«Знать бы, куда этот курс нас приведет».

Лейтенант излишне резко отдал честь и отвернулся.

Чтобы окончательно не впасть в отчаяние, Киан побрел по палубе, разыскивая Тойрила. Нужно хотя бы понять, какие они понесли потери. Бедолага Шоллок... Зрелище его смерти плотно засело в мозгу и не собиралось уходить. А ведь Ганс стоял в двух шагах от него. И выбери неизвестный стрелок иную цель, то не шел бы сейчас Киан по фрегату, а валялся бы у правого фальшборта в луже крови.

От этой мысли его опять замутило. Струи холодного дождя неплохо освежали, и Киан даже порадовался непогоде. Дэвов туман и не думал рассеиваться, а наоборот наливался молочной густотой с каждой минутой. Остров потерялся в дымке, фрегат бодро уходил от проклятой земли на всех парусах. Ветер завывал то с одного бока, то с другого, меняя направление как ему вздумается.

У грот-мачты на палубе сидел грузный матрос, зажимая рану на ноге — из его бедра, колыхая серым оперением, торчала стрела. Рядом возился судовой доктор Саймон. Дурнота наплывала на Киана от одного вида раненого, и он, сглотнув слюну вперемешку с остатками желчи, повернул в другую сторону.

Да что же это такое? Он еще недавно разговаривал с полумертвым шартехцем, видел кровавое месиво в капитанской каюте чужого судна, и все было нормально! Что с ним случилось? Неужели смерть Шоллока настолько выбила его из колеи?

Разум вернулся в тот самый вечер, в Кентар, когда Киан ввязался в драку на площади. Память услужливо подкинула образ, который он тщетно пытался забыть — окровавленное тело на мостовой, пустой, застывший взгляд... Тот случай глубоко потряс его, но даже тогда он не потерял рассудок. Он никогда не боялся вида крови, его не пугала чужая смерть, но сегодня... Киан до сих пор слышал тупой чавкающий звук, с которым стрела вошла в горло капрала. А потом тот просто рухнул, как набитый пухом мешок, словно и не был он живым человеком еще за мгновение до выстрела. Все случилось слишком быстро и странно.

Лучше об этом не думать. Но как не думать?

Тойрил нашелся у люка в кубрик — последний выживший капрал помогал гвардейцу спустить вниз раненого матроса. Киан подождал, пока они закончат, и послал капрала подсчитывать урон на судне, напоследок приказав захватить с собой Морриса на совещание. Если честно, княжич стыдился лейтенанта и предпочел бы и вовсе его больше не видеть, но не мог же он игнорировать его до конца плавания! Каким бы этот конец ни был. Надо выбираться из этой дэвовой задницы, в которую они влезли невесть каким образом.

Оказавшись в каюте, Киан сначала достал фляжку из ящика стола и жадно к ней приложился, а уж потом уселся за стол, разложив перед собой карту. Руки тряслись мелкой дрожью как у последнего пьяницы из Нижнего квартала. Княжич еще раз проделал дыхательные упражнения, но тремор они не сняли.

Тошнота так и не прошла, да и вообще чувствовал он себя неважно. Болело все, но левая щека отчего-то горела особенно сурово, как будто он приложился лицом к раскаленной сковороде. Буквы и линии на карте плавали и порой извивались пьяными змейками.

Киан еще раз прикинул маршрут «Вильяма Первого». От курса они отклонились всего лишь однажды, когда проверяли мертвый шартехский корабль. Но тот плавал совсем рядом, и маяк оттуда прекрасно просматривался даже сквозь плотный туман. На маяк они и пошли, но вскоре непонятно как с ним разминулись, причем, если верить Моррису (а не доверять ему резона нет) с курса они не сбивались. Ну хорошо, пусть Моррис ошибся и они отклонились. Но куда? Варианта два — либо фрегат ушел южнее, либо обогнул остров Флэнан с севера. В первом случае они оставили бы Пропащие воды за спиной и пошли прямиком в мысу Тенхи. Во втором, что хуже, корабль прошел бы близко к Границе, но даже так — чтобы угодить за нее, нужно было ну совсем уж развернуться. Да и не могли они уйти на север, потому как огонь маяка, пока он был виден, все время оставался по правую руку, а это значит, что обойти остров с севера они не могли. И что же получается.

«Чушь получается. Полный бред!»

