А теперь переведём слова меньшевика-«внутренника» на более понятный язык.
Троцкий в Гражданскую был первым в своём роде, разрушителем, как и Ельцин со «святым» Владимиром: он мастерски натравливал один подвид «внешников» на другой, что вело к уничтожению русских.
Но вот Гражданская война кончилась, казалось бы — все условия для созидания, но за что бы Троцкий ни брался, всё вело лишь к развалу России. Это не просто некрофилия. Гитлер тоже был ярким некрофилом, и тоже могуче разрушал, но только не немцев, своим же он создал весьма эффективную экономику. Троцкий тоже усадил своих (евреев) начальниками складов, хищения с которых проконтролировать в те времена было невозможно, периферию же (Россию, русских и психологически ассоциированные с ними народы) разрушал. Всё чётко. Результаты деятельности Ельцина и в этой области в точности те же.
Думаю, что Троцкий—«реформатор», «иудо-внутренник», «царь» и любитель Владимира, — несмотря на высказываемые атеистические воззрения, считал себя святым. Надеюсь, кто-нибудь из читателей укажет те мемуары, в которых это отмечено.
Итак, чтобы понимать смысл событий в России XX века, надо очиститься от лжи Сталина о том, что царь-вождь Троцкий вообще никакого участия в Революции 1917 года не принимал.
Принимал. И ещё какое! Решающее.
Движущих сил волнений 1917 года было две, а не одна.
Одна — водимая Троцким, то есть «иудо-внутренники» и «когорта», они взяли власть в Питере, живо перебрались в Москву и в первое советское правительство из семи членов избрали шесть евреев. Активно расстреливали царских офицеров.
Вторая—«сыны» и «внешники»-сталинцы, они, скажем, в Киеве устраивали еврейские погромы (об этом пишет тот же Булгаков), а офицеров и дворян отпускали.
Сталинцы, борясь с режимом Николая II, свергали «иудо-внутренников» и немцев, троцкисты — царизм, ограничивающий экспансию «иудо-внутренничества».
Примечание редактора (известной национальности) к местам, отмеченным зн`акомm. Здесь автор немного… э-э-э… недоговаривает. Как будто я говорил ему про одну только Мексику — и он сразу же и сдался… Это лукавство. Споры были не на одну неделю. И странно было бы, если бы всё это время я талдычил ему про одну только Мексику. Оснований тогда причислять Троцкого к «внешникам» было несколько. И, самое главное, — то, что в основополагающую концепцию «КАТАРСИСа-2» Троцкий-«внутренник», мягко говоря, не вписывался. Во-первых, что запомнилось ещё из школьного и институтского курсов истории, именно с его именем связывали зверства военного коммунизма и продразвёрсток, именно он желал согнать всё трудоспособное население в «трудовые армии», организовывал разгромы «своих» же (еврейских) купцов и банкиров. Во-вторых, действительно, эмигрировал в Мексику (страну явно не «внутренническую»), и дело, конечно же, не только в том, что его пригласили именно туда, а не куда-нибудь ещё. Скорее, наоборот: не случайно, что именно туда и пригласили, был он банде «сикейросов»-троцкистов нужен и был с ними как-то совместим (как — стало понятно только в рамках «К-3»). Эти «сикейросы» («когорта»?), кстати, затем объединились в IV Интернационал — рассадник террора по всему миру. И, в-третьих (хотя были мелкие и «в-четвёртых», и «в-пятых», и т. д.), самое главное: Троцкий, действительно, мог «завести» огромные толпы — причём именно не «внутреннические». И хотя чутьё, конечно, подсказывало автору и тогда, что Троцкий — не «внешник», но ведь, согласно тогдашней концепции «КАТАРСИСа-2», нуне был Троцкий вождём-«внутренником» (аналогом, к примеру, представленного в «КАТАРСИСе-2» «внутренника» Наполеона), то есть «чистым», до-гефсиманским, «внутренником»! И моё чутьё мне это тоже подсказывало (в конечном счёте, оба оказались правы, пусть он — его же концепция, всё-таки!.. — больше, а я меньше…). На что и было тогда обращено внимание автора. И ведь не смог же он тогда ничего возразить, а мантры на тему «я чувствую, я что-то чувствую…» всё-таки должны быть хоть чем-то логическим обоснованы. Тем более не нарушать стройность его же собственной концепции (которая, как он сейчас и сам видит, не всё тогда могла объяснить; возможно, не всё может объяснить и его нынешняя концепция — это не страшно, подчас главное — не сама логическая мысль, а её направление). Вот когда новый уровень Логоса будет