Срочная новость: Познакомившись с Сайрусом Джонсом, вы по-новому будете смотреть на любого другого мужчину.

Она схватилась за лацканы воротника своего халата и нахмурилась, глядя на Брока. — Хороший вопрос. Как ты меня нашел? Что ты делаешь на пороге моего дома в такой ранний час и с какой стати ты приперся на Рейншедоу?

Брок заметно расслабился. Он подарил ей свою мега-улыбку, ту самую, которая вызывала желание согласиться со всем, что он говорил.

— Много вопросов, дорогая, и у меня есть ответы на все, — сказал он.

Она знала, что происходит у него в голове. Сайрус Джонс мог быть проблемой, но Брок не предвидел никаких трудностей с ней. — Господи. Что заставило его думать, что ею так легко манипулировать? — Потом она вспомнила, что за те два месяца, что они были вместе, они ни разу не спорили. Конечно, ее задания означали, что она часто отсутствовала. Что касается Брока, то его должность главы «Прескотт Индастриз» означала, что у него также был плотный график.

— Если уж разобраться, — подумала Седона, — то их отношения были в лучшем случае поверхностными. Они так и не узнали друг друга по-настоящему. Она не могла винить Брока. В течение многих лет она была осторожна, никогда не позволяя ни одному мужчине подойти слишком близко.

— Да, держу пари, что у тебя есть ответы. — Она с интересом ответила на его блестящую улыбку. — Они у тебя всегда есть. Но начнем с того, что важно для меня в данный конкретный момент. Как ты меня нашел?

Брок пожал плечами. — Это не проблема. Я позвонил твоей подруге Бренде. Она знала, что ты переехала на Рейншедоу и, что ты работаешь в каком-то дешевом захудалом отеле.

— «Нокс Resort & Tavern» — это не дешевый и захудалый отель, — сказала она. — Это необычный ВВ-отель. Это атмосферное место с отличной кухней.

Сайрус выглядел удивленным. — Еду еще не пробовал, но за атмосферу ручаюсь.

Брок бросил на него раздраженный взгляд, а затем снова переключился на Седону. — Милая, нам нужно поговорить.

— Не. Называй. Меня. МИЛОЙ

— Мне нужно кое-что тебе рассказать, — продолжил Брок, как будто не услышал предостережения в ее голосе. — Ты многого не знаешь.

— И, больше, не хочу знать, — отрезала она. — Теперь извини нас. Мы собираемся позавтракать. Нам с Сайрусом сегодня еще нужно на работу.

Она взялась за дверную ручку и очень осторожно закрыла дверь. Брок автоматически отступил назад, чтобы не получить по лицу.

Седона быстро заперла дверь и подарила свою яркую улыбку Сайрусу.

— Я чувствую запах свежесваренного кофе? — она спросила.

— Правильно чувствуешь.

— Нам лучше поспешить на кухню, пока Лайл не придумал, как налить себе чашку.

Она услышала шаги Брока на крыльце. Должно быть, он пришел к выводу, что не переступит порог. Она выглянула в окно и увидела, как он спустился по ступенькам и пошел по обсаженной деревьями дорожке к дороге, ведущей на Мейн-стрит.

Она внезапно почувствовала себя удивительно хорошо. Было очень приятно закрыть дверь перед носом Брока. Она прошла на кухню.

— Спасибо, — сказала она. — Я серьезно. Я знаю, что ты в этом не замешан, и знаю, что ты оказался здесь по счастливой случайности, но спасибо. Эта маленькая сцена не могла бы сложиться лучше, если бы я ее планировала.

Сайрус смотрел, как она берет стеклянный графин.

— Разве тебе не интересно узнать, почему Прескотт последовал за тобой на Рейншедоу? — он спросил.

Она немного подумала об этом, наливая две чашки кофе. — Ну да, теперь, когда я задумалась об этом, мне любопытно. — Она поставила кофейник обратно. — Ты его допрашивал. Тебе интересно, не он ли установил ловушку вчера, не так ли?

— Обнаружить его сегодня, спозаранку, на пороге, как-то подозрительно.

Она протянула ему одну из кружек, а затем прислонилась к стойке, чтобы сделать глоток кофе.

