— Скоро узнаешь, — Дан обернулся к тропе. — Смотри, они уже здесь. Пойдем?

Аурелия подозрительно прищурилась. Значит, ему причина известна. Дан и таинственность, ну надо же. Это почти так же странно, как сэн Уго в маках.

Дан подал ей руку, хотя с невысокого камня она прекрасно спрыгнула бы и сама. Но забота была приятна. А в беседке тетушка уже раскладывала закуски и — о, Создатель! — расставляла на столе кофейные чашечки. Вот у кого Руис подцепил привычку таскать на пикники коллекционный фарфор!

Какое-то время — под кофе — разговор шел, можно сказать, ни о чем. Аурелия ещё раз услышала легенду об озерных девах и их венках желаний — уже в исполнении тетушки, потом размышления сэна Уго о местной флоре, которая — к слову — годилась разве что для сонной настойки, и фауне — в холмах, по слухам, иногда встречались редчайшие алые пересмешники, но он готов поклясться, что это такие же байки местного простонарoдья, как и песни озерных дев. Дан молчал, подливал ей кофе, подкладывал сладости на тарелку и вроде казался спокойным, но Аурелии чудилось не свойственное ему обычно напряжение. То ли вот-вот ждал очередную мантикору, то ли… просто чего-то ждал? Но чего?

В конце концов Аурелия не выдержала и cпросила прямо, с состраданием глядя на сэна Угo, хотя, честно говоря, совсем уж несчастным тот не выглядел:

— Скажите, какими неведомыми силами вас затянули в это непригодное ни для какого рационального употребления место? И главное, покажите мне человека, который оказался способен на такое уникальное деяние.

Сэн Симантус усмехнулся, едва заметно покосившись в сторону Люцинии. Та с самым невинным видом помешивала в чашечке остатки кофе. Аурелия понимающе хмыкнула.

— Признайтесь, тетушка. Зачем вам понадобился этот пикник? Почему сэн Симантус вынужден рассуждать о слухах и легендах, а Дан выглядит так, будто сидит в засаде на дракона?

— Я?! — Создатель, он ещё и покраснел?! Да что же здесь происходит?

— Да, пожалуй, прелюдия немного затянулась, — ответил вместо тетушки сэн Симантус. — Видите ли, сэнья Мильефорц, сэн Адан решил, что на этот раз он не переживет, если не сделает все, как полагается. Насколько это возможно, конечно, в отсутствие родителей жениха и невесты.

Как полагается? Это он о чем? Аурелия покосилась на Дана. Нет, на драконов так охотиться нельзя — напряжение сменилось откровенным волнением.

Между тем сэн Уго встал, одернул рукава сюpтука и заговорил чуть более торжественно, чем обычно:

— Сэнья Мильефорц, на правах почти что члена семьи и единственного, кто может, пожалуй, сойти за старшего родственника мужского пола, я от лица сэна Адана Агидара прошу вашей руки для этoго, без сомнений, многообещающего молодого человека. Вы согласитесь назваться его невестой, чтобы со временем стать женой, дабы пройти по жизни рука об руку, деля на двоих все, что подарит вам судьба?

Это было настолько неожиданно, что Аурелия слушала будто со стороны. Слушала, растерянно глядя то на сэна Симантуса — наверное, именно с таким сосредоточенным лицом он выступал на судебных заседаниях, — то на тетушку Люцинию, которая, отставив чашечку, смотрела на нее так ласково, что внезапно перехватило горло. Только этого еще не хватало. Ну уж нет. Растрогаться до слез — это не про Аурелию Мильефорц, которой тут так торжественно предлагают руку, сердце и все, уготованное судьбой!

— Соглашусь, — сказала она, торопливо сглотнув. И поднялась. Не одному же сэну Симантусу тут стоять. Она тоже должна принять посильное участие!

— В таком случае, прошу жениха и невесту подтвердить намерения, соединив руки этими браслетами, а cердца — той связью, что они даруют, — сэн Симантус достал отделанный камнями — в стиле Агидара — футляр. Откинул крышку. На белом бархате лежали два браслета, мужской и женский. Матово поблескивало лунное золото, а в сердцевине каждого браслета дробились зеленоватым сиянием пo множеству граней звездные изумруды. Тот, что стал одновременно и даром и проклятием, лежал в шкатулке в ее комнате. Эти были гораздо меньше, и у них не было такой запутанной, чудовищной истории. И хорошо, что не было. Они помогут создать совсем другую, новую и счастливую.

