— Спасибо, — улыбаясь киваю.

— За что? — даже не стараясь изобразить удивление спрашивает Катя.

— За сверхполезную информацию, которую вы, Снежная Королева, вложили в мою дурную голову.

— Более чем похвально, — звучит в голове её голос. — Но тс-с-с… Ты ничего не знаешь, ничего не видел, ничего не понимаешь. Кругом враги и кто может им оказаться, даже я не знаю. Инструкции у тебя в голове, они будут открываться. Мы всегда рядом. Удачи.

Катя открывает дверь. Смеясь толкает меня в коридор.

— Екатерина Константиновна, — кивает стоящий в коридоре человек интересной внешности. — У меня тут…

Гнездилов… Точно. Один в один.

Значит… Тогда был не сон. Он был в моей палате. Он разговаривал с Леной и Таней. Он… Вот чёрт возьми. Это что получается? Это… Лена и Таня, на самом деле агенты КГБ? Тогда… Блин… И чо? У нас же запечатление. Они не могут врать мне. Они нет, а вот кое-кто другой может это использовать против меня. И это значит… Я ничего не видел, ничего не знаю, ничего не понимаю. Становится интереснее…

В кабинете психолога. Полковник Горчаков.

С уходом Игоря, настроение генерала Морозовой резко меняется. Вся доброжелательность и веселье исчезают, милая улыбка превращается в оскал взявшей след волчицы. Блеск в глазах становится ярче. Она, сложив руки под массивной грудью стоит у окна и смотрит на улицу.

— Екатерина Константиновна…

— Он всё понял, — вздыхает Морозова. — Парень не так прост. Он вообще не прост. Он раскусил меня, почти сразу же. Пришлось сознаться, скрывать смысла не было. Думаешь я неправильно поступаю?

— Нисколько не сомневаюсь в ваших методах, товарищ генерал-лейтенант, — закуривая выдаёт Горчаков, протирает голову платочком и сверля её суровым взглядом продолжает. — Но тем не менее я их не одобряю. Жестоко это, бесчеловечно. Ловить таких уродов на живца — опасно и не по нашему.

— По-другому никак, — опустив голову говорит Морозова, садится за стол и продолжает. — Враг не спит. За последние сутки мы потеряли троих бойцов группы «Рысь.» Спящие ячейки активизируются. В городе начинаются непонятные движения. В канализации замечены мутанты. В зоне вообще непонятно что. Всё это, недвусмысленно намекает на то, что грядёт нечто страшное. И если мы с вами, не начнём играть на опережение, то провалимся. Вы знаете как они работают, вы видели последствия. Ни мне ни вам не нужны теракты и массовые убийства. Лазаревск и отдельные его жители слишком важны для нас.

— Но тем не менее, — кривится Горчаков. — Я отвечаю за Игоря и Елену. И я должен сделать так, чтобы они не пострадали. Никаких потерь быть не должно. Ни среди моих подопечных, не среди их семьи. Мы услышали друг друга?

— Да, Денис Матвеевич, — улыбается Морозова. — Обещать не могу, но сделаю всё что в моих достаточно больших силах, чтобы сохранить их. Кстати, тогда в палате, после инцидента в аквапарке. Скворцов вас видел. Я не знаю как, но он был в сознании. Воспринял всё это как сон. Но увидев вас сейчас, до всего доехал.

— Когда всё вскроется, он нас возненавидит, — закатывая глаза бормочет Горчаков. — Нас, и Лену с Таней

— Мне это не особо важно. Полюбит меня Скворцов или ненавидеть начнёт. Для меня главное сохранить людей и найти уродов не дающих нам спокойно жить. Остальное неважно.

— Ну-ну, — замечая в поведении Морозовой кое-какие странности часто кивает Горчаков. — Я тоже не вчера работать начал. Я вижу что вы врёте. Вам их судьба и уж тем более отношение к вам, далеко не безразлично.

— Это правда, Денис, — закрывает глаза Морозова. — Я не знаю что со мной происходит. Я не могу вспомнить своё прошлое. Но видя Скворцова, у меня всё внутри переворачивается. Я выть хочу. Кричать и рвать на голове волосы. Нет, это не любовь, не внезапное спонтанное запечатление. Это похоже на чувство вины.

— И снова вы врёте, Катя, — качает головой Горчаков.

— Да… — выдыхает Морозова. — Вру… Пытаюсь успокоить сама себя. Но ты. Это ведь останется между нами?

— Ну как тебе сказать? — вставая рядом пожимает плечами Горчаков. — Пока да. А там видно будет.

— Я сама всё объясню Игорю. Про тебя, про Лену с Таней. Немного позже. Информации для него и так слишком много. Работаем?

— Работаем, — улыбаясь кивает Горчаков.

Некоторое время спустя. Игорь.

Сидим на кухне обедаем «приготовленным» Грибочкиной борщом и усиленно делаем вид что не заметили подставы. Потому как, борщ и макароны по флотски на второе, на что указывают чеки забытые на мойке и пакеты торчащие из мусорки, она явно заказала. Однако…

Глядя на свою семью, не могу нарадоваться. Все красивые, весёлые. Сейчас, явно довольные жизнью. Взять и поверить что все они подставные, не могу. Не укладывается в голове то, что они… Нет, я допускаю что они в КГБ, но не могу поверить что они ко мне приставлены. Быть этого не может. Хотя я уверен в том, что мне на это укажут. Обязательно окажут. Мне этим тыкать будут. Враги. Пока же ждём. Точно никто ничего не знает.

— Ну, как успехи? — глядя на них спрашиваю.

— Всё очень хорошо, — первой начинает Лена. — Переговоры я заказала. К четырём нам надо быть в пункте. У тебя будет двадцать минут.

— А если связи не будет или они ответить не смогут?

— Смогут, — кивает Лена. — С Николаем я уже поговорила. Они будут ждать. Кстати, решила заплатить чуть больше и устроить вам видеосвязь. Вы очень скучаете…

— Ну да, — вздохнув мотаю головой. — А у вас что?

— Дом нашли, — улыбается Таня. — Всё отлично. Недалеко отсюда. Настоящий дворец. Два этажа. Две ванны, три туалета, огромная спальня, гостиная, столовая. Кухня как четыре наших. А детская… Это вообще нечто. Большой участок. Мы там уже места под бассейн, детскую площадку и новый гараж наметили. Старый маловат.

— Молодцы. А что с недвижимостью?

— А что с ней не так? — удивляется Маша. — Мою трёшку и квартиру Тани можно сдавать. Осенью в Лазаревск студенты понаедут и не все в общежитии жить будут. Всё копеечка будет. Вот этот дом…

— Этот дом мы продадим, — вздыхает Лена. — Продадим и построим дачу побольше.

— Вот это правильно! — подскакивает Ольга. — Нам нужно много земли. Нас много, а когда пойдут дети станет ещё больше. Надо будет картошку выращивать, ягоды всякие, карапузам варенье варить… Они ведь…

— Извините, — всхлипнув встаёт Грибочкина. — Мне отойти надо.

— Оль, — глядя вслед убегающей подруге качает головой Лена. — Я же просила. Ладно, сидите, пойду поговорю с ней.

— Нда… Некрасиво. Тань…

— Десятого июня, будет праздник, — хмурится Кошка. — Совсем уже скоро. Ты готов?