— Дело в том, что хотя у Брока и есть талант, это не тот, который необходим для работы с пси-ловушкой. Что у него хорошо получается, так это очаровывать людей. Я считаю, что у него харизматический талант.

— Наука утверждает, что такого явления нет.

— Точно, ведь эксперты никогда не ошибаются, верно? Люди не зря придумали слово харизма. Мы все знаем людей, у которых она есть — актеры, успешные политики, лидеры культов, социопаты.

— Я не спорю с тобой, — сдался Сайрус. — Возможно, это какая-то пока еще неопознанная форма таланта к гипнозу.

— Может быть. — Она выпила немного кофе. — Дело в том, что она не всегда срабатывает — особенно тогда, когда ты знаешь правду. На меня она точно больше не подействует. Никогда.

— А раньше действовала?

Она подумала об этом. — Может быть. Некоторое время. Ни одной женщине не нравится чувствовать, что ее обманул мужчина. В свою защиту могу сказать, что хотя у меня и сложилось впечатление, что у нас с Броком довольно хорошие отношения, я всегда знала, что между нами никогда не будет ничего постоянного. Когда я появилась на его пороге в ту ночь, когда сбежала из лаборатории Бланкеншипа, я не особо удивилась, когда дверь открыла его новая любовница.

— И все же это должно было быть больно.

— Да. — Она улыбнулась. — Но сегодняшнее утро избавило меня от этой боли. Нет ничего лучше маленькой, своевременной мести. Я думала, что выше подобных вещей, но, очевидно, это не так. Так что еще раз спасибо.

Сайрус опустился на один из барных стульев. — Рад, что оказался полезным.

Она открыла дверцу холодильника. — Ты определенно заслужил завтрак.

Он смотрел, как она разбила четыре яйца и взбила их в миске. — Ты уверена, что Прескотт не мог установить ловушку вчера вечером.

— Настолько, насколько это возможно. — Она добавила в яйца немного сливок и немного свежей зелени. Затем она поставила сковороду на плиту, положила туда кусочек сливочного масла и убавила огонь. — Но я полагаю, что все возможно. Я буду первой, кто признает, что понятия не имею, что здесь происходит.

Она возилась с тостами и соком, получая тайное удовольствие от этой уютной маленькой сцены. Она не завтракала ни с кем, ни с мужчиной, ни с женщиной, с тех пор, как ее похитили. Люди всегда говорили, что для одиноких ночи — самое трудное время, но она всегда считала, что завтрак и ужин — это время, когда ты чувствуешь себя самым одиноким.

Праздники были, конечно, еще хуже. К счастью, они были всего несколько раз в году. Она научилась проводить эти дни одна, потому что, хотя друзья обычно приглашали ее на традиционный пир, она всегда чувствовала себя странно в окружении членов чужой семьи.

Хэллоуин был исключением. — Это праздник для таких, как я, — думала она, — для людей, которые научились носить маски, чтобы скрывать свою настоящую личность. Это был единственный праздник, который она удосужилась отметить с украшениями и вкусностями.

— Кстати, вчера вечером тебе звонили, — сказал Сайрус.

Она только поставила тарелку на стойку рядом с ним, вышла из кухни и с беспокойством взглянула на свой телефон.

— Ответил?

— Не волнуйся, я не ответил, — сказал Сайрус. Он взял вилку. — Но я думаю, что звонивший оставил сообщение.

Она взяла телефон и взглянула на экран. По телу прошелся холодок. Она не узнала номер, но знала код города. Она очень осторожно положила трубку и села на табуретку рядом с Сайрусом.

— В моей жизни происходит что-то очень странное, — сказала она. — Юридический отдел Сноу преследует меня уже пару недель. Теперь, совершенно неожиданно, похоже, что кто-то из родни моей матери пытается со мной связаться.

— Я так понимаю, ты не близка ни с одной из сторон?

— Неа. — Она съела кусочек яичницы. — Я позор семьи и Каллаханов, и Сноу.

— Разве тебе не любопытно узнать, почему они пытаются связаться с тобой?

— Это заставляет меня нервничать. Должно быть, они чего-то от меня хотят. Вопрос в том, что?

Сайрус съел тост. — Ты когда-нибудь задумывалась о том, что они захотят восстановить семейные узы?