Поднявшийся Дан взял браслет первым. Аурелия протянула руку, нo он не спешил. Пальцы утонули в его лапище, Дан поднес ее руку к губам и поцеловал. Только потом обвил запястье и защелкнул застежку. Довольно ловко, надо признать. Аурелия прислушалась: вместо обычной прохлады от прикосновения металла по запястью растекалось мягкое тепло: магия браслета и магия произнесенных слов подстраивались под носителя. С кольцами в ее времени было иначе. Они уже давно не скрепляли магическую связь, оставаясь просто красивым символом единения двоих.

Аурелия вынула мужской браслет слегка подрагивающими пальцами. Создатель, откуда в ней столько волнения? От Дана передалось, что ли? Ведь уже согласилась, по сути, то, что устроили сейчас — лишь формальность. Но красивая и… да, волнующая.

Дан протянул руку, она застегнула браслет, и мягкое тепло усилилось, рассыпалось по запястью легким, приятным покалыванием. А потом будто угасло. Брачные браслеты прoшлого, особенно от известных мастеров, могли многое. Обеспечивали супругам связь, подавали сигнал, если кто-то оказывался в беде, а некоторые даже могли передавать силу и магию от одного другому. Но отыскать полноценный старинный помолвочный браслет в ее времени было невозможно. Если помолвка приводила к браку, чары на браслетах изменялись, расширялся функционал и потенциал артефакта, а если не приводила — браслет попросту утрачивал силу. Ρаньше или позже превращаясь в обычную, ничем не примечательную безделушку. Поэтому чего именно ждать от этих, созданных мастерами Агидара, Аурелия не представляла, но собиралась выяснить в самое ближайшее время.

Тетушка молча обняла сначала Дана, потом ее, и почему-то Аурелии показалось, что сэнья Люциния с трудом сдерживает слезы. Или не показалось? Уж слишком поспешно она отвела глаза.

— И когда же свадьба? — спросил сэн Симантус.

Аурелия оглянулась на Дана. Этого они не обсуждали, но на его выразительном лице было написано «чем скорее, тем лучше». Она с трудом сдержала усмешку: ну конечно, он, пожалуй, готoв хоть сейчас. «Дундук, — подумалось ласково. — Кто же так женится?»

— Не раньше осени, — сказала она. — Сначала нужно выяснить, как сэн архимагнус планирует приобщить к знаниям одного крайне сильного, но немного… дремучего мага. Да и мне нужно понять, как я смогу здесь окончить образование. Оставаться без пяти минут магистром — отвратительная идея.

— Осень — хорошее время, — согласилась Люциния. — И с вашим обучением мы обязательно что-нибудь решим. Я постараюсь выяснить, как вам обойтись без излишних расспросов.

— Я бы на вашем месте тоже не слишком торопился, — усмехнулся сэн Симантус. — Молодым людям, даже весьма многообещающим, иногда полезно пожить в качестве жениха, с одной лишь надеждой на светлое будущее.

— Сэн Симантус, — заговорчески прошептала Аурелия. — Да вы и на своем месте не слишком торопитесь. Может быть, нам назначить это чудное место территорией внезапных помолвок? Как считаете?

— Сегодня она уж точно не станет внезапной. Но я всесторонне обдумаю ваше предложение, — с крайне серьезной миной покивал сэн Уго. — Если, конечно, моя дама…

— Ваша дама, сэн Симантус, если вы вдруг позабыли, — отозвалась тетушка, — очень любит приятные неожиданности.

— Вы о чем это? — ошарашенно спросил Дан. Соединил взглядом тетушку и cэна Уго. — Я… правильно понял?

— Ох, Адан… — вздохнула тетушка, с трудом сдерживая улыбку. — Вы так потрясающе искренни. Это порой прямо-таки обезоруживает.

— А еще он порой потрясающе наивен, потрясающе прямолинеен и потрясающе слеп, — добавила Аурелия, беря Дана за руку. Ей ничто не мешало ни улыбаться, ни переживать в очередной раз приступ какой-то всеобъемлющей нежности. Нет, ну в самом деле, как можно быть таким… таким?! И в упор не замечать то, что происходит прямо под носом?!