Ева усмехнулась.

– И особенно когда этот судья – брат преступника.

Смех Майора заставил комнату похолодеть.

– Я предлагаю вам прекратить подобные выходки, миссис Фостер. У меня были жалобы от многих людей на то, что вы вынюхиваете, допрашиваете, создаете проблемы. Я пока не реагировал – беспокоящаяся мать и все такое. Но когда вы приходите сюда и выдвигаете обвинения против одного из наших – что ж, вам нужно остановиться.

Ева выдержала взгляд офицера, но все же отвела глаза первой, подошла к металлическому столу полицейского и взяла в руки фотографию маленькой девочки в рамке, одетую в розовое платье с оборками и бантом вокруг лысой головы.

– Ваша дочь? – Когда Майор не ответил, она отложила снимок и повернулась к нему лицом. – Быть родителем – нечто особенное, не так ли? Ты все время беспокоишься. Что бы вы сделали, если бы что-то случилось с вашим ребенком? Если бы она исчезла? – Ева покачала головой. – Беспокойство – это такое тяжелое бремя…

– Вы угрожаете мне, миссис Фостер?

Ева одарила его своей самой слащавой улыбкой.

– Ну что вы, офицер! Я просто разговариваю как родитель с родителем. Когда ребенок пропадает без вести, нет ничего такого, чего бы ты не сделал. Ничего. – Еще одна улыбка, на этот раз более печальная. Снова посмотрев на фотографию, Ева продолжила: – Я уверена, вы понимаете.

– Вам следует уйти.

Ева покачала головой.

– Я не уйду без результата. Вы займетесь Кайлом Саммерсом?

– Да. Ладно. Я пошлю кого-нибудь туда сегодня.

Ева протянула руку, чтобы поставить фотографию обратно, но отпустила ее слишком рано, и та упала на пол. Стекло разлетелось на миллион крошечных осколков.

– О боже! – Ева отскочила назад. Ее улыбка была извиняющейся, но глаза – ледяными. – Что я наделала? Мне так жаль.

– Не сомневаюсь. – Майор поднял трубку, чтобы позвать уборщицу. Положив телефон обратно на подставку, он посмотрел вниз на беспорядок. – Пожалуйста, уходите, миссис Фостер.

Его тон был суровым, но Ева уловила проблеск страха в его глазах.

Именно этого она и добивалась.

Ева сидела в своей машине и ждала. Вооружившись несколькими бутербродами, термосом с кофе и пистолетом, она могла оставаться в машине столько, сколько позволял ее мочевой пузырь. «Дворец Киски» сегодня был оживленным местом.

«Бояна, должно быть, в восторге», – подумала Ева и увидела, как двое мужчин одновременно покидают «Дворец».

Но она охотилась не за Бояной или Раулем.

Ева взглянула на записи, которые сделала после разговора со своим частным детективом. Он был ужасен, когда дело доходило до слежки за Келси, но по крайней мере он был хорош в добывании информации. Она попросила какие-нибудь интересные детали о Кайле Саммерсе, и он их дал.

Разведен, больше никогда не женился. Тридцати девяти лет. Владелец девяти местных предприятий, включая прачечную, жилой комплекс, заправочную станцию, хозяйственный магазин и прекрасный «Дворец Киски». Брат Бренды Леру. Никаких арестов, даже за вождение в нетрезвом виде. Прожил в Нихле всю свою жизнь.

Но следователь ничего не нашел о Флоре Фуэнтес. Она была призраком.

Судья Эндрю Леру был чист, если не считать штрафа за неправильную парковку, одного штрафа за превышение скорости, когда ему было восемнадцать, и нескольких необоснованных обвинений в организации торговли в тюрьме. По словам частного детектива, от него плохо пахло, но источник запаха был неясен.

Целый гребаный город, полный хороших парней и одного сомнительного судьи, но у кого-то тут сейчас была ее дочь. След Келси не просто так оборвался в Нихле. Больницы в этом районе были последней точкой. Никаких снятий наличных с банковского счета Евы, никаких платежей с единственной кредитной карты, которую дочь вела самостоятельно. Никаких мерзких открыток, никаких ссылок на потенциальный дом. Многие видели, как она прибыла в Нихлу; никто не видел, как она уезжала.

