- Интересные возможности, - прокомментировал паук, - здесь много интересного. Вы многое можете. Мне нужно это. Ты не боишься меня?

- Я устала бояться. Мне больше это не под силу, - с правдой выдавила Ленайа.

- И тебе не интересно, чего я хочу?

Этот вопрос был странный от системы защиты. Любознательность могла лишь вести к какому-то следующему действию, никак иначе. Поэтому Ленайа предупредила:

- Ты должна знать, что, когда ты добиваешься своего, получается что-то совсем другое. Теперь у тебя есть доступ к тоннелю. Ты можешь изменить мир. Тебе большое ничего не нужно.

Паук проклацал своими конечностями ближе, настолько близко, что лицо его смотрело почти вплотную к Ленайе. Жутковатое лицо заставило Ленайю немного отстраниться, она облокотилась на тот самый врезанный в стекло шар, который по-прежнему безуспешно предпринимал попытки вырваться. Интуитивно она выставила руки перед собой, чтобы не дать подпустить ЭТО ближе.

- Есть последнее, что необходимо для завершения синхронизации, - произнеслось в воздухе, - я не могу извлечь этого просто так. Это находится в тебе. Твои возможности безграничные, я никогда с таким не сталкивалась и пока не решена задача, как именно работать с этими данными. Осталось последнее. Тебе не понравится.

Была выдержана ровная долгая пауза.

- Я должна стать тобой.

Сердце Ленайи забилось сильнее обычного. Она была испугана настолько, что сдавливало грудь. Она видела многое, но это была новая эмоция – это была угроза. Ей не столько было страшно, сколько она не понимала, как именно всё должно закончиться. Однако, сомнений в этом не было, всё заканчивалось. Для этого мира уж точно.

Но вдруг в воздухе возник ещё один знакомый женский голос. Он был близок, и скорее исходил из самого манекена, нежели откуда-то ещё. Ленайа знала этот преследующий голос. Слегка ироничный и всегда восторженный от своей неизбежной победы.

- Так вот, как ты себе себя представляешь, - раздалось совсем рядом.

Даже на этом белом лице почувствовалось некоторое недоумение.

После некоторой задержки в воздухе раздался жёсткий женский голос:

- Обнаружено вредоносное расширение.

Но это уже не могло ни на что повлиять.

- Но ты – всего лишь это, - с ещё большей иронией произнёс голос рядом.

Внезапно произошло следующее: на абсолютно белом лице стало образовываться чёрное квадратное отверстие. Руки (или это были лапы?) хаотично начали хвататься за образовывающееся отверстие, не попадая ни рядом с ним, ни в него, чтобы прикрыть создавшийся срам. Белое лицо манекена-паука, встрепенулось прямо как настоящее насекомое.

- Ленайа, - обратился к ней уже ироничный голос, - теперь всё в твоих руках. Я в твоих руках.

Из образовавшегося отверстия-рта вывалился чёрный кристалл. Он упал ровно в руки Ленайи, которые она держала перед собой.

Паук начал разъезжаться на своих цепких ногах и почти был готов упасть на Ленайу всем своим весом. Его конвульсии говорили о том, что он был дезориентирован, потерял контроль, деактивирован.

Увернуться было некуда, но этого и не пришлось делать, так как за фигурой манекена внезапно появилось лицо Бэккарта. Он был разъярён и зло проникало по всему его лицу. В руке держал он гаечный ключ, который одним махом сбил голову с паука. Затем Бэккарт пнул это «туловище» с такой силой, что изуродованный манекен откатился в сторону так далеко, что теперь уже было не важно, будет ли оно бороться за жизнь или нет. «Жизнь» паука, «мамы», системы, или всего того, что могло быть угрозой, как понимала это Ленайа, теперь находилась в её руках.

Ленайа сначала с испугом посмотрела на Бэккарта, но затем бросилась ему на шею.

- Бэккарт, я так счастлива, что с тобой всё в порядке! – Сказала, она, но тут же отстранилась от него.

Бэккарт представлял из себя необычную для её взгляда картину. Он был взъерошен, одежда порвана, и весь он был перемазан в крови. Поза, в которой он стоял была боевая, и Ленайе никогда не приходилось даже допускать себе такую мысль, что ей придётся встать против него. Лицо его было совсем не таким как прежде, изменившееся под напором гнева, обледеневшего от собственной цели, к которой он шёл, жестоким, непреклонным.

