Ева вполне допускала, что ее дочь находится здесь добровольно. Она бы не удивилась, если бы оказалось, что именно Келси и руководит наркопритоном.

Ева неохотно выбралась из машины, осмотрела дом. Двойная широкая прихожая. Небольшая табличка у входа, предупреждавшая о системе сигнализации. Она дважды быстро нажала на кнопку дверного звонка, подождала несколько секунд, а затем нажала ее снова. Было 3:13 пополудни. Кайл, вероятно, на работе – какой бы та ни была.

Ева уже собиралась уходить, когда дверь открылась, – вот только по другую сторону порога появилась Флора. Ее красивое личико было подпорчено синяком, из-за которого заплыл один глаз и распухла правая щека. На ней была бесформенная синяя сорочка. Одной рукой Флора ухватилась за дверной косяк, другой держалась за дверь, как будто собиралась захлопнуть ее перед лицом Евы.

– Чего вы хотите от нас?!

– Я просто хочу поговорить.

– Мне нечего вам сказать. Nada[13]! Уходите.

– Твое лицо… – сказала Ева, затем неуверенно протянула руку и быстро толкнула закрывающуюся дверь. – Пожалуйста. Всего на несколько минут.

Флора зажмурилась. Поврежденный глаз был слишком отекшим, чтобы закрыться полностью, и Флора дотронулась до него тыльной стороной ладони. Оглянулась, вздохнула и вышла на бетонную площадку, захлопнув за собой дверь.

– Идите за мной. – Флора обошла дом сбоку и встала в тени одинокого дерева, спрятавшись между домом и сараем, вне поля зрения кого-либо на дороге. Ева присоединилась к ней.

Ева достала из сумочки фотографию Келси.

– Это моя дочь. Она пропала. – Ева наблюдала за выражением лица другой женщины, ища какой-нибудь признак узнавания. – В последний раз ее видели в Нихле.

– И что?

– А то, что в последний раз ее видели с Кайлом Саммерсом. – Ева сделала паузу. – Твоим бойфрендом.

Флора сложила руки на своей пышной груди, выставив вперед подбородок.

– Я понятия не имею, где ваша дочь.

– Но ты знаешь, где Кайл.

– Его здесь нет.

– Тогда скажи, где я могу его найти?

Ева проследила за взглядом Флоры, который переместился на большой дом. Казалось, она зациклилась на окнах второго этажа.

Флора сказала:

– Он путешествует.

– Ты уверена, что его здесь нет?

– Уверена. Он в отъезде, я клянусь. Его нет дома.

Ева подошла на шаг ближе. Она сделала вид, что изучает поврежденную щеку Флоры.

– Почему ты защищаешь его?

– Я не защищаю. – Флора отвернулась. – Если это все, чего вы хотели, то вам следует уйти прямо сейчас. Я не знаю, где ваша дочь, а Кайла здесь нет.

– Что же у него есть на всех вас, раз все так боятся перечить ему?

Флора ответила, не оборачиваясь:

– Просто мы сплоченное сообщество. Когда кто-то угрожает одному из нас, мы объединяемся.

– Ты даже не из Нихлы, не так ли?

Флора слегка повернула голову. Солнечный свет падал на ее распухшее лицо, окрашивая багровый синяк на оливковой коже в кроваво-красный цвет. Когда она заговорила, в ее голосе звучали печаль и смирение:

– Оставьте все как есть. В Нихле нечего искать.

– Я думаю, как раз есть, Флора. Исчезли девушки, ходят слухи об убийствах. События, которые скрываются под безмятежной поверхностью, те, о которых никто не говорит…

Флора одарила оппонентку победительной улыбкой.

– У нас в стране, где я родилась, есть поговорка: Donde el diablo puso la mano, queda huella para rato. – Она покачала головой. – Идите домой, миссис Фостер.

Ева смотрела, как Флора торопливо пересекает двор, возвращаясь к передней части дома. Она хромала.

Только позже, устроившись на деревянном стуле в местной библиотеке, Ева нашла это высказывание. Она задумчиво закрыла испано-английский словарь. В грубом переводе поговорка означала: «Там, где дьявол приложил свою руку, на какое-то время остается отметина».

Другими словами, зло всегда оставляет свой след.

