Бёрнедит на мгновение задумалась.

- А как тогда я увидела того, что в баре? Может, людей бьёт электричеством, всех бьёт, и меня в том числе! Может быть, мы и сейчас испытываем воздействие тока, мы просто этого не видим!

Джеф громко выпустил воздух через закрытые губы.

- А что в этом такого? Так или иначе всё имеет свою проводимость, - для того, чтобы донести пережитое до Джефа, в голову ей приходили самые разные аргументы, - даже очки твои — и те ток проводят. Да что там говорить! Мысли — это электричество!

Очки Джефа спали на глаза, но он решил их не поднимать в этот раз.

- Я не могу этого отрицать, Джеф! - Возразила Бёрн, - я же не могу отрицать то, что видела?Чёрт, это сводит меня с ума!

Бёрн поднялась и хмуро сложила руки на груди, устремившись взглядом в сторону отдела с игрушками.

- Я теперь не та, что раньше.

Джеф вновь покосился на неё сквозь очки. На этот раз он придал её словам значение.

- Я не чокнутая, ясно тебе?

Она могла доверять Джефу. Джеф никому бы ничего не рассказал.

Её взгляд углубился в стеллажи с игрушками. Среди них стоял паренёк. Она приметила его, потому что в его возрасте должны бы быть другие интересы. У всех свои увлечения, конечно. Но он не выбирал. Его не интересовало ничего из предложенного. Может, он и вовсе забрёл в отделение по ошибке.

И не спешил уходить.

- Смотри! - Сказала Бёрн и поняла, что взгляд Джефа уже давно был нацелен в ту же сторону, - это же наш скейтер!

Бёрн облокотилась на стол, чтобы встать, но Джеф положил свою руку на её. Это остановило Бёрн. Он редко позволял себе прикасаться к ней. Видимо, на это была какая-то его личная причина. В противном случае, он бы ни за что не проявил своих эмоций.

С другой стороны, преступник ещё не стал преступником, и тот парнишка ведь ещё ничего не натворил. К тому же можно было бы понаблюдать издалека, свистнет ли он что-нибудь. Бёрн недовольно отбросилась на спинку стула и скрестила на груди руки.

Вдруг что-то отвлекло её внимание. Словно резкое движение пронеслось около неё, оставив лишь след в воспоминании. Бёрн оглянулась вокруг так, будто проспала час и очнулась посреди фудкорта в нижнем белье. Ощущение внезапного самоосознания здесь и сейчас застало её врасплох. Она с непониманием посмотрела на Джефа. Он сидел в той же позе, только смотрел теперь в другую сторону.

Бёрн обернулась посмотреть, не на месте ли паренёк с игрушками. Игрушки были на месте. Парень пропал.

- Он же только что был здесь... - Растерянно сказала Бёрн.

Джеф постучал пальцем по циферблату своих часов. Он намекал на то, что час пик должен был уже закончится, и пора выдвигаться.

- Да... - Всё ещё растеряно сказала Бёрн, - да.

Всё-таки это было странно. Отдел с игрушками просматривался очень хорошо издалека. У парнишки не было бы столько времени, чтобы покинуть зал. Даже если бы использовал свой скейт! Он словно сквозь землю провалился. Не спрятался и не убежал. Он пропал.

Бёрн очень не нравилось ощущать потерю контроля над собой. К тому же ей совершенно не хотелось отправляться туда, куда их вела работа. Но дела — прежде всего. Она быстро собралась с мыслями и дала понять Джефу, что готова идти. Впереди было очень важное дело.

Они шли в цирк охранять от детей клоунов.

Всю дорогу Джеф ехал в очках и снял их только теперь, когда они припарковались на безлюдных задворках. Город и так нельзя было назвать солнечным, чего уж говорить об узких улочках в окрестностях центра. Что-то подсказывало, что спрашивать об этом Джефа было бесполезно. Впереди преграждали путь мусорные баки и двери закрытых крылец. Похоже, ему не нравилось оставлять фургон на виду.

Вчера, во время представления, что-то случилось со светом. А, стоит отметить, что арена цирка — это крайне тёмное место. Для того, чтобы световые эффекты поражали воображение и вводили присутствующих в транс, должна быть полная изоляция от постороннего светового шума. Естественно, что, когда погасли прожекторы, дети напряглись, а родители занервничали. Опять же клоуны в темноте... Чуть было не поднялась паника.

