— Общага?

— Нет, — мотает головой мама. — Поживёшь у тёти Лены. Она когда узнала что ты приедешь так до потолка прыгала, чуть потолок головой не пробила. У неё хороший дом в пригороде, большой. Да и тебе, с родственницей легче будет.

— Я приёмный?

— Ты дурак! — теряет самообладание отец. — Сиди молча. Через два часа будем на месте. Чтоб ни слова от тебя не слышал.

Понимая что с отцом спорить не стоит, потому как по шее получить можно, замолкаю и поворачиваюсь к окну. Созерцая однообразные пейзажи нашей Необъятной, молча сижу, смотрю и думаю.

Мысли о том, что родители хотят навредить мне, хоть и возникают, но кажутся глупыми. Нет, они не такие. Они хоть и не способны на всякие сю-сю и ля-ля, да даже на простое проявление внимания, меня любят, это неоспоримый факт. Да, отец бывает слишком строгим, положение обязывает. Всё таки крупный бизнесмен. Бывший министр, владелец заводов, газет, пароходов. Если точнее нескольких металлургических заводов, сети ресторанов и торговых точек, серьёзной газеты не где-нибудь в глуши, а в Москве. Ну и владелец яхт-клуба. А также недвижимости в столице и в элитном коттеджном посёлке где стоимость домов исчисляется астрономическими суммами.

Но и я, несмотря на наличие денег и высокое положение отца, мажором никогда не был. Да, от денег не отказывался, за что было стыдно, но жил всегда просто и нос не задирал. В отличии от брата, пошёл в обычную музыкальную школу, даже подрабатывал на каникулах. И ничего плохого в этом не видел. Во-первых — копеечка в карман, во-вторых — интересные знакомства, общение с нормальными людьми, а не с этими из посёлка. Дорогие мотоциклы, машины, компьютеры и одежда, это конечно хорошо, но не настолько чтобы из-за этого становиться как мой брат — мразью. Да и потом, отец прям гордился когда узнал что я могу сам себя обеспечить.

— Игорь, — поворачивается ко мне мама. — А ты тёть Лену помнишь?

— Ещё бы он не помнил, — впервые за поездку улыбается отец. — Весь вечер оторвать от неё не могли. А потом, когда она ушла, всю ночь ревел и требовал вернуть её.

— Мне шесть лет было.

— Ага, а потом до десяти каждый день спрашивал про неё, — глянув на меня в зеркало улыбается отец. — Говорил что женишься на ней. Вещи собирал, сбежать к ней хотел. Рисовал. Её фотографию под подушкой до сих пор держишь?

— Пап…

— Хех…

Тётя Лена. Или же старшая мамина сестра. Видел я её десять лет назад, на мамином дне рождения. Видел несколько часов, но запомнил на всю жизнь. Этот черноволосый синеглазый сгусток веселья и позитива, навсегда врезался в мою тогда ещё детскую память. Её образ, молодой черноволосой женщины в прямоугольных очках. Её запах… Интересно, как она сейчас выглядит? Если сопоставить, не забыть что она на семь лет старше мамы, то сейчас ей сорок семь? Наверное сдала позиции и успокоилась. Будет сюсюкаться, кормить меня пирожками, ругаться на власть, вязать носки по километру в день и жаловаться что лекарства подорожали.

Нет, это уже слишком, отцу вон шестьдесят скоро стукнет, а с виду и сорок никто не даст. Маме на вид едва тридцать… О чём я думаю? Меня везут хрен знает куда, хрен пойми зачем… А я? А что мне ещё делать? Интернета нет, игрушек в телефоне не водится. Лезть в багажник за консолью совсем не хочется. Чревато получить нагоняй от отца. Он по нужде кое-как останавливается, а тут… Ладно, будем ждать. Ждать и вспоминать тётю Лену. Её голос, образ, ну и самое главное — запах. Это был не парфюм, так пахла она сама. И я… Глядя на неё, мне казалось что само время останавливается, как будто позволяя получше рассмотреть её и запомнить.

