Минуту спустя управляющий Рауль открыл дверь. Он держал беспроводной телефон под подбородком, возясь с пуговицами брюк. Хмурый взгляд превратился в чистое раздражение, когда он увидел стоящую перед ним Еву.

– Я же сказал тебе: я не гребаный сторож Флоре! Если хочешь поговорить с ней, сама придумай, как это провернуть.

Воспользовавшись минутной недееспособностью Рауля, Ева пробралась в его квартиру. Та была маленькой и старомодной, но на удивление опрятной. Прежде чем он успел возмутиться, она протянула ему стодолларовую купюру.

– Меня не волнует, что ты управляешь борделем. Честно говоря, мне все равно, даже если у тебя в подвале заперты двадцать девушек. Я просто хочу знать, является ли моя дочь одной из них.

Парень выглядел искренне смущенным.

– Какого хрена?..

– Мужчины. Приходят и уходят. Я наблюдала за этим местом, и не нужно быть гением, чтобы понять, почему они здесь. Есть причина, по которой они называют эту свалку «Дворцом Киски». – Она помахала деньгами. – Где Келси?

Казалось, Рауль не знал, что делать. Наконец, он выхватил деньги у Евы.

– Ее, твою мать, здесь нет. Я тебе это уже говорил.

– Докажи. Позволь мне обыскать это место.

– Ты что, с ума сошла, дамочка? Здесь живут люди. Я не могу пустить тебя в их комнаты. – Он впился в нее взглядом, холодным и расчетливым. – Ты сумасшедшая. Черт. Хорошо, если я покажу тебе, ты оставишь меня в покое, мать твою?

Ева кивнула.

– Еще сотня, – сказал он. – Только не гостевые комнаты. И ты больше не возвращаешься.

– Сначала экскурсия, потом деньги. – Ева указала на банкноту, которую он теперь сжимал в руке. – Я проявила некоторую добрую волю.

Рауль что-то пробормотал себе под нос. Он надел тапочки и открыл дверь в коридор.

– Двинули, – сказал он, схватив пистолет из ящика у двери и засунув его в штаны. – Для пущей убедительности. Никогда не знаешь, с какими придурками здесь столкнешься.

Ева последовала за управляющим по коридору первого этажа и спустилась вниз.

– Наверху сдаются комнаты. А нам ниже, – сказал Рауль. – Вот где… ну, вот откуда взялось это прозвище, если ты понимаешь, что я имею в виду.

Воздух был сырым и промозглым. Они миновали четыре закрытые двери. Возле пятой, в самом конце коридора, Рауль остановился, чтобы найти свои ключи. Он открыл двойные замки и протиснулся в своего рода служебное помещение – наполовину комнату отдыха для персонала, наполовину подсобку. Два деревянных стула, маленький письменный стол и большой стеллаж, уставленный консервами и туалетной бумагой, занимали две стены. Из комнаты выходили еще три двери. Он открыл одну из них. Та вела в небольшую ванную комнату – раковина, туалет, душевая кабина. Чисто, без излишеств.

– Довольна? – буркнул Рауль.

– Другие двери.

Мужчина кивнул и довольно резко постучал в следующую.

– Что? – раздался женский голос.

– Ты в порядке?

– Это ты, Рауль? Я когда-нибудь была в порядке? – Гортанный смех, восточноевропейский акцент. – Входи. Ключ у тебя есть.

Рауль отпер дверь другим ключом. Внутри этой комнаты было темно и накурено, свет проникал внутрь через одно из маленьких окошек в дальнем конце. Ева крепче сжала свою сумку, внезапно почувствовав беспокойство. Напротив нее, у второго маленького окна, на этот раз зашторенного, стояла статная блондинка. На ней был красный кружевной топик и красные трусики, она держала зажженную сигарету перед собой, точно оружие. Увидев Еву, она издала еще один гортанный смешок.

– Ты хочешь, чтобы я трахнула женщину? Тогда еще двадцатку сверху. – Она оглядела Еву с ног до головы с надменной самоуверенностью, которая попросту бесила. – Э, да она явно нервничает! Тогда, может, и тридцатку.

Раздавив сигарету в хрустальной пепельнице, женщина, казалось, поплыла к ним. В приглушенном свете Ева заметила сеточку вокруг ее глаз, первые морщинки на шее и на нежной коже между грудями. Бретелька топика съехала набок, обнажив одну большую грудь с темным соском. Женщина не сделала ни малейшей попытки как-то поправить одежду. Вместо этого она надула накрашенные губы и наклонилась вперед, демонстрируя свое декольте и плоский, гладкий живот.

