Поскольку Язва выбилась из сил, управление над ее частью артефакта взяла на себя Экуппа. В условиях нормального морского дна эта часть Лоцмана практически не требовала энергии, поэтому аккумулятора должно было хватить надолго.

Бродяга скривился, вызывая ветер с помощью своей части, но когда тот задул сильно и ровно, Таллан довольно вздохнул и устало опустился на палубу. Эдвардс с Элизи оба с нескрываемым детским любопытством следили за тем, как оставшаяся часть артефакта управляет штурвалом. Язва спала, прислонившись спиной к ботику.

Начиналось наше длинное морское путешествие.

А впереди у нас с Экуппой была недолгая, но довольно мучительная пытка, о приближении которой мы пока даже не догадывались.

Стоило нам выйти в открытое море и взять нужный курс, как два из трех компонента артефакта перестали нуждаться в постоянной подпитке. Необходимость в услугах матросов тоже на какое-то время отпала и Таллан, одарив их свежей едой и бочонком вина, снова запер всю эту вызывающую настороженность братию в трюме. Вот тогда наступил и наш черед расслабиться. Было ясно, что в безветренную погоду пиратские корабли не догонят нас даже на веслах. Мы тоже плотно поели, а кое-кто даже выпил немного вина.

Язва во время ужина то и дело поглядывала на Бродягу, но тот, казалось, не замечал ее знаков внимания. Наемница помрачнела, быстро доела то, что было у нее на тарелке, опустошила кружку и попыталась встать. Однако ноги отказались ее слушаться.

- Это специальный сорт вина, - пояснил Эдвардс, предугадывая ее вопрос, - на вкус не понимаешь насколько оно крепкое, пока не попытаешься встать, или заговорить. Особенно быстро это вино действует на тех, кто с ним не знаком.

Язва обожгла взглядом всех собравшихся без исключения, глубоко вздохнула, встала на ноги и, почти не качаясь, удалилась в капитанскую каюту, где уже спала Элизи.

- Кто из нас будет дежурить первым? – уточнил Пройдоха, допивая из своей кружищи ароматное вино и ставя ее на палубу кверху дном в знак того, что ему больше наливать не нужно.

- Как ты знаешь, я толком и не сплю, - грустно улыбнулся тот, так что первую половину ночи смело можешь отдыхать. А уже перед рассветом, выходи на палубу. В это время я, как правило, могу позволить себе несколько отрезков сна.

- Договорились! – кивнул Эдвардс, поднимаясь и направляясь к каюте. – Только все не выпей! Больно уж удачный урожай тебе попался!

- Не переживай! – от грусти Таллана не осталось и следа. – Вина я закупил едва ли не больше, чем воды!

- Так! – вышла со мной на связь Экуппа. – Сдается мне, что я с этим вином тоже не знакома! Если честно, то я вообще никогда не была пьяной до этого вечера.

- А ты пьяная? – удивился я. – По тебе не заметно.

- Я уже дважды незаметно пыталась подняться, - сообщила мне девушка, - результат отрицательный. Я бы могла вылечить себя слабеньким заклинанием против отравлений пищевыми ядами, но язык, как и мелкая моторика, меня тоже подводят.

- Дальше можешь не продолжать, - понимающе улыбнулся я, - сейчас я поменяю нас местами!

На палубе было просто замечательно. Незнакомые звезды подмигивали мне с неба. От дневной жары не было и следа. Волшебный ветер, наполнявший паруса, заодно обдавал нас нежной морской прохладой. Жизнь была прекрасна в своей обманчивой временной подаренной алкоголем беззаботности.

Я никогда не был ни любителем, ни, тем более, ценителем вина, но тот напиток, что плескался на дне громадной кружки Экуппы, был действительно отменно хорош.

Сначала я вдохнул аромат, потом приступил к его уничтожению маленькими, долгими тягучими глотками.

Глаза сами закрылись от пленительного удовольствия. А когда я снова открыл их, чтобы найти бутылку и заново наполнить кружку, то встретился взглядом с Талланом.

Бродяга был серьезен, как никогда.

- Я вот все не понимал, как это заштатный шаман умудрялся улавливать, когда вы меняетесь местами. Я, к примеру, даже не всегда понимаю, кто именно в данный момент находится передо мной. Но сейчас, когда я увидел, как ты пьешь, никаких сомнений уже не осталось! Держи, парень, - протянул он мне кувшин, - выпей, наконец, нормально.

