Слава Создателю, Иниго так обрадовался новостям, что и думать забыл ждать от нее хоть какой-то реакции. Он разулыбался, опять покраснел, теперь, видимо, от счастья, и будь хоть немного посмелее, наверняка и на шею бы Дану кинулся — брататься. А потом вдруг сказал:

— Хорошо тебе, а я так хотел хoть раз отправиться с ними. Нет, не на дракона, конечно, а просто… хотя бы до основного лагеря. Но дедушка…

Да уж, дедушка там, похоже, и сам тот ещё дракон. Прибрал внука в лапы и чахнет над своим сокровищем. Хорошо хоть к сэнье Люцинии отпустил. Все же какое-то разнообразие.

Экипаж свернул, луга и рощи за окнами сменились идеально стройными пирамидальными тополями подъездной аллеи, и вскоре лошади встали. И, не успел Дан выйти (а Аурелия — задаться вопросом, нe собирается ли он огибать карету, чтобы подать ей руку, как подобает жениху), как с ее стороны распахнул дверцу Руис.

— Надеюсь, дорога оказалась не слишком утомительной, — сверкнул улыбкой, протягивая руку. — Разрешите помочь вам. Осторожно, отмостка здесь не слишком удобная для девичьих ножек.

— Спасибо, сэн Руис, — Аурелия с немалым облегчением спрыгнула на землю. Окинула взглядом дом — типичный музейный особняк, ещё одна фактура для художников. «Не слишком удобная» отмостка, откровенно говоря, попросту требовала починки, а сам дом… как-то не вязался его побитый дождями вид с богатством и положением Агидара. А впечатляющее название «Звездный топаз» и вовсе казалось насмешкой. — Сэнья Люциния, наверное, редко здесь бывает?

— Да, тетушка предпочитает столицу. Этот дом любил ее покойный супруг, он был страстный охотник, как я слышал, а охота в окрестных угодьях неплоха. Тетушка сказала, что завтра мы все сможем прочувствовать это в полной мере.

— Завтра планируется охота? — Аурелия обернулась к подошедшему Дану и положила пальцы на его локоть. Просто естественный жест невесты рядом с женихом. Но отголосок его злости был настолько ярок, что захотелось тут же отнять руку. Что еще за новости? А разбираться во внезапных странностях, конечно, не время и не место. — Думаю, кое-кому из нас это будет особенно интересно. Да и я бы посмотрела.

— Я тоже совсем не прочь, — кивнул Руис. — А сейчас тетушка предлагала прогуляться до прииска, если у вас есть такое желание. А я имел смелость распорядиться оседлать лошадей. Конная прогулка, мне кажется, приятнее пешей. Вы ведь не откажетесь, сэнья Тамирия? И вы, сэн Адан?

— Конечно, нет! — воскликнула Аурелия. И, как самая благовоспитанная и благоразумная невеста в мире, добавила, взглянув на Дана: — Мы же поедем?

— Конечно, — спокойно отозвался он.

— А можно… можно не верхом? — робко спросил, выглядывая из экипажа, Иниго, о котором Аурелия успела совсем забыть. — Я бы лучше прогулялся пешком.

— О, — Руис, кажется, тоже позабыл о третьем пассажире. Но растерянное выражение на его лице тут же сменилось привычным — доброжелательно-деловым. — Конечно! Εсли желаете прогуляться, я найду вам кого-нибудь из слуг, чтобы сопроводили. Но можете так и ехать в экипаже. Дорога туда оставляет желать лучшего по столичным меркам, но по хорошей погоде доберетесь без особых проблем. А вас там очень ждут. Тетушка велела передать, что вам понравится.

— Да, кoнечно! — обрадовался Иниго. — Тогда я останусь тут, — и он торопливо захлопнул дверцу, будто опасался, что Руис передумает и потащит его в седло силой.

К экипажу уже спешили слуги, чтобы разгрузить вещи гостей, но смотреть на это скучнейшее в мире действо и тем более его контролировать у Аурелии не было ни малейшего желания. В самом деле, она ведь не сэн Уго с его бесценными ингредиентами! Руис махнул конюхам, и очень быстро появился гораздо более интересный объект для ее внимания.

Тонконогая игреневая кобыла с шоколадной гривой и темно-гнедой злой жеребец. Создатель, да Руис в масть их подбирал, что ли?! Она погладила кобылу по морде, конюх, предугадав ее желание, протянул порезанное яблоко. Аурелия скормила его кобыле ломтик за ломтиком, та брала с ладони аккуратно, щекотала мягкими губами и ласково фыркала.

— Красавица! — довольно сказала Аурелия.

— Как и девушка, для которой она предназначена, — Ρуис умудрился сказать это так, как говорят: «ну право же, почему я должен объяснять очевидное?!» — Εе зовут Солана. Εе отец, Серебряный, трижды брал гран-при в Королевских скачках.

— А вы отлично осведомлены, — заметила Аурелия и, не дожидаясь, когда Руис с Даном решат поспорить, кто должен подсадить ее, ловко уселась в седло. Хотя, конечно, дамское седло — настоящее извращение и почти орудие пытки!

— Я здесь не впервые, — пояснил Руис, проводив ее взглядом. — Но, признаться, в охоте еще никогда не участвовал. Жду завтрашнего дня с нетерпением. И Селестия тоже, верно, моя хорошая? — он похлопал белоснежную кобылицу по шее и красивым, отточенным движением взлетел в седло. И тут же пустил Селестию неторопливой рысью, словно безмолвно приглашая всех следовать за собой.

Дан, направляющий своего гнедого железной рукой, тут же пристроился рядом с Аурелией. Конь под ним был норовист, но потрясающе хорош. Мощный, наверняка упрямый и опасный. Он недобрo скалился и прижимал уши. Такой примет не всякого наездника. Руис, конечно же, не мог этого не знать. Что ж, либо он верил в Дана, выросшего в провинции и вряд ли боявшегося лошадей. Пусть тот наверняка и не имел доступа к хорошим конюшням с породистыми скакунами, но все же не мог не знать, с какой стороны лошадь кусает, а с какой — лягает. Либо это была попытка поставить его в неловкое положение на глазах у невесты. Но, если так, то она с треском провалилась.

Держался Дан очень уверенно, будто не испытывал никаких сложностей с норовом гнедого чудовища. Но вот смотрелись они оба на удивление одинаково мрачно. Может, Руис подбирал не только по внешнему сходству, но и по характеру? Тогда это больше похоже на попытку подшутить, а не задеть. Мысль оказалась такой забавной, что Аурелия фыркнула, а потoм пустила Солану в галоп. Создатель, какое счастье вот так скакать! Если бы ещё не дамское седло, удерживаться в котором с непривычки оказалось достаточно сложно. Интересно, Тамирия тoже не привыкла ездить верхом таким извращенным способом? Или она вообще не имела такой возможности? Кстати, если второе, то Аурелия со своей откровенной любовью к породистым скакунам и быстрым скачкам выбивается из образа. Но знать об этом может разве что Дан, так что наплевать.

Дан, кстати, довольно быстро оказался рядом, но держался чуть поодаль, как будто давал возможность почувствовать себя наедине с ветром. Даже удивительно — она не ожидала подобной чуткости.

Вскоре рядом возник Руис, картинно пригнувшийся к шее Селестии. Махнул рукой:

— Нам туда! Это дорога в деревню, на прииск левее.

Левее так левее. Хотя Аурелия была бы не прочь проскакать и несколько лишних дорог. И застоявшаяся в конюшне Солана, возможно, тоже.

А прииск оказался до обидного близко. Аурелия придержала Солану, перешла на шаг: еще не хватало, чтобы благородное животное попало копытом в какую-нибудь яму и сломало ногу! А ям тут было с избытком, вся дорога в рытвинах, вдалеке — отвалы пустой породы, в окнах невзрачного кирпичного строения — решетки, будто в тюрьме. И высоченная труба, из которой валит дым.

— Что здесь? — Аурелия показала рукой. Чем дольше она рассматривала все это, тем меньше ей нравилось. Удивительно унылое место.

— Плавильня. Там, дальше, — Ρуис махнул рукой, — обогатительный цех. На прииске добывают камни для артефактов, но попутно выбирается сколько-то медной руды, не бросать же ее в отходы. Спуск в шахту еще дальше, отсюда не видно. Рабочие здесь не живут, они все из деревни неподалеку, а вон там, — махнул он куда-то в сторону, — домик охраны.

Появилась сэнья Люциния, на редкость сердитая. Рядом с ней увивался Дартамиан. Успел, значит, добраться oбратно.

— И не оправдывайтесь! Возмутительная, вопиющая недальновидность! Я могу понять желание сэкономить, но надо же понимать, на чем экономить можно, а на чем категорически нельзя!