достигнут, тогда — милости просим, хоть японским императором пусть Троцкий будет, мне не жалко. И любой редактор (не только «известной» национальности…), если он автору на самом деле честно хочет помочь сформулировать что-то не для самого себя, а для читателей, обязан не просто запятые-падежи исправлять, а прослеживать чёткость мысли. И настаивать либо на исправлении глупостей, какими бы они родными автору ни казались, либо на их вымарывании. Пусть даже ценой обид и воплей типа «ты сокращаешь мне жизнь на несколько лет!». А вымарывать и исправлять пришлось и приходится ох как много… Разумеется, не только про евреев. И даже, в основном, — не про них. И абсолютное большинство огромного числа исправлений (иногда очень существенных, например, про Марию Магдалину или про апостола Павла) были автором с благодарностью (тайной) приняты. Просто автор «почему-то» об этом «забывает» упомянуть, но вот когда хоть что-то про евреев исправишь, а тем более — поставишь под сомнение… Всё, национальность тут же вспомнит, дескать, еврейский националист, «хромой» неугодник и т. п. Ярлык. Мне бы надо редактировать всё, кроме «еврейской» линии, тогда бы я был Меняйлову лучший друг и соратник. А так—«хромой», Паниковский ни дать ни взять…
Естественно, я редактор не профессиональный (лучше сказать, редактор только одного автора — Меняйлова; может быть, когда-нибудь он найдёт что-то поприличнее меня, но пока, извините, за роялем то же, что было и раньше…) и ручаться за полное отсутствие у автора (да и у себя) ошибок не могу. Особенно в такой неоднозначной, многоуровневой, многоплановой и живой книге, как «КАТАРСИС». Тем более что меня всегда ставят (хотя я до последнего времени этому активно сопротивлялся) в положение курьерского поезда — давай-давай-давай! (Автор работает над каждым томом не один год, вживается в свою теорию, каждая мысль и их взаимосвязь ясны хотя бы ему самому, а редактора толкает на откровенную «халтуру», вынуждает не только понять все его эпохалки после первого же прочтения, но и отследить сразу все противоречия; причём сам на некоторые возражения подчас на логическом уровне ответить не в состоянии — до времени, конечно, но ведь сам же торопит, сам не хочет досконально разобраться в спорном вопросе, считает, что «не Версаль, и так сойдёт!» Потому ошибки выявляются уже потом, а козёл, естественно, — редактор… «Я не виню редактора…» И на том спасибо! «А вот я виноват: отказался от внутреннего голоса…» Ну не святой, а лишь только равноапостольный…) Эту книгу («К-3»), кстати, я вынужден редактировать с крейсерской скоростью и по минимуму, и даже из этого минимума дай бог чтобы хоть половину автор согласился исправитьY… Так что неча на редактора пенять, коли…
Y Ой, нет, 90 % всё-таки исправил… от минимума…
А ведь полезно, в конечном счёте, оказалось то, что в «КАТАРСИСе-2» Троцкий—«внешник» (его, кстати, сам автор тогда основным вождём не считал; основным, супервождём, автор тогда считал Ленина…). Ведь Меняйлов сам утверждает, что понимание — результат не логики, а чего-то большего. Что если кто понимает — то и тогда, даже прочитав про Троцкого-«внешника», сам всё и понял… Если созрел. А кто тогда не вполне созрел, а созрел (вместе с автором) лишь сейчас, то и славненько — сейчас-то Логос на более глубоком уровне осмыслен. Больше полутонов. И сейчас в них Троцкий-«иудо-внутренник» уже вполне вписывается… Так что вообще никакие ошибки и задержки не случайны и даже полезны — я в этом убеждался во время работы и над «К-1», и над «К-2», и над «Пилатом». А вообще-то, «КАТАРСИС» — книга живая при всей её целостности и глубинной правде, несмотря на естественные неглубинные ошибки (в «К-3», в отличие от «К-2» и «К-1», чутьё автора вообще первично над любой логикой, логика «К-3» — не всегда корректная, если считать корректной логикой сложившееся о ней представление). И автор ещё не раз будет исправлять и дополнять впоследствии то, что написал на предыдущем уровне своего осмысления жизни (а может быть, автором следующих томов «КАТАРСИСа» будет не Меняйлов, а кто-то другой, живущий в том же пространстве духа?..) И неугодники, читающие «КАТАРСИС», тоже растут и воспринимают в нём то, что гармонирует с тем их уровнем, до которого они доросли. При следующем прочтении уровень уже другой… (Л.Б.)