Да я до сих пор вижу её во снах. И да, фото на самом деле под подушкой. Сейчас в рюкзаке. Увижу, сравню как она изменилась.

Хотя есть вопросы. Тётя Лена живёт за границей. За какой? Неизвестно. Но если город Лазаревск то… Мы едем в Белоруссию? А почему Белоруссию? Да потому что раз за границей то точно в другой стране, а город Лазаревск например с Китаем как-то не вяжется. О чём я думаю?

Так всё же, что я знаю про свою тётю к которой переезжаю? Она красивая… Не то. Она фельдшер. Хм-м-м… Она много лет назад неожиданно резко собрала манатки и усвистала работать за границу. Откуда много лет помогала маме и деду. Потом мама вышла замуж… Боюсь что голову сломаю. Надо просто подождать.

Ожидание превосходит все ожидания. Через полтора часа сворачиваем с почему-то пустой трассы и мчим через лес по грунтовке. Вокруг красота, природа. Воздух такой, надышаться невозможно. Хоть в банки закатывай. В лесу полно жизни. Птички, бабочки всякие разные. Перебежавший через дорогу медведь немного смущает. Места, как я теперь понимаю, здесь глухие, даже слишком.

Ещё через час путешествия по натуральной тайге, прибываем к месту назначения. То есть туннелю. Перед ним шлагбаум, пост охраны, человек пять бойцов с оружием, но в незнакомой мне форме, с ними очень недовольный нашим появлением командир. Который при виде нас поправляет портупею, кивает солдатам и вместе, взяв нас на прицел, что немного напрягает, они встают на дороге.

— Сидите здесь, — остановив машину кивает нам отец. — Я быстро.

Выйдя из машины, отец улыбаясь подходит к солдатам, кивает и протягивает документы. Командир долго и пристально их изучает, вздохнув отводит отца в сторону и с каким-то сочувствием что-то рассказывает. У отца вид такой…

— Мам, он же сейчас заплачет, — указывая на них рукой говорю.

— Игорь, просто помолчи, — всхлипывает мама. — Нам всем сейчас нелегко. Особенно папе. Помолчи…

— У отца проблемы?

— Игорь, пожалуйста. — качает головой мама.

Отец и военные подходят к машине. Сверяют номера, заглядывают под днище. Далее смотрят что под капотом, проверяют багажник и наконец смотрят на нас. Просто смотрят. Молча, пристально, как будто внутрь.

Ничего не сказав отводят отца в сторону, где командир хлопает его по плечу и выдаёт пластиковую карту. Они возвращаются…

— У вас час, — строго говорит военный. — Прошу не задерживаться. Счастливого пути. Время пойдёт как только заедете. Держитесь, Николай Иванович.

Кивнув, отец прыгает в машину и как только шлагбаум поднимается даёт по газам. Нервно поглядывая то на часы, то в зеркала.

— Пап…

— Игорь, ты уже взрослый. Всего я рассказать не могу, но… Как только мы выйдем из туннеля, жизнь твоя изменится кардинально.

— Пап, да что…

— Не перебивай, времени мало. Времени настолько мало, что объяснить я ничего не успею. А теперь особое внимание. С нами ты, возможно, больше никогда не увидишься, но мы с мамой тебя не бросим. Деньги у тебя будут всегда, но к сожалению это единственное чем мы сможем помочь. У тебя там есть счёт в банке. Как устроишься сходи и активируй карту. Половину сразу переведи тёте. Теперь, до двадцати одного года, ты на попечении Елены. Только нормально переведи, а не так как ты премию начальнику охраны отдал. Попросил на свою голову. Такого понаплёл, ветерана спецназа до слёз довёл. Веди себя достойно, слушайся Елену, плохого она не посоветует. Оля?

Вытирая слёзы и едва сдерживаясь, мама достаёт из сумочки увесистую пачку вечнозелёных, банковскую карту с документами к ней и снимает с шеи кулон. Передаёт всё это мне…