— Ой, мне кажется помогло. А вопрос можно? Что за проблема с Жилиным? Тыкнула бы в него пальцем или обняла, он бы сам отстал. А если он тебя не боялся, то почему встречаться не начала?

— Буду я ещё в такое пальцами тыкать, — подходя ко мне кривится Женька. — Это мне решать с кем я буду встречаться, а с кем не буду. Мне, а не кому-то. Жилин урод, как в физическом, так и в моральном плане и то что он меня по причине умственной отсталости не боится, совсем не значит что я разбегусь и начну встречаться с ним. Потому что он мне не нравится. А вот если кто-то понравится, то да. А так, ко мне никто не притронется. И я соответственно тоже.

Подойдя ближе, Женька наклоняется ко мне, проводит рукой по волосам и щипает за нос. Хихикая выпрямляется и указав руками на себя вопросительно смотрит. И выглядит… Пиджак, белая блузка, и ну очень короткая клетчатая юбка. На ногах гетры, что ну очень красиво.

— А в таком виде по улицам ходить…

— Не забывай, меня трудно заметить. Особенно если я этого не хочу. Не суетись, это безопасно. В обычном режиме маскировки, меня видят, но сосредоточиться не могут. А если посерьёзнее, то я внушаю окружающим что меня нет. Конечно, так я могу недолго, но это пока. Силы с каждым годом прибавляются. Так как я выгляжу? Опережая вопрос скажу, цвет волос, в отличии от глаз, могу менять осознано.

— Здорово. А ты на камерах отображаешься?

— Когда захочу. Например тогда, в курилке. А если не захочу, не отображаюсь. Однако и у меня есть свои сложности. Например если я буду в абсолютно пустой комнате, то мне спрятаться не получится. Или если буду на большом открытом пространстве. Тогда меня тоже заметят. Контактные датчики мне не обойти.

— Круто, а тепловизоры…

Улыбаясь Женька наклоняется ко мне, целует пальцы и прижимает их к моей щеке.

Хихикает, выпрямляется…

— Они от тебя не отстанут. Это невозможно. А ты не тормози. Про Лену ничего не знаю, про Нестерову тоже, но наша Кошка счастье заслужила. Да и мне легче будет. Выздоравливай.

— В смысле легче? Жень? А…

Дверь палаты открывается, закрывается… И на этом всё.

— И всё-таки это безумие. Так, товарищ Скворцов, вот тебе программа минимум. Не сойти с ума. Что учитывая свалившиеся на меня обстоятельства будет сложно.

А сложно будет, потому что женщин у меня, аж целых четыре. Если запечатление на самом деле есть, а оно есть, то я попал. А если его на самом деле невозможно снять, а сопротивляться бессмысленно, то попал круто, как хер в рукомойник. Блин, голова болит. Болит невыносимо. Надо позвать медсестру, попросить лекарство.

Отдых в больнице, назвать отдыхом язык не повернётся. В первый день всё время кто-то приходил. На следующий, после того как Лена принесла телефон мне начали звонить и писать сообщения. Кошку, которую после ещё одного визита, то есть сразу после того как Лена ушла, выгнала из больницы Маша, как будто подменили. Вместо своих обнажённых фото, хотя и они тоже были, Татьяна открыла филиал инстаграма и присылала фотки еды. То как она готовит, готовые блюда. На следующем фото она убирается в одном переднике на босу грудь, потом одетая лишь в красоту моет полы. Потом вышивает, а вот там она живёт. Лена, от неё нисколько не отставала, её уже вечером тоже выставили из больницы, за то что поцелуй чуть дальше не зашёл и она тоже присылала по сотне снимков разного, но не пошлого содержания, голосовых и видео.

Приходила Маргарита, также через окно. Приносила сладости и грибы «клубничники.» Слала видео на которых, одетая в слишком обтягивающие лосины занималась йогой.

И тут интересно. Нестерова гнулась так, как будто у неё совсем костей нет. Гибкость её просто потрясала, а одежда в которой при наклонах всё выделялось, заставляла фантазировать.