По долгу службы Джефу и Бёрнедит приходилось часто патрулировать общественные места. Начальство решило, что следовало бы заглянуть в цирк во время представления и справиться о том, не проделки ли это злоумышленников, или, чего хуже, подростков.

- Засветимся и свалим, - недовольно сказала Бёрн, выходя из машины.

Джеф не возразил. То, что он не был против, вовсе не означало, что можно было делать всё, что заблагорассудится. Всё происходило под его заботливым надзором, и порой казалось, что ему было просто интересно понаблюдать, как она со всем разберётся, и чем всё закончится.

Чтобы попасть к чёрному входу цирка, нужно было ещё обогнуть половину квартала. Узкая улочка между высокими зданиями была безлюдна. Погода стояла городская. Пар и быстро спустившаяся темнота обдавали то теплом, то сырым холодом.

Вскоре они дошли до одной из центральных улиц. Цирк представлял из себя здание с этническими мотивами. Была бы Бёрн туристом, обратила бы на него внимание только как на очередную достопримечательность, мимо которой можно пройти и ничего не потерять. У входа толпились люди. Дети шумно бегали вокруг своих родителей, создавая суматоху на собственном уровне мира. Внутрь пока никого не пускали. Но им и не нужен был центральный вход.

Свернув в узкий переулок, они подошли к охраннику, который пытался закурить. Сигарета никак не хотела подхватывать искры, вылетающие из бензиновой зажигалки. Охранник злился с каждой секундой всё больше.

Приметив перед собой двух незнакомцев, он остановил свои попытки и вопросительно посмотрел на подошедших. Бёрн полезла в карман за удостоверением. Джеф жестом предложил помощь.

Странно, но в руке напарника зажигалка сработала. Огонь плавно вышел из металлической оправы и исполнил своё предназначение.

- Он говорит, зажигалка классная, - озвучила Бёрн, взяв на себя ответственность прокомментировать от лица напарника.

- Оставь себе, - сказал охранник Джефу, не придав этому действию совершенно никакого значения, словно с ним ничего и не произошло, - за дверью сразу налево.

- Идём, - сказала Бёрн, спрятав обратно в карман то, что отличало её от людей в штатском.

Они попали в коридор с низким потолком. Свет еле-еле освещал проход. В нос пробрался мягкий, но чуждый запах. Отчего-то этот запах показался враждебным. Воняло животными.

Нужно было найти кого-нибудь, кто показал бы им «место преступления». Свернув, как и было сказано, налево, они наткнулись на консьержа.

- А, вы пришли, - улыбнулся он, сразу поняв, в чём дело, - людей уже запускают. Поэтому прошу вас вести себя не особенно вызывающе. Ключи! Але оп!

Бёрн едва успела среагировать, чтобы поймать подброшенные ключи. Удивившись её испугу, консьерж добродушно рассмеялся и приглашающе показал рукой в сторону холла с высокой аркой.

- Рубка находится прямо в холле на втором ярусе, сейчас она закрыта, - пояснил мужчина с широкой улыбкой, - вам придётся дождаться начала. Нельзя открывать закулисья при посетителях. Знаете ли, это разрушит... Магию!

Консьерж был явно под впечатлением своих волшебных слов. Он покрутил кистями неподвижных рук, продолжая приглашать к выходу с высокими портьерами.

- Сбоку есть выход на трибуны. Проходите и занимайте места!

Бёрн оценивающе посмотрела на мужчину. Он думал, что живёт интересной жизнью. Он думал, что любил свою работу. Он о чём-то переживал вечерами. Она не хотела ничего об этом знать.

- Кто выступает первым? - Прямо спросила Бёрн так, словно это могло повлиять на её решение идти к трибунам.

Джеф щёлкнул крышкой зажигалки, которую до сих пор крутил в руках.

- Акробаты! - С натянутым восторгом сообщил консьерж.

Бёрн стиснула зубы и прошла к бархатным ступеням, которые вели к оцеплению и выходу в зал. Просторное помещение встретило их слегка резкой теплотой света. Здание изнутри было намного больше, чем казалось снаружи. На купол над головой нельзя было посмотреть иначе, кроме как раскрыв рот — так он был высоко. Ряды быстро заполняли ручейки побежавших детей. Взрослые с серьёзными лицами изучали номера на сиденьях, чтобы не пропустить свои места.