Киан устало откинулся на спинку кресла и уставился в потолок каюты. Мерная качка убаюкивала, лампа, висевшая на тонкой черненой цепочке, плясала из стороны в сторону, как маятник гипнотизера.

Если они плывут к мысу Тенхи — все не так плохо. Но вот беда — нет там никаких островов! Они скорее в Шартех бы уперлись через недельку-другую, если бы совсем ушли на юго-восток, либо в сам мыс, ежели пошли бы западнее. Но больше в этой части моря Тэнга нет ничего!

К дверь каюты постучали. Киан уселся прямо и велел заходить, но перед тем, как Тойрил и Моррис появились внутри, успел спрятать дрожащие руки под столом — хватит с него позора.

Капрал как всегда выглядел бледным и напуганным, Моррис же смотрелся мрачнее самой черной тучи в бурю. Он промок до нитки, вода ручьями стекала с него на деревянный пол.

Дабы не трогать лейтенанта лишний раз, Киан начал с Тойрила:

— Насколько все плохо?

Тойрил снял фуражку, растер лицо ладонью.

— Трое убитых, шестеро ранены, — сказал он после паузы. — Из убитых два матроса и Ганс... Да господи боже!

Капрал швырнул смятую фуражку об пол — она шлепнулась с влажным звуком, разбрызгивая влагу. На тощей шее Тойрила проступили синюшные вены. Он рывком метнулся к столу и вдарил по нему кулаками, так, что вниз полетели чернильница и перо, разлившись иссиня-черной кляксой на досках.

— В какую хрень мы ввязались?! А?! — от крика у Тойрила во все стороны летели слюни. — Что за уроды в нас стреляли?! Хоть кто-нибудь мне объяснит?

Киан почувствовал, как в нем закипает ярость. Да как этот мелкий гаденыш смеет на него орать! На командира и наследника трона!

Он уже привстал с места, чтобы отвесить бешеному капралу по крайней мере оплеуху, а как максимум вмазать ему кулаком в морду, но холодный и твердый голос Морриса его остановил:

— Капрал, следите за собой. Ваш психоз нам не поможет.

Ярость затухла так же скоро, как и появилась. Киана опять накрыла волной стыда. За то, что чуть не сорвался на подчиненном, и за то, что повел себя не как командир.

Хотя какой из него командир?

«Шриал тебя побери, Джей, ну почему ты всегда прав?»

Тойрил тоже поостыл. В его глазах Киан увидел далеко не раскаяние, но хотя бы искорку смущения.

— В общем, как я и сказал, — продолжил он, как ни в чем не бывало. — Трое убитых, шестеро пострадавших. Саймон клянется, что раненые жить будут. Из остального — стрелы кое-где порвали паруса, но это поправимо. Майло Джонс поехал крышей и молится как придурок уже часа два без остановки. Но не думаю, что он хоть кого-то сейчас волнует.

— Спасибо, — процедил Киан.

Новости не радостные, если не сказать — паршивые. Трое убитых в рядовой поездке на маяк... Нет, ясно — это служба, когда они плыли на Флэнан, то понятия не имели, чего им ждать, ведь старый Дженингс нес несусветицу, в которой сам Шриал ногу сломит. На острове их могли поджидать захватчики (во что, если уж честно, изначально никто не верил), так что риск никто не отменял, но все же...

Корабль неизвестно где, три трупа на борту и непонятно, какие еще выкрутасы приготовило им будущее.

— Почему мы не высадились? — вдруг спросил Тойрил, и Киан готов был поспорить, что тон у капрала вышел обвиняющим. — Мы гвардейцы или кто?! Мы стрел испугались?

«Тойрил, мать твою, уж тебе бы в пекло лезть! Первым бы в штаны наложил».

Признаться, Киан об этом задумывался, пока бродил по палубе без особой цели. Не то, чтобы его прям тянуло бросаться на амбразуру, но все-таки кто-то напал на княжескую гвардию, а она такого обычно не прощает. Но взвесив все за и против, он пришел к выводу, что кидаться в атаку в их ситуации — полное безрассудство.

Это он и попытался объяснить капралу:

— Мы не знаем где мы, не знаем — кто на нас напал и сколько их. Да если б мы полезли на берег — нас бы всех перестреляли! Ну прикрылись мы пушечным огнем, но если их там сотни? Мы даже размеров острова не знаем!