. Вот они плетутся в жарких экипажах, вот уже мчатся на поезде в спецвагонах (которые, впрочем, с виду от обычных не отличались никак), а вот снова залезают в свежие дилижансы. Весь путь отец и Бэрон распланировали заранее и, судя по всему, уже давно. И когда успели?

Эри эта дорога выматывала кошмарно. Порой она плохо соображала, где вообще находится — в какой части Ал’Терры, у какого города, какая где сторона света? Курт подбадривал ее как мог, хотя и сам порядком уставал — иногда у него не оставалось энергии даже книжку почитать, а где такое видано! В общем, суета донимала.

Стыд перед Бэроном странным образом улеутчился, и Эри то и дело сновала поблизости с темноволосым красавцем, а потом долго дула щеки из-за того, что он ее не замечал — слишком был занят. Отца она почти не видела, даже слуга Дейвен носился вокруг, сбивая ноги и не интересовался, все ли у нее хорошо.

«Все время все заняты, и никому до меня нет дела», — хмуро размышляла княжна, но потом вспоминала про заботу от Курта и ее сердце немного размягчалось. Если бы не младший брат, но эту поездку она бы не перенесла.

Только вот поездка эта еще не закончилась.

Эри, к своему стыду (хотя не больно-то она этого стыдилась) совсем ничего не знала про Вэллс. Курт объяснил ей, что это небольшой город почти на самой Границе с Пропащими землями, и что когда-то, еще во времена до Ненастья, он был важным центром террианской веры — паломников там собирались толпы. Все из-за того, что в каком-то поселочке неподалеку от Вэллса (то ли Лесной глуши, то ли Глухой ложбине — Эри не запомнила) очень и очень давно жил Томас Лерро — знаменитый контактер с Раалом и почитаемый святой. Он якобы однажды повстречал Раала в лесу, и бог даровал ему священный артифакт, который, как это обычно бывает, со временем потеряли. Там даже часовня этого Лерро стояла, да, должно быть, и сейчас стоит, вот только паломники к ней нынче не ходят, потому как случилось Ненастье и отрезало ее от остальной Ал’Терры навсегда.

Курт рассказывал (а Эри вникала только потому, что изнывала от безделья), что несколько лет после Ненастья самые отбитые паломники продолжали уходить за Границу к священной часовне, но обратно, как легко догадаться, не возвращались.

Эти истории немного подогревали эрино любопытство, но, с другой стороны, и пугали тоже. Раньше она не больно-то задумывалась о Ненастье и Пропащих землях — ну было и было, сто лет прошло. А теперь ехала прямой наводкой к таинственной Границе — кто знает, что за ней скрывается? Вдруг что-то страшное?

— Если там чего и скрывается, то ему до нас дела нет, — растолковывал Курт. — Больше сорока лет рядом люди живут, и ничего. Никого не съели.

Вообще-то Эри рассуждала так же, но по непоятной причине, наверное, из-за усталости и долгой дороги, ей в последние дни овладевало сварливое и вредное настроение, так что она ответила резко, только лишь чтобы уколоть брата:

— Фи, до Ненастья тоже все так думали. А потом полстраны провалилось.

Курт спорить не стал.

Брат захватил в путь несколько книг из библиотеки Гаард-Хаз — тех, которые отыскал ради Эри. Смотритель Арно отчаянно сопротивлялся и выл, но Курт все же вышел победителем из неравной схватки и книжки-таки уволок. Большую часть дороги он зарывался с головой в ветхие фолианты, но, к сожалению княжны, ничего дельного не отыскал.

Кстати говоря, Курт, когда они еще не покинули Гаард-Хаз, с расспросами по теме насел на бедного Арно. Тот помог ему достать пару-тройку книжек, но потом, грустно покачав головой, дал дельный, но бесполезный для них совет:

— Хотите узнать про магов крови — идите в Верховный дом Терры. Вот уж у них сведений предостаточно.