Однако, во время одного из визитов, Нестерова как и все остальные спалилась Маше. Решила продемонстрировать свою гибкость. Не просто в палате, а на мне.

За всё это, Грибочкина, запретила посещения. Однако уже сама устраивала мне целые лекции о семейной жизни. Семьях, их составе и прочих правилах. Резнов стаскал из дома всю еду. Его, конечно, не пускали, но медсёстры всё принесённое передавали. Вараксина и ко постоянно писали и спрашивали о песне. Громова и Иванова по сто раз в час спрашивали как здоровье. Звонили с работы, интересовались состоянием. А на третий день, ко мне положили соседа. Парня, лет двадцати, который несмотря на гипс и ожоги, хоть немного, но отвлекал. Точнее загонял в непонятки. Серёга, он же машинист тепловоза, поступил как герой. Увёл загоревшийся состав с цистернами в безопасный тупик.

Со слов Серёги пожар возник из-за того, что цистерну плохо промыли и недостаточно тщательно проверили перед тем, как начать срезать помятый сливной кран.

Бабахнуло. Рабочего, кто с<u></u>резал кран, найти не смогли, а взрывом горящие обломки закинуло на цистерны с топливом для аварийных генераторов. Машинист маневрового тепловоза, то есть Серёга, увидел это безобразие, зацепил цистерны и вытянул в тупик. Взрывом его выкинуло наружу, он получил множество травм и ожогов, но наши медики его вытянули.

Всё это рассказывалось с шутками-прибаутками. Приколами и отхождениями от темы. Вопросами ко мне, потому как меня он в газете видел. Ну и… Немного не по себе мне стало когда я узнал, что Серому совсем не двадцать, а под восемьдесят. На вопрос как так, он рассказал что на него излучение арданиума не подействовало. Он прожил жизнь, состарился и готов был отойти в мир иной. Но два года назад решился и прошёл терапию. И вот… Молодость, здоровье, настроение, на девушек заглядываться начал и не только заглядываться. Мечтает подзаработать денег, собрать двух своих красавиц и зарегистрировать отношения. А потом в Сочи, на месяц.

И следом Серёга заметно помрачнев рассказывал как он чуть не ошибся. Поскольку он рождён без арданиума, а излучение его почему-то проигнорировало. Он доживал свои дни в доме престарелых и уже собирался помирать. Однако, его пришёл навестить товарищ, прошедший процедуру и вернувший молодость. И тут Серёга задумался, долго решался и всё же попробовал. Теперь у него впереди ещё лет двести, а то и больше жизни, и после того как он много лет жил немощным стариком, теперь он собирается взять от жизни всё. Нет, не пить, употреблять запрещённые вещества и общаться с сомнительными личностями. Он хочет работать, учиться, создать семью и жить в своё удовольствие. Потому как впереди у него хоть и очень много времени, он как и в прошлый раз боится всё упустить. Ему до ужаса страшно упускать свой второй шанс.

Эти слова, начинают тревожить и меня. Потому что сейчас мне шестнадцать, а завтра? Я совсем недавно тоже особо не заморачивался а потом бац и жизнь делает такой крутой поворот…

Теперь я понимаю почему Лена и Таня так торопятся. Они много лет одни, уже успели отчаяться это видно. И тут я. Чучело, которое припёрлось и запечатлилось на них. И чучело не боится, а даже наоборот, само тянется к ним.

А почему я к ним тянусь? Из-за запечатления. А не боюсь? Это я так выделяюсь? Это мои способности? Не боятся особенных? Судьба? Что? Что… А ведь есть ещё такая же Женя, с которой тоже запечатление. И Нестерова, которая по каким-то пока тайным причинам ждала меня пятьдесят лет. А по каким? Точнее с какого она меня ждала?

Страшно, очень страшно, я не знаю что это такое. Если бы я знал что это такое, но я не знаю что это такое. От чего ещё страшнее.

Только не зацикливаться, только не это. Нет! А если и правда судьба? А если безвыходная ситуация? Что если они все думают, что я просто последний шанс? Нет, не может быть. Потому что запечатление. Да и глаза… Их глаза врать не могут. Я… Я надеюсь на это. Надо подумать.