— Иди… А то я начну тебе ещё альбомы свои показывать! А их у меня скопился вагон и микроавтобус!

— Какие альбомы? Ты скальпы собирал? Пофиг… Я не дойду, слуги надорвутся и Сири испугается… Терпи меня и показывай… Я забуду всё всё равно.

— Сам напросился! Ща! — он встал и, пошатываясь, добрался до шкафа, вытаскивая оттуда планшет и носитель информации. Затем вернулся, ставя второе гостевое кресло ближе к Сёме. Он активировал планшет, на котором появилось изображение относительно молодой, если судить по ушам, эльфийки, в которой без труда можно было узнать Пресветлую. Вот только никакого налёта опыта, властности и прочего в ней не было. Смешливая девчонка, на крыльце недостроя, с мелким карапузом на руках.

— Это мы с мамой… На строительстве первого здания Звезды… Я потом со строительных лесов как-то навернулся… Зато к радости отца оказалось, что дар Странников передается по наследству… У него-то самого в семье никто не обладал, поэтому он один и выжил.

Сёма честно пытался смотреть, иногда с интересом тыкать в какую-то картинку на экране, отвечать и не спать, но постепенно проигрывал. В какой-то момент он сдался и заснул, положив голову на плечо Эра.

— Зануда я, драконёнок. И жизнь у меня занудная… А мы ведь даже до конца строительства Звезды не дошли! Я тебя даже с Ланой не познакомил… — старый эльф нашёл где-то убранный плед, накрыл им ученика, а сам, пошатываясь, грохнулся на диван.

Проснулись оба от яркого запаха трав, щекочущего ноздри и сознание. Дёрнув головой, крылатый едва что-то не сшиб. В голове на тряску отозвался хор молоточков и колокольчиков, а общее состояние напоминало как с бегунка.

— Эр у тебя картинки пахнут… — пробормотал он ещё сонно, пытаясь разлепить глаза. Эльф открыл один глаз.

— Это не картинки. Это твоя жена…

— Принесла вам двум страдальцам чай, — закончила она, заменяя стаканы из-под алкоголя на чашки с чаем. От запаха в стакане Эра она поморщилась, дошла до бара и не поленилась найти бутылку.

— А мама разрешила?

— Ну маааам! — хмыкнул эльф.

— Прости, дорогой братец, тебе не настолько повезло.

— Садюга, — но глоток чая сделал.

— А что там такого особенного? — Сёма старался не подавать вида что ему плохо и улыбаться жене максимально легко — Прости, сморило меня. Всё-таки бессонница делает своё дело. Но картинки у него были интересные.

Она выдала ему чашку:

— Пей. Хоть на чём остановились?

— На Звезде… Я даже учебу свою не успел показать! — как-то разочаровано начал эльф.

— Я не помню и обещал не помнить… Картинок много было. А потом я заснул…

— Да каких много то? Там была всего парочка…

Сира только хихикнула, стоя с чайником и заботливо спросив:

— Ещё подлить?

— Во! А мне не предложила! — пожаловался Эр.

— Погоди… И до тебя очередь дойдёт. Хотя я бы радовался, если тебя не спалят матери. — чай ставил мозги на место, глуша похмелье — Как я понял кто-то добыл не просто редкое, а запрещёнку?

Сира хихикнула, смотря на брата.

— Не, у тебя слуги есть, на крайний случай — Лис проснется.

— Садюга…

— Будешь знать, как напиваться.

— Да пару глоточков всего! — переведя взгляд на Сёму, эльф выдохнул. — А ты ещё пойди и расскажи ей! Она тебя ещё поцелует. Вдруг станешь любимым сыном!

Сира перестала улыбаться. Слова брата звучали зло. Что-то или кто-то задел его настолько сильно, что он напился с этого. Выдохнув, она открыла бар и вместо чая в стакан плеснула несколько капель вчерашней черной жижи. Она подошла к брату, присаживаясь рядом и взяв его руки в свои, вложила ему стакан.

— Пей. И рассказывай, что случилось.

— Да ничего, котёнок, — стакан так и остался у него в руках.

— Пей. Я тебя таким со времени гибели Ланы не видела… И то так не напился.

— Мама не дала, — как-то потеряно сказал эльф, глотая черные капли.

Сира потрепала брата по волосам, позволяя уткнуться себе в плечо.

— Это ты так с той курицы ощипанной, так что ли? — тихо, но испуганно спросил драконёнок и попробовал встать.