Лоури-лэйн была продолжением Мэйн-стрит. Я нашла дом Ребекки Смит без особых проблем. Им оказался простой коттедж в стиле крафтсман, небольшой, но уютный на вид. Деревянный фасад, массивное крыльцо, большие окна и металлический забор, окружавший небольшой участок. На подъездной дорожке стояла «Хонда», на бампере которой красовалась наклейка «Любите друг друга», а также наклейки из дюжины штатов и национальных парков. Салон автомобиля был завален барахлом, одеждой, книгами и одеялами. Я не была уверена, что на этом вообще возможно ездить.

На третий стук в дверь из-за дома выбежала женщина.

– Пожалуйста, перестаньте! – Она помахала мне рукой в перчатке, а другой откинула назад прядь серебристо-седых волос. – Вы не представляете, как трудно заставить его уснуть.

– Простите. – Я подняла руки в воздух, отступая. – Я не хотела создавать проблем.

Женщине потребовалось мгновение, чтобы перевести дыхание. Она была невысокой и коренастой, волосы до подбородка подчеркивали округлость ее лица. Она посмотрела на свои грязные колени и рассмеялась.

– Вот что я получаю за то, что ношу шорты. – Она стянула перчатку и искоса посмотрела на меня. – Когда удается выкроить время, я люблю заниматься садом. Это отвлекает меня от других мыслей.

Я одарила ее самой теплой улыбкой, на какую только была способна. Она казалась достаточно милой, и мне было приятно видеть дружелюбное лицо.

– Вы Ребекка Смит?

– А вы кто?

– Конни Фостер. – Я протянула руку, и она без особого энтузиазма пожала ее. – На самом деле я ищу Джосайю Смита.

– Бекки Смит. – Короткий кивок. – Что ж, вы пришли по адресу, но я не уверена, что это вам что-нибудь даст. Что вам нужно от моего дяди?

– По правде говоря, я не знаю. Я недавно в Нихле, и кое-кто дал мне его имя. Предложил мне поговорить с ним.

– Вы юрист?

Я покачала головой:

– Нет, мэм.

– Репортер?

– Нет. – Я понимала, что мне нужно что-то придумать, и, не зная, какое отношение к ситуации имеет Джосайя, я не хотела упоминать Стеллу из хозяйственного магазина. Я остановилась на следующем: – Подруга посоветовала мне разыскать его. Думаю, они давно знакомы, и она решила, что он мог бы мне помочь. – Я посмотрела вниз на землю. – Привыкнуть к новому городу нелегко.

– Ты новичок в Нихле?

Я кивнула.

– Переехала сюда недавно. Все еще пытаюсь акклиматизироваться.

Женщина вздохнула.

– Что ж, надеюсь, дядя Джо – так мы его называем – сможет тебе помочь. Вероятно, в хороший день ему понравится компания. – Она улыбнулась. – Он любил дам. В свое время он был находкой.

– Он страдает от…

– Слабоумия? Не совсем. Год назад у него случился инсульт, но врачи говорят, что в легкой форме, и это не объясняет его нынешних симптомов. Мы переехали вместе, я стараюсь заботиться о нем. В хорошие дни он может поддержать беседу, сам ест, в состоянии немного прогуляться. В плохие дни, – пожала она плечами, – я молюсь, чтобы он заснул.

– Я полагаю, сегодня был плохой день? – Когда Бекки кивнула, я сказала: – Жаль это слышать.

– Ладно. – Она помахала перчаткой. – Мне нужно вернуться в сад. У меня не так много свободного времени из-за расписания дяди Джо, а мне еще нужно прополоть половину грядки. – Должно быть, она увидела разочарование на моем лице, потому добавила: – Знаешь что, почему бы тебе не дать мне свой номер? Если у него будет хороший день, я тебе позвоню. Обещаю.

Я написала свой номер на клочке бумаги. Она сунула его в карман, и я на мгновение представила, как она теряет его в беспорядке в своей машине.

Прежде чем попрощаться, я спросила:

– Что ваш дядя делал здесь, в Нихле?

Бекки немного выпрямилась.

– Он был помощником окружного прокурора всего округа. На самом деле я подумала, что ты здесь именно поэтому. Люди время от времени связываются с ним по поводу тех убийств много лет назад. Журналисты, адвокаты по гражданским правам, студенты юридических факультетов. – Она склонила голову набок, оглядев меня с головы до ног. – Если ты зайдешь, когда он будет готов к визиту, Конни-новичок, я уверена, он тебе все расскажет.