— Лен, я всё объясню, — болтаясь в её руках мямлит Игорь. — Позже. Ты же медик, помоги ей.
Сверкнув чёрными глазами, Лена присаживается на пол. Хлопает в ладоши и окутывает Женьку фиолетовым свечением. Проводит над ней руками… От чего Тихонова морщится, вздрагивает и начинает дёргать ногами. Закричав изгибается, вцепляется в Лену и глядя в пустоту мутными глазами бормочет что-то невнятное. Тут же падает, крича бьётся в судорогах…
— Блин, что-то не так! — пытаясь зафиксировать её кричит Лена. — Почему так?
— У неё импланты, — присаживаясь рядом говорит Таня. — Наверное твоя энергия ей не нравится. Надо скорую…
Женька кричит ещё громче, вырывается из рук женщин, переворачивается на живот. По спине её пробегают фиолетовые искры. Она падает на бок, вереща садится…
— Мама, — резко успокаивается Женька, садится и не открывая глаз гладит Лену по щеке. — Мам, мамочка, я люблю его.
— Кого? — выдыхает Лена.
— Скворцова, придурка этого. Он слепой. У нас запечатление, а он в упор не видит меня и шарахается как от прокажённой. Я и одежду сменила и краситься начала. Хожу за ним как дура, а он не замечает. У него только Лена и наша Танечка на уме.
— Жень…
— Да? — открыв светящиеся фиолетовым глаза и выдыхая облачка такого же цвета дыма спрашивает Женя. — Почему я ничего не вижу? Мам, ты здесь?
— Да, — всхлипывает Лена.
— Я наверное снова устала, — водя в воздухе руками вздыхает Женька. — И голова болит. Глупо всё это.
— Что глупо? — спрашивает уже Таня.
— Моё запечатление, мои сучства, — вздрагивая и искрясь фиолетовыми разрядами судорожно выдыхает Женя. — Они останутся безответственными. Меня же все боятся, я прикосновением вызываю отвращение. Одна… Сама себе придумала запечатление. А Игорь… Он за меня заступился. Это всё… За что папа так со мной? Без этих имплантов я хотя бы друзей завести могла. А так…
Женька вздрагивает, ослепительно ярко вспыхивает и падает.
— Это просто ни в какие ворота… — проверяя её бормочет Лена.
— Её закоротило?
— Игорь, блядь! — синхронно кричат женщины. — Давай без твоих шуточек.
Женщины встают, бегут на кухню… Лена звонит Грибочкиной и просит приехать. Таня звонит отцу Женьки и говорит что она останется на ночь у неё. Плетёт что-то про хвосты в учёбе и говорит что они всё подтянут. После чего женщины утаскивают Женьку в комнату Игоря, оттирают и укрывают одеялом.
(Там же. Полчаса спустя. Игорь.)
Стою в дверях, смотрю как прилетевшая Грибочкина с помощью какого-то загадочного прибора сканирует не пришедшую в сознание Женьку. Женщины мои, стоят рядом и ждут результата. И тут я нихрена не понимаю…
— Всё ясно, — глядя на монитор прибора выдыхает Грибочкина. — Повышенное содержание арданиума в организме. Импланты по позвоночнику, соединены со спинным мозгом. Ушибы и лёгкое сотрясение ты Лена устранила. Поспит и всё в порядке будет.
— А искры? — спрашивает Лена. — Искры, дым, светящиеся глаза?
— В ней арданиума больше чем в нас во всех вместе взятых, — качает головой Маша. — Плюс ещё ты энергии добавила, что вызвало… Короче коротнуло девку.
— Я же говорил, — поднимаю руку.
— Лучше бы ты молчал, — в один голос говорят женщины, все трое.
— Ладно…
— Так что с ней? — не успокаивается Лена.
— Прибор говорит что всё более чем нормально, — нажимая кнопки на сканере пожимает плечами Маша. — Более детальное исследование провести не могу.
— Почему?
— Лен, мне к тебе прикасаться сложно, — качает головой Маша. — К этой же девушке, я вообще притронуться не могу. Она такая же как вы, но только в разы сильнее. Если вы меня пугаете, то эта у меня ужас вызывает, судороги и тошноту. Несчастная, такая молодая и такая страшная судьба. Кстати, Игорёк, подойди сюда. Ну-ка, потрогай её руку. Ничего странного не ощущаешь?
— Да вроде нет.
По указу Грибочкиной, все подходят к Женьке и прикасаются к её руке. О том что мы уже целовались молчу, потому как женщины нервные и неизвестно чем всё это закончится. Грибочкина же…
— Феномен, — с умным видом выдаёт главврач. — Вы сами феномен, но то что вы вместе ещё феноменальнее. Сплошные потрясения. Игорь, поможешь мне с этим разобраться?
— Под нож не лягу. Ну нафиг.
— Ты когда-нибудь серьёзным бываешь? Тут прорыв в науке назревает, а ты паясничаешь. Поможешь или нет?
— Ну, если резать не будешь, то да. А что делать надо?
— Сдать пункцию, кровь и образцы тканей. Завтра жду тебя в поликлинике.
— Ладно.
— Теперь вы, — смотрит на женщин Маша. — Это юное дарование не трогать. Хотя… В больницу везти, я думаю, не стоит. Если не против, я послежу за ней. Проведу тесты, просканирую. Вам не помешаю. Меня чаем угощать будут?
Женщины, не обращая на меня внимания, выходят из комнаты. Я же остаюсь и смотрю на кровать.
— Спецэффекты на высоте.
— Спасибо, — отвечает Женька. — Я в фильме видела, вспомнила и визуализировала для вас.
— Нахрена весь этот спектакль?
— Я накосячила. Скажи я правду, у тебя бы случились проблемы и никакое запечатление не могло бы. Вот я и разыграла.
— С Жилиным тоже разыграла? Убрала приставучего придурка моими руками?
— Да, — после недолгой паузы отвечает Женька. — Прости.
— Иди ты, — выдыхаю, разворачиваюсь и ухожу.
Нет, не на кухню. Иду на улицу, сажусь на крыльцо и глядя в небо, на звёзды закуриваю.
Всё здесь как-то кувырком, по-дурацки. Взрослые женщины ведут себя как школьницы, а школьницы как опытные манипуляторы. Магия, технологии. Может я в матрице? Ну, а что? Не может же реальный мир быть таким повёрнутым? Нет, это уже слишком. Просто это другой мир, другие нравы, арданиум. Массовый психоз и весеннее обострение.
И как всегда, только я подумаю что мне здесь нравится, этот мир подкинет мне что-нибудь этакое. Такое, от чего за голову схватиться хочется.
Открывается дверь, на крыльцо выходит Грибочкина, закуривает и улыбаясь спрашивает как у меня дела.
— Не ожидал я, что всё так будет. Только приехал и на тебе двух девушек и кучу воздыхательниц. На тебе семью, живи но знай, что завтра будет ещё хуже.
— Что хуже, дурачок? — выдыхая дым улыбается Маша. — Опять напридумывал себе проблем или из рамок не можешь выбраться?