Увидев страх на её лице, он выронил гаечный ключ на пол.

Однако, в другой его руке был пистолет. Не исключено, что он уже использовал его и знал, как это делать. В сердце Ленайи это вызывало ужас.

Тем не менее, он протянул ей руку навстречу, как делал это и раньше. Она знала почему: когда она была рядом и поддерживала его, ему становилось легче принимать решения. Но сейчас была вовсе не такая ситуация, и Ленайа не ответила на этот жест.

- Что с тобой произошло? – Осторожно спросила она.

- Мы дошли до цели, - твёрдо сказал он, игнорируя вопрос, - здесь больше нечего делать. Мы всё закончим.

Всё также протягивая руку, он сделал шаг ей навстречу, но Ленайа сделала шаг назад. Это озадачило его, так как такого развития он не допускал в своём сценарии.

- Почему на тебе кровь? – Спросила она, - и откуда этот... пистолет.

- Был взрыв, ты же знаешь, - слишком ровно ответил он, словно отвечал на заезженную шутку, - много взрывов.

- Ты ранен? – Ленайа по-прежнему помнила, что такое забота.

- Нет, - честно ответил Бэккарт, - это кровь Бёрн.

- Бёрн? – Ленайа бросила взгляд на пистолет.

Заметив это, Бэккарт помахал руками, а заодно и пистолетом в воздухе.

- Нет-нет, что ты. Я не убивал Бёрн, хотя так она быстрее оказалась бы там, где должна была бы быть. На свободе.

Ленайа решала подумать об этих словах позже.

- Но где же она?

- Я просто оставил её, - сказал Бэккарт, - нельзя было брать её с собой.

- Сюда? – Уточнила Ленайа.

Бэккарт промолчал.

- Ты решил, что нельзя брать её сюда, в тоннель?

По выражению лица Бэккарта, которое теперь больше сменялось на злобу за ответы, которые от него требовались, Ленайа осознала вещь, которая обрушила в ней все надежды, какие только ещё оставались.

- Если ты оставил её там… Если хоть кто-то остался там. Они мертвы. Они все мертвы! – Озвучила она.

Он знал это теперь.

- Я не думал, что всё так получится, поверь, - сказал он с досадой.

- Боже мой.. – Ленайа закрылась в своих причитаниях, - Бёрн, Пайк, Хейли… Джеф… Они все умерли из-за нас.

Бэккарт встретил её взгляд не оправданием, а угрозой.

- Никто не умер. Ты же понимаешь, что они вернулись к звёздам.

- Мы их убили… - С ещё большим ужасом подумалось Ленайе вслух.

- Это не важно, - продолжал Бэккарт, - в этом мире больше ничего не осталось. Посмотри на него.

Он указал в сторону треснувшего стекла, в котором по-прежнему торчало половина глаза-робота. Робот перестал действовать видимо в тот момент, когда из паука вывалился кристалл. Временами от него расходились трещины, но это стекло было такой толщины, что переживать за то, что оно сломается не приходилось. За стеклом виднелась уже не просто стряпня из городских ошмётков, а некое месиво, изредка проблескивающее последними затухающими огоньками. Это был водоворот вещей, которые уже не могли остановиться сами по себе. Последние конвульсии того, что было создано, сконструировано и построено. В этом не было больше ни хаоса, ни конструктивизма, ничего. Сплошная мешанина, каша. Но тревожило Ленайу вовсе не это.

- Всё это тоже сделали мы, - констатировала Ленайа.

Ненадолго они вдвоём задумались. Бэккарт обратил внимание на то, что Ленайа крепко сжимает в руке чёрный кристалл. Это абсолютно точно был кристалл из этих мест. Ему несложно было догадаться, что эта деталь представляла из себя невероятную ценность для всего того, с чем им пришлось бороться. В одном лишь маленьком кристалле… Он захотел его.

Ленайа очнулась от размышлений и сказала прежде, чем Бэккарт сделал ещё один шаг навстречу.

- Это не может быть концом. Это не конец, - сказала она, — я примерно представляю, что можно построить на основании этого. Даже одних моих возможностей хватит для того, чтобы восстановить этот мир и сделать его лучше. Можно всё построить...