Еще один призрак.

Ева оглянулась. Она увидела машину в квартале от себя и полицейского под прикрытием, сидящего внутри. Она знала, что за ней следят, и именно поэтому была здесь, у «Дворца Киски».

Она хотела поговорить с Кайлом, и они догадались, что она поедет сюда. Похоже, предположили, что Ева станет выслеживать Флору, чтобы через нее добраться до искомого.

Пусть они следят за ней, ей было все равно.

Ева еще раз взглянула на свои записи. Бывшей женой Кайла была женщина по имени Белла Миноски. Снова выйдя замуж, она стала владелицей салона красоты в соседнем городе. У Евы был рабочий номер телефона и адрес Беллы. Может быть, у бывшей жены есть какие-то соображения, которыми она могла бы поделиться.

Ева бросила взгляд на часы. Еще несколько минут, и ей захочется в туалет. В этот момент открылась входная дверь, и появилась Флора. Она села в свою «развалюху» и уехала, казалось, не замечая наблюдавшую за ней женщину. Ева улыбнулась. Рассеянные люди были ее любимым типом людей.

Ева медленно отъехала от тротуара, краем глаза заметив, что полицейский сделал то же самое. У нее был план, как избавиться от него, но сейчас она позволила ему висеть у себя на хвосте.

Она проследовала за Флорой через весь город по пыльной дороге без названия. По обе стороны выстроились лачуги – маленькие одноэтажные домики с односкатными крышами, дворами размером с булавку и заборами из гофрированного металла. Собаки и куры разгуливали совершенно свободно, на заднем дворе сопливые дети играли в пятнашки. Флора проехала мимо группы таких домов и остановилась в конце дороги, у более симпатичной версии такой же лачуги. Рядом с этим домом были посажены цветы, а забор был из сетки.

Ева увидела, как Флора исчезла внутри и как полицейская машина в ожидании остановилась в конце узкой дороги. Она откинула голову назад и вдохнула, заглушая настоятельную потребность своего мочевого пузыря. Через полчаса он таки победил ее, и она резко развернулась, чтобы покинуть район. Полицейский сделал то же самое.

«Их даже не волнует, знаю ли я, что они наблюдают за мной, – пробормотала она. – Они даже хотят, чтобы я это знала».

Ева свернула, чтобы избежать столкновения с поджарой коричневой дворняжкой, которая выскочила на середину улицы. Выругавшись, она оглянулась в зеркало заднего вида на дом в конце дороги. Машина Флоры все еще стояла там, а его двери все еще были заперты.

«Позже, – подумала Ева, – позже я снова последую за Флорой». Она помчалась обратно в отель, чувствуя себя расстроенной. Полицейский отстал.

Четверг был моим следующим полным выходным днем. Солнечное утро с температурой выше тридцати градусов и сухим, резким ветром, который заставил меня затосковать по моему пышному зеленому штату Вермонт. Я решила, что именно в этот день я добьюсь некоторого прогресса в доме и расчищу подвал. Спальню требовалось покрасить, и я хотела поскорее вычеркнуть это из списка неотложных дел. У меня было достаточно чаевых из закусочной Мануэлы, чтобы купить матрас, но я хотела сначала закончить спальню, и меня ждала банка успокаивающего синего колера.

Я уже выбросила старый каркас кровати и отдраила стены с полами, к тому же тщательно подготовила комнату к покраске – стены вымыты, зашпаклеваны и отшлифованы, подоконники заклеены скотчем. Я как раз открывала банку с краской, когда услышала резкий стук в дверь.

Это был Джет, несущий стол, который он сделал для меня. Мика послушно плелась за ним. Смотритель буркнул:

– Впустишь?

Я открыла дверь.

– Где ты хочешь, чтобы я его поставил? В гостиной?

– Да, спасибо, – ответила я. – Нет, серьезно: он прекрасен.

По правде говоря, я не была уверена в своих ощущениях. Стол, конечно, великолепен, и у меня почти не было мебели – тем более ничего такого красивого, – но это было похоже на нечто связывающее нас, а я не хотела ничего, что связывало бы меня с Джетом.