Он безнадёжно пытался улыбаться и хорохориться.

— Спать это хорошо, — она строго посмотрела на брата. — Балда! Повернись! — и достала из кармана расчёску. — Вот кто так волосы заделывает?

— Сам… Ну мааам, — фыркнул эльф, но всё же повернулся. — Ты лучше б мужем занялась.

— Им тоже займусь. Не дёргайся! — она чуть дёрнула прядки, расчёсывая.

— Разбудите, когда закончите… — Сёма упёрся спиной в спинку кровати и, улыбнувшись, уронил голову на колени. Спать не хотелось, но в голову лезли мысли, просачиваясь через барьер яви и сна, а делиться этим с Сири не хотелось совершенно.

Она замерла с расчёской и нечаянно потянула за прядь под недовольное: «Шшшш», — от брата.

— Сём, что-то случилось, — Сира чуть переполошилась и почему-то предположила, что он ревнует её к брату.

— Ничего, лучик… — он предъявил ей морду с натянутой наспех улыбкой. — Просто почему-то устал… Прости.

Она так и оставила расчёску в волосах брата, сделала шаг к нему, проведя пальцами по поставленной морде и привычно уже почесала. Он поборол желание дёрнуться в сторону, боясь, что все сдерживаемые осколки эмоций заденут и её, но и боясь обидеть свою любимую. В глубине зрачков рвануло пламя, но он лишь прикрыл глаза и оскалился в попытке улыбки.

Она провела по волосам, потом отстала от него.

— Прости, — донеслось тихое, на грани слышимости и не понятно было, вслух она это сказала или по их связи. И вернулась к волосам брата, который так и не научился справляться со своей прической сам, при том, что ей он мог сделать прическу любой сложности. Эльф сидел недвижимо, чуть вздрагивая, когда расчёска, а затем чужие пальцы касались волос.

«Это ты меня прости…»

Снова закопавшись, но на этот раз уже с головой, крылатый замер, прислушиваясь к тихому общению сестры с братом. Закончив укладывать прическу брату, Сира посмотрела на куль, завернутый в одеяло.

— Сём, а тебе волосы привести в порядок?

Эр тихо вышел, а нахохлившийся драконид лишь отрицательно покачал головой.

— Я вот даже подумал их отрезать, чтоб не мешались… Раньше я часто их обрезал, особенно, когда в Лабиринт шёл.

— Ну, если тебе так удобней, я в следующий раз ножницы принесу… Или машинку, зависит от того, какая длина удобней. Хорошо?

— Если я тут на долго, то точно машинку, чтобы совсем не париться. Если нет, то можно и ножом отрезать… — пробухтело шарообразное одеяло. — Чтоб тебе рядом стоять не стыдно было.

— Какой нож, там же не аккуратно! Пойду когда кормить Лари, возьму ножницы.

— Спасибо… — фыркнул в ответ сонный муж.

Она ещё погладила его по одеялу и, немного пододвинув кресло, села в него, что-то достав из корзины. Из одеяла показался нос и чутко принюхался. Убедившись в безопасности запахов, Сёма повернулся на бок и сонно засопел. Сира посмотрела на мужа, выдохнула и вернулась к вязанию, тихо постукивая спицами друг о друга.

«Проснувшись, он наблюдал за её неуверенными сборами. Дурман ещё действовал, но несмотря ни на что она заставляла себя одеваться и проверять снаряжение веками отработанными движениями.

— Спешишь? А как же завтрак? — она вздрогнула и оглянулась.

— Вынуждена отказаться. Я не ем непроверенную еду…

— Ты же понимаешь, что тебя всё равно отсюда живой не выпустят? — он был бесстыже счастлив, самодоволен и гол.

— И сколькими ты за это согласен заплатить? — внешний вид, обстановка вокруг заставляли её руки подрагивать.

— Не ерепенься… Я всего лишь предлагаю тебе жизнь.

— Какую жизнь? Вечной наложницы в четырёх стенах за плошку супа? — взгляд и движения драконицы постепенно становился всё более осмысленным.

— Ты принципиально меня не слушаешь? Тебя заказали! Ваши же! И я думаю, что я не единственный кому предложили за твою голову цену, — он резко встал с кровати, подошёл и схватил её за руку. — Заказчику всё равно: кто принесёт ему доказательства смерти последней из Соертов, а я предлагаю тебе жизнь. Пусть и для начала наложницей, но ты будешь жива. А будешь хорошей девочкой, я даже помогу тебе отомстить…

— Зачем тебе это? — аккуратно, медленно, пальцы коснулись лямок рюкзака, а вторая рука вырвалась из захвата.

— Мой дом богат, силен и имеет огромное влияние. Я могу позволить себе купить абсолютно всё, что продаётся… Но вот проблема, на этих землях очень мало дракониц, а ты мне нравишься, да и те ночи, что мы провели вместе были великолепны…

Только после пощёчины он осознал, что подошёл слишком близко.

— Мразь… — серебристый отблеск пламени полыхнул в глазах.

— Эльфийская кровь тебя подвела, но как ты просила ещё мне понравилось! Тебя я удовлетворил, теперь ещё хочу я… Не заставляй снова склонять тебя силой, хотя, признаться, такие игры меня заводят…

Её отчётливо начинало трясти и от накрывавших эмоций и из-за последствий химии. Смотря на столь близкую и желанную драконицу, ещё не забыв моменты минувшего, он явственно и не стесняясь возжелал продолжения. Она рванула вверх лямки рюкзака, чтобы уйти и попыталась оттолкнуть от себя разгорячённого дракона.

— Рик! — громко крикнул он, ожидая развязки. Огромный, даже по меркам скальников, детина открыл дверь и шагнул в комнату держа на изготовке инъекционный пистолет. Стражница дёрнулась, чувствуя как в неё попала ампула, с ужасом в глазах пошатнулась и Шагнула…

— Твою ж, шкурка ты замусоленная! Нахрена ты её испугал, Рик? Вот куда она шагнула?

— Простите, Лорд… Судя по следу…»

Он снова проснулся, едва не закричав. Его тясло от ощущений, эмоций, липкой и холодной мерзости происходящего. Нервы дёргало так, что он не мог скрыть явную дрожь. Сев на кровати, Сёма полностью, с головой, завернулся в одеяло, пытаясь согреться и успокоиться.

— Сём, — Сира выпуталась из пледа, немного сонно на него смотря, и включила ночник. Спицы с ощутимым в ночной тишине бряцанием упали на пол. — Плохой сон? Милый, я рядом, — она подсела ближе, беря свой плед и накрывая им мужа.

— Нет… Не надо! — он постарался отстраниться от неё — Не касайся… Нельзя! Это… Это не я, я этого не хочу…

Полностью нахохлившись он, казалось, старался не трогать её, не касаться, словно боясь испачкать увиденным.

— Тише, милый… я не буду касаться… только пледом ещё одним накрою, чтобы тебе теплее было, — она набросила ему на плечи аккуратно ещё один плед.

— Ага… Хорошо… Плед это очень хорошо… — он всё ещё тяжело и прерывисто дышал, высунув наружу только нос.

— Так теплее будет, правильно? — Она чуть отсела, чувствуя его страх.

— Правильно… Нет. Совсем неправильно… Четверо, я не хочу всего этого знать, видеть… — дрожь постепенно сменялась каким-то неуклюжим, неудобным стопором, в котором он не боялся даже дышать.

Она ничего не отвечала, только через их связь старалась залить в него спокойствие.

— Всё будет в порядке, Сём… у нас всё будет в порядке.

Морда слегка вылезла из-под одеяла только когда его перестало трясти. Замерев, он уставился закрытыми глазами словно смотрел в стену и замолчал.

— Эр скоро придёт, а мне надо идти кормить Лари… — Она аккуратно складывала вязание в корзину.

Он молчал, лишь по внутренней связи вернулся осторожный ответ «Поцелуй её за меня и… Прости»

«Я поцелую… и, вернувшись, помогу с волосами.» — она встала, правя платье. Он, казалось, никак не отреагировал на её действия. Посмотрев на хронометр, она выдохнула. Даже если Эр задерживался, кормить ей нужно было. И она вышла.

Убедившись, что Сири вышла, Сёма раскутался и, раздевшись, пошёл в душ. Тёплые струи акуратно падали, силясь смыть с него все эти мерзкие, липкие ощущения. Спустя минут двадцать зашёл Эр.

— Прости… задержали, ты как? — но, услышав звук льющейся воды, чуть притормозил.