– Прошу, – промурлыкала она и указала на полноразмерную кровать позади себя. Та была задрапирована толстым рубиновым одеялом. Ева могла только представить себе легионы микробов, которые прятались там на постельном белье.

– Бояна, она здесь не для этого.

– Тогда какого черта ей нужно? – Женщина наконец поправила бретельку и выпрямилась. Черты ее лица ожесточились. – Миграционная служба? Ты привел их сюда, Рауль? – Она повернулась к Еве: – У меня есть документы. Я здесь на законных основаниях. Могу показать.

– Она здесь и не для этого. Она думает, что я запираю женщин в подвале, заставляя их выкидывать для меня фокусы. Она думает, что ее дочь здесь.

Смех Бояны был пронзительным и злым.

– Только я. Никаких других девушек, никаких замков. – Она подозрительно взглянула на управляющего. – Лучше бы больше никого не было, Рауль.

Ева перебила:

– Я хочу посмотреть.

Рауль кивнул, и Бояна сделала шаг назад. Ева осторожно прошла через множество комнат: спальня, мини-кухня, небольшая гостиная. Все пропахло дымом, дешевыми духами и засохшей, соленой спермой. Ева искала скрытые дверные проемы, люки, что угодно. Она не видела никаких признаков того, что кто-нибудь еще жил в этой крошечной квартирке. Бояна была театром одного актера.

– Как насчет другой двери? Ванная, это место – и третья дверь. Куда она ведет?

Рауль и Бояна обменялись взглядами. Бояна кивнула. Они вернулись в коридор, и Рауль отпер третью дверь. Он позволил Еве самой открыть ее. Та вела наружу, на небольшую бетонную площадку, на которой был припаркован седан «Шевроле».

– Так Бояна приходит и уходит, – сказал Рауль. – Не вызывая подозрений у полиции или наших арендаторов. И никаких мужчин, преследующих ее.

– Мой потайной ход, – сказала Бояна и рассмеялась своей же шутке.

– Это означает, что вы также могли бы привести сюда других женщин и девочек, – сказала Ева. – Так, чтобы никто не заметил.

– Зачем нам это делать? У меня клиентов – раз-два и обчелся, потому что не так уж много мужчин проходит через Нихлу. Если бы этот придурок снизил плату за аренду апартаментов – я, может, и стала бы более или менее зарабатывать, но сейчас конкуренция других девушек – последнее, что мне нужно. К тому же если бы я зазывала других девушек, то привлекла бы внимание. А я уже слишком стара для такого дерьма.

Ева не знала, верить ей или нет, но количество мужчин, которых она видела приходящими и уходящими, соответствовало тому, что говорила Бояна. Хотя она провела здесь не так много времени, чтобы собрать действительно полную статистику. Но она не ощущала здесь присутствия Келси. Она вообще не чувствовала ничего, кроме отвращения.

Ева закрыла дверь. Делая это, она почувствовала холодное прикосновение металла к затылку. Она попыталась повернуться, но пистолет сильнее прижался к ее черепу.

– Рауль говорит, у тебя есть деньги, – сказала Бояна. Гортанный смех вернулся. – Ты ведь поделишься?

– Конечно. Дай я их выну. – Ева начала открывать свою сумочку, но Бояна схватила ее прежде, чем Ева смогла дотянуться до маленького пистолета, спрятанного на дне.

– Мы сами. – Бояна открыла клатч, вытащила бумажник и просмотрела его содержимое.

Ева всегда старалась носить при себе наличные, но не слишком много. Она изобразила панику, когда женщина достала из бумажника пять стодолларовых купюр. Достаточно, чтобы успокоить двух мошенников низкого уровня.

Бояна протянула Раулю лишь одну банкноту, взяв себе оставшиеся четыре со словами:

– Компенсация за вторжение в мою личную жизнь.

Рауль положил деньги и пистолет в карман, схватил Еву за руку и потащил ее обратно в коридор.

Ева возмутилась:

– Эй, а моя сумочка?!

Бояна бросила сумку обратно вместе с теперь уже пустым кошельком. Ева послушно последовала за Раулем из мини-борделя, опустив глаза в пол и положив руку на застежку сумочки.