Кажется, в тот момент я на какое-то время полностью отрезвел.

Экуппа не так давно утверждала, что аборигены чуть ли не с ума должны сходить, узнав, что в ее теле ютится две души. Однако ж, шаман воспринял это нормально, и Таллан не выглядит более сумасшедшим, чем обычно.

Ладно, допустим, что шаман заранее знал о двуедином из каких-то там своих предсказаний, но Бродяга же ни о чем подобном знать был не должен. Или, все-таки, должен? Сколько тайн спрятано в этой гладкой, как коленка, шкатулке с секретом? И что теперь будет? Если я своим действием или бездействием дам сейчас понять, будто его догадка верна, что он с нами сделает? Что я смогу против него сделать, если в его лице нам с Экуппой сейчас грозит опасность? Даже если я позову Эдвардса на помощь, то далеко не факт, что Пройдоха станет на мою сторону…

Все эти мысли пронеслись в моей голове, пока я наливал, а потом и пил вино, отчаянно пытаясь не выдать своего волнения, хотя рука ощутимо подрагивала, а зубы предательски стучали о глиняный край кружки.

- Погоди немного, - тем временем сказал Бродяга, - судя по тем порциям, что ты себе позволяешь, либо у тебя гигантский опыт, либо твое прежнее тело было в разы больше нынешнего.

А ведь прав, зараза! И опыта у меня было немало, и массы было раза в два, если не в два с половиной, больше. И, кажется, он абсолютно не сомневается в своей правоте на счет нашего с девушкой двуединства. Что ж, за рабочую версию, можно принять тот вариант, что шаман поделился с Талланом своими знаниями перед тем, как произошла наша встреча в джунглях.

В это время Таллан, так и не дождавшись реакции на свои слова, начал совершать над моей головой какие-то пассы руками.

- Все, - заявил он, закончив манипуляции, - теперь ты трезв, как стадо бегемотов и можешь пить со мной на равных: я поставил своего рода фильтр, и алкоголь этой крепости будет действовать на твой организм в два с половиной раза слабее, чем должен. Перевод продукта, конечно, но хорошая беседа стоит куда как дороже. Согласен?

Как же давно никто, кроме Экуппы, не обращался ко мне, используя для этого выражения в мужском роде! Оказывается, мне этого не доставало. И я сдался. Решил не опасаться и не ждать подвоха от этого странного всезнающего и все понимающего человека.

- Хорошая и продуктивная! – облегченно улыбнулся я и сделал еще один большой глоток ароматной бархатистой жидкости. Тревога быстро покидала меня. Я снова плыл по течению, отдавая себе полный отчет в том, что сейчас просто не в силах что-либо изменить.

- Если ты не против, я поставлю звуковой заслон, чтобы никто случайно не погрел уши на нашей беседе. Если умеешь, то можешь поставить его сам, ну или попросить свою гостеприимную хозяйку.

Я прислушался, не скажет ли чего Экуппа, но она молчала. Возможно, на нее все еще каким-то образом действовало былое опьянение, а может она просто снова с головой окунулась в изучение ненужного ей языка. Кто знает?

- Ставь ты, - махнул я рукой, - моя гостетерпимая хозяйка беззаботно отдыхает. Сам понимаешь – мы просто вынуждены полностью доверять друг другу. И, еще, скажи: разве тебя не шокирует то, что ты о нас с ней узнал?

- Готово, - сказал Таллан, - не сделав перед этим ровным счетом ничего, - а на счет шока, тут меня вообще сложно чем-то удивить. Для начала, я абсолютно не религиозен. Во всяком случае, если дело касается общепринятой религии. Так получилось, что по роду своих занятий, о которых я не могу рассказать никому, даже Пройдохе, я знаю едва ли не больше, чем главы всех кланов вместе взятые. А чем больше ты знаешь, тем сложнее тебя удивить, и уже тем более – шокировать.

Получалось, что за пару минут я многое узнал о нашем новом таинственном товарище. Во-первых, он владеет еще одним очень грозным оружием – информацией. Во-вторых, он то ли способен манипулировать Даром без слов и движений, то ли сделал все, что нужно, уже дано, а спрашивал мое согласие просто из вежливости, или из одному ему известных побуждений. Да ни все ли мне равно?!