Сира перевела взгляд на мужа.

— Какой ещё курицы?

Убедившись что стоит он твёрдо и уверенно, Сёма подошёл ближе к наставнику.

— Ну вчера, как я понял, на приёме ему одно ощипанное чудо начало двигать за длину ушей, жизни и что у Эра яйца не чашуйчатые… Сама знаешь, всегда такие найдутся. Хорошо, что меня рядом не было, ой хорошо…

— Не один, а родственник Каирэмирэнта…

— Дед что ли? Лис говорила, что он и Рема тоже бесит… — Сира присела. — Ну, тоже нашёл на что обращать внимание…

Тот лишь махнул рукой, прикрыв глаза и чуть откинувшись на диван. Это хорошо, что Сёма не помнит всего того, что он по пьяни наговорил ему.

— Эр… — Сёма с ужасом пытался вспомнить их хмельной разговор, видя как наставника задевало произошедшее — А давайте мы не будем обижаться на то, что к реальности не имеет отношение? Ладно бы я понимал что за дело, но ведь это его мнение — пусть им давится!..

Сира забралась на диван с ногами и обняла брата, а второй рукой почесала по голове мужа.

— Ну и чего ты раскис? Он же по сравнению с тобой даже не подросток — так, дитё неразумное… Ты же сам говорил, что на детей не обижаются…

— Да причём тут это… Знаешь, сколько я во время учёбы такого наслушался? Это вы родились, когда даже за глаза про великую Пресветлую никто не мог и слова сказать…

— Он что МАМУ оскорбил?

— Ну, не не конкретно… Сказал, что мол отец женился, потому что залетела… — затем сглотнул. — После изнасилования… — судя по всему, эта чёрная жижа неплохо развязывает язык.

— Ты же знаешь, что это неправда.

— Знаю… Сир… Тогда же… Они постоянно говорили, что он её бросит, уйдёт, а нас отдадут на воспитание в детский дом, потому что мать с ума сойдет. Ладно мы с Эйром могли и в морду дать, а Милли я тогда из окна доставал, ей же это в лицо высказал понравившийся ей парень. Представляешь, пригласил на свидание, она такая счастливая была… А потом едва успел спасти… Ну, морду я ему тогда знатно разукрасил.

Сира молча перебирала пряди брата, понимая, что многое из того, что помнит он ей не понять. Когда она училась, никто и пикнуть не смел про мать или отца. А жить под постоянным прессингом, что твоя семья вот-вот развалиться? Теперь хоть понятно, почему у брата такие были крепкие отношения именно со старшими — они слишком много пережили вместе.

— Эр, это просто детские страхи. Не больше. Ну, я в детстве боялась драконов, когда мне какую-то сказку прочитали. И? Вон смотри, у меня муж вполне себе чешуйчато-крылатый…

— Знаешь, лучик, а я его в этом случае понимаю… — Сёма как-то собрался и словно скукожился весь. Подойдя вплотную к эльфу и протянув ему руку, он выждал и сел перед ним на колени — Это не то, что просто так забудешь и, тем более не то что простишь. Хоть в моём случае то, чем чехвостили мать было и правдой, но легче ни ей, ни нам от этого не становилось. Так что прости, Эр, но тут… Ты прав и не прав. Прав потому что это действительно неприятно, а не прав потому что эти слова уже ничего не изменят…

Эр пытался что-то сказать, уточнить чем же чехвостили Ларигэнт, но не смог сказать ни слова, уютно засыпая на руках у сестры.

— Фуф… Пришлось столько в него влить… Хоть проспится нормально, — Сира аккуратно переложила голову Эрлонда на диване подушку, накрывая его пледом. — И расскажешь, что же такого правдивого говорили вам?

— В глаза матери говорили только несколько раз, а вот за глаза и нам с сестрой… Можно сказать что для нас это было вместо имени в паре мест. Особенно в южном посёлке тварёныш один старался глумиться так, словно от этого его жизнь зависела.

Сира поднялась с дивана, присаживаясь около Сёмы и поглаживая его.

— Только вот что те, кто глумился над Эром сейчас никто, если ещё живы, что те, кто говорил что-то тебе — так и остались там, ты же смог выбраться и добиться всего сам.

— Да у меня уже отгорело… Пока мать жива была ещё было обидно, а потом только пару раз в морду дал за сестру и успокоился вместе с ней — он встал и улыбнулся — Ко мне чужое говно не липнет, видать